Если работа мешает чему-то – ну ее на фиг, эту работу?
Мама дорогая… кажется, я неверно определила глубину той попы, в которую угодила. Я думала, это горное ущелье, а оказывается – Марианская впадина.
Если бы все было так просто, Марк и не стал бы озадачиваться. Но это же Ева! У нее не бывает отсутствия мотивов или «просто странностей сумасшедшей»…
– Гонцов, приносящих дурные вести, не любит никто, – покачала головой Вика. – Давай хоть я с тобой схожу!
Славный мужчина наш ректор! Сейчас все вот-вот рухнет, включая мою жизнь, а он развалился на стуле и флегматично свои ногти рассматривает.
Любовь либо есть, либо нет, но ее всегда можно увидеть или хотя бы почувствовать. И в нее надо так же безоговорочно верить.
В очередной раз из забытья меня вырвал знакомый и родной звук… Так мама ночью храпит, когда наливочки в таверне с подружками-пограничницами примет. Ну, или как папа говорит, налакается.
Невель, я мечтала о покладистом мужчине, а этот – тиран и деспот армейского образца!
Ректор военной академии, главнокомандующий в отставке коротко мне поклонился и развернулся к остальным. По-моему, им страшно захотелось быстренько вырыть окоп полного профиля. Прямо посреди гостиной. Но они были храбрыми молодыми аристократами. Поэтому внешне они не дрогнули. Почти.
Укладываясь спать, я, конечно же, забыла накрутить волосы на местные орудия пыток. Следовательно, на голове была красота неземная: нечто среднее между «я у мамы дурочка» и «не одна я в поле кувыркалась».