Мои цитаты из книг
Водилось такое за русским мужиком издавна – редко кто свою жинку дома приголубит, зато если в полюбовницы возьмет, тут тебе всё: и украшения, и слова красивые, ну и койка по часу - по два дымиться, до утра охолонуть не может…
В некотором царстве, в далеком государстве началась история эта — местами удивительная, местами страшная, ну а где и улыбку вызывающая…Так присядь, читатель дорогой, поудобней, да послушай сказку — небылицу о добре и зле, о чудесах да невидали разной, о гордыне разрушительной и словах, с горяча брошенных… да о девице молодой, с премудростью особой.
Да и не умею ничего… Мой Никола никогда в койке особенно искусным не был, от меня тоже ничего не требовал: «Лежи, - говорил,- спокойно, я уже все почти», и так почитай три года супружества.
В некотором царстве, в далеком государстве началась история эта — местами удивительная, местами страшная, ну а где и улыбку вызывающая…Так присядь, читатель дорогой, поудобней, да послушай сказку — небылицу о добре и зле, о чудесах да невидали разной, о гордыне разрушительной и словах, с горяча брошенных… да о девице молодой, с премудростью особой.
Легко хорошими быть, когда мир вокруг привычный, а вот, поди ж ты, при своем останься, если всё вверх тормашками переворачивается…
В некотором царстве, в далеком государстве началась история эта — местами удивительная, местами страшная, ну а где и улыбку вызывающая…Так присядь, читатель дорогой, поудобней, да послушай сказку — небылицу о добре и зле, о чудесах да невидали разной, о гордыне разрушительной и словах, с горяча брошенных… да о девице молодой, с премудростью особой.
Полночи в пограничном царстве баню топили – отмывали невольницы друг дружку, скребли кожу мочалками да вениками набивали. Несколько раз к ним охотники до женских ласк пробраться пытались, но быстро нужду им поотбивали,.. а вместе с нуждой и другие полезные органы. Не ведали, похоже, охальники, что не приемлет баба русская, чтоб силою ее брали, а ласковыми стражники стать не догадалися.
В некотором царстве, в далеком государстве началась история эта — местами удивительная, местами страшная, ну а где и улыбку вызывающая…Так присядь, читатель дорогой, поудобней, да послушай сказку — небылицу о добре и зле, о чудесах да невидали разной, о гордыне разрушительной и словах, с горяча брошенных… да о девице молодой, с премудростью особой.
Василиса же ... решила, что пора представление это прекращать, да и ухнулась без чувств прямо слугам царевым на руки.
В некотором царстве, в далеком государстве началась история эта — местами удивительная, местами страшная, ну а где и улыбку вызывающая…Так присядь, читатель дорогой, поудобней, да послушай сказку — небылицу о добре и зле, о чудесах да невидали разной, о гордыне разрушительной и словах, с горяча брошенных… да о девице молодой, с премудростью особой.
Ну а девица наша тем временем отвернулась в сторону и решила для себя твердо, что молчать станет всю дорогу, на Ивана не глядя совсем, чтобы не произошло. «Зачем?»- спросит меня читатель. Дело все в том, что терпение у нее было не вечное, а раздражал молодец страшно. За убийство царевича (пусть и не совсем преднамеренное) царевну по головке вряд ли кто погладит, отсюда и меры предосторожности понадобились…
В некотором царстве, в далеком государстве началась история эта — местами удивительная, местами страшная, ну а где и улыбку вызывающая…Так присядь, читатель дорогой, поудобней, да послушай сказку — небылицу о добре и зле, о чудесах да невидали разной, о гордыне разрушительной и словах, с горяча брошенных… да о девице молодой, с премудростью особой.
Послышался Ивану в голосе жены будущей скрежет подозрительный, словно ногтями кто-то по металлу провел, даже озноб по позвоночнику молодого человека пробежал и где-то в области поясницы остановился… Да только слишком юным был еще богатырь, списал он всё на усталость и значения глупостям сим не придал.
В некотором царстве, в далеком государстве началась история эта — местами удивительная, местами страшная, ну а где и улыбку вызывающая…Так присядь, читатель дорогой, поудобней, да послушай сказку — небылицу о добре и зле, о чудесах да невидали разной, о гордыне разрушительной и словах, с горяча брошенных… да о девице молодой, с премудростью особой.
впредь не вздумай у богатырей глупости такие вопрошать, а лучше и вовсе помалкивай, да улыбайся. Улыбка у тебя красивая.
В некотором царстве, в далеком государстве началась история эта — местами удивительная, местами страшная, ну а где и улыбку вызывающая…Так присядь, читатель дорогой, поудобней, да послушай сказку — небылицу о добре и зле, о чудесах да невидали разной, о гордыне разрушительной и словах, с горяча брошенных… да о девице молодой, с премудростью особой.
– может хоть ты мне, Иван, разъяснишь, отчего такая несправедливость в народе творится: почему вы, мужчины, на женщину глядя только телесную тягу к нам испытываете, и мысли не допуская о близости духовной? Почему женщину не можете воспринять, как дорогое сердцу существо, приласкать, к сердцу прижать просто от нежности щемящей… Тогда как лошадей своих любите по-настоящему?
- Ну, скажешь тоже! Женщина для того рождена, чтобы в постели мужика ублажать, чтобы восхвалять его за подвиги ратные, чтобы кормить и детей рожать. Вот задача ваша, так из покон веков идет. А Чернобурка - товарищ мой боевой!
В некотором царстве, в далеком государстве началась история эта — местами удивительная, местами страшная, ну а где и улыбку вызывающая…Так присядь, читатель дорогой, поудобней, да послушай сказку — небылицу о добре и зле, о чудесах да невидали разной, о гордыне разрушительной и словах, с горяча брошенных… да о девице молодой, с премудростью особой.
В какой-то момент у Ивана в сознании мутиться всё начало, даже надежда затеплилась, что всё то сон вокруг, и вскоре он проснется в собственной постели с очередной барышней... А может и с двумя сразу (стресс лучше снимать наверняка - двойными усилиями).
В некотором царстве, в далеком государстве началась история эта — местами удивительная, местами страшная, ну а где и улыбку вызывающая…Так присядь, читатель дорогой, поудобней, да послушай сказку — небылицу о добре и зле, о чудесах да невидали разной, о гордыне разрушительной и словах, с горяча брошенных… да о девице молодой, с премудростью особой.