А как же с их любовью? Алекс отбросила мысли об этом. Любовь была мечтой романтичной девочки – Алекс. Новая, взрослая, Алекс научилась управлять своими чувствами и принимать отношения с Дэйвом такими, как есть.
Ах, если бы можно было вернуться в тот старый сказочный мир, в котором она жила раньше, где никогда не случалось никаких гадостей! Будь проклята Мэнди, которая разбудила ее от этого сна! Будь проклят Дэйв со своей неверностью! Будь проклята Линда! Но прежде всех – будь проклята она сама!
Его единственная реальная уступка мятежному желанию Алекс быть признанной как личность заключалась в том, что он регулярно стал вывозить ее куда-нибудь.
Проблема в тебе самой Алекс, сказала она себе.
Ты все время старалась жить для него, не имея ни малейшего представления, как жить для себя. Именно поэтому, когда Зак позвонил и сказал, что все устроилось, она приняла решение посещать этот курс.
Это был человек в высшей степени уверенный в себе, но сознательно играющий ниже своих возможностей. В этом было что-то внушающее трепет, даже пугающее: слишком многое в своей натуре он предпочитал держать скрытым от посторонних глаз.
«Дети видят и чувствуют гораздо больше, чем предполагают взрослые» – эти слова Дженни сказала Александре всего лишь несколько дней назад. Всего лишь прозрачный афоризм, но этого было достаточно: Алекс поняла намек. Очевидно, дети рассказывали бабушке то, о чем не считали возможным говорить с родителями.
И что в этом плохого – полностью забыть о личных амбициях ради желания быть хорошей женой и матерью?
Две слезинки скатились по ее бледным щекам. В конечном итоге она проиграла, потому что, приобретя уверенность в том, что все еще может возбуждать в нем вожделение, она сама потеряла способность отвечать на него. Ее слепое доверие к Дэйву исчезло, а вместе с доверием исчезла свобода любить и отвечать на любовь.
Может быть, я и есть ребенок, но это не значит, что я хочу, чтобы меня им считали.
Постель хранила запах, пробуждающий в ней чувства, которые она предпочла бы оставить спящими, тем более что верила, точнее, хотела верить, что Дэйв убил их. Но на самом деле ее чувства к Дэйву, какими бы они ни были, скорее, усиливались, чем ослабевали. Предательство вызывало в ней ненависть, гнев рождал желание, а боль не давала забыть о том, что раньше составляло смысл ее жизни.