Значит, боль и разочарование, которые преследовали ее эти три месяца, не имели под собой основания? Осознание этого опустошило Фан. Она так долго жила гневом и болью! Похоже, эти чувства помогли ей выстоять. Но лишенная их, Фанни ощутила себя незащищенной, уязвимой.
Фан всегда говорила ему только то, что он хотел услышать, каждый раз скрывая от него свои истинные чувства и мысли. И это больше всего огорчало Алекса. Со временем он понял, что чем настойчивее расспрашивал он, тем плотнее она окутывалась оболочкой учтивого тона. Расспросы доходили до того, что он был готов схватить ее и трясти до тех пор, пока эта оболочка не треснет, выплескивая наружу ее подлинные мысли и эмоции.
- Мы больше никогда не будем вместе. Все кончено.
-Но я тебя люблю…
-Нет, не любишь, - уверенно заявила я. – Любимым не изменяют, потому что не хотят никого другого. Да и знают, что любимым это причинит боль. Тебе было все равно тогда, и сейчас тоже. Я просто задела твою гордость.
Но это не оправдывает его! – вспылила Маша. – Разве любовь не выше пошлости?! Почему мы должны удовлетворять все их потребности, переступая даже через самих себя.
Страх.
Вот, что меня остановило. Я боялась того, как отреагирую на поцелуй Кости. После него я точно раскрою ему двери к своему сердцу.
Нате, заходите.
А что если оно ему не нужно?
Поскольку Машу я больше не видела, мне пришлось самой заплетать себе косу. А это, скажу вам, не так уж и просто. Но я решила наплевать на всякие петушки и наобум заплестись самой. В самом деле, не на конкурс же красоты собираюсь.
-А твои напарники меняются, как перчатки, - Костя скопировал мою позу.
-Поменяется еще раз, если ты не заткнешься, - пригрозила я мотыгой.
Я прошла мимо него, выбирая свое место для раскопок.
Ох уж эти мужчины! Больше похожи на петухов. Они не спешили помочь мне, а просто нахохлились и пытались выяснить, кто же будет устанавливать нам палатку.
- мы ведь взрослые люди. И уже давно друг друга знаем и встречаемся не первый месяц.
-Ты хочешь сказать, что мне бы уже пора начать удовлетворять тебя?