Ирина

— Да пойми ты! Я влюбился! У меня чувства настоящие! — произносит муж, не понимая, какую боль причиняет своими словами. — А ко мне, значит, искусственные? — Настоящие! Были! Но столько лет прошло... Мы давно уже просто плывем по течению. Я был уверен, что это, — широким жестом обводит дом, — мой предел, но теперь...теперь я ожил! Он ожил, а я умирала. разве это справедливо? — Как же дочь? Ты о ней подумал, когда тащил в койку ее подругу. Представляешь каково ей? Знать, что любимый отец...

– Не прикасайся ко мне! – пытаюсь вырваться, но сильные руки держат меня крепко. – У тебя нет права голоса, ты моя. Помнишь? – усмехается он. – И ты будешь делать все, что я прикажу. *** Меня, как вещь, подарили Кириллу Дикаеву, я не знаю никого хуже, чем он. Мажор, привыкший к безнаказанности, некоронованный царь нашей элитной бизнес-школы. Я думала, он меня помиловал, но ошиблась. Ему нужна я, и он не отступит. Возьмет все. Даже мое сердце. Ограничение: 18+  

— Но он же парализованный, — говорю, и голос окончательно срывается. Прокашливаюсь. Смотрю на подруг и шепчу умоляюще. — Девочки, скажите, что вы пошутили... На террасе ресторана, на которой мы сидим, повисает тишина. Мария заправляет за ухо прядь волос, поспешно отводит взгляд. Антониетта уставилась в окно, будто там происходит что-то дико интересное. С грохотом бахаю о стол бокалом с недопитым коктейлем. — Он парализованный, — повторяю громко. — Они что, с ума сошли? Вообще-то Риццо...

— Ангелина, мне не нужен ребенок с отклонениями. Это бред рожать! Спроси у врачей! Нашему сыну врачи поставили страшный диагноз на семнадцатой неделе. Муж требовал сделать аборт. Ему, будущему министру, нужна здоровая родословная. Безукоризненная репутация, послушная красавица-жена, умные и воспитанные дети — идеальная семья с картинки. — Тим, я не могу понимаешь? Если я не рожу сейчас, то… Это огромный риск. — Риск рожать инвалида, — припечатал словом. — Ты измучаешь нас и этого… ребенка. ...

— Эва Сергеевна, простите за нескромный вопрос: вы замужем? — кольца нет, но все же. — С какой целью интересуетесь? — Жениться хочу. — На ком? — нахмурилась она. — На вас, — просто ответил. Чувствую, моя женщина. Не думал, что так бывает. Не собирался жениться в принципе. А сейчас иного выхода и предложить не мог. Моя, чую всеми своими органами чувств, уж простите за тавтологию. — Я не замужем, но… — Я тоже, — довольно вставил. — Тоже не замужем? — саркастично заметила. — В нашей стране...

О чем произведение? О жизни во всех ее многообразных проявлениях. О любви, конечно. О некоторых моментах в нашей жизни, с которыми сталкиваются многие из нас, я думаю, так или иначе. К сожалению, трудно написать что-то подробнее, не скатываясь в пересказ. А еще, я бы сказала так. Это произведение о больших людях. С большой душой, большим сердцем. У которых, временами, большие проблемы. Но они с ними справляются с большим достоинством, как мне кажется.

Солнце цеплялось за крыши домов, не желая уходить за горизонт, отчаянно разбрасывая зайчиков из отражённых стёкол подвернувшихся окон. Артур темнел силуэтом напротив балконной двери, и в заходящих лучах мне не было видно выражение его лица. Но судя по тону, наш разговор начал его утомлять: — Я не понимаю, зачем ты нагнетаешь? Что трагичного, Оль? Крик очумелой чайкой бился в моём горле, мешая думать. Раздирая грудь. Отдаваясь ударами пульса в виски и сдавливая череп тисками. Прокрутила в...

Одна любовь на протяжении жизни. Счастливый и казавшийся крепким, брак… Всё рухнуло до головокружения стремительно. Любовнице мужа надоело оставаться в тени. Записавшись ко мне на прием, она решила явить себя миру: — Вы меня не поняли, Евгения Александровна. Плевать мне на специалистов этого медицинского центра. Пришла именно к вам. Хотела новостью поделиться…, — девушка изменилась в лице. Расцвела. Вскинув подбородок, прокатилась по мне надменным взглядом. — Я беременна от вашего мужа… Или...

Меня  зовут Алиса, мне сорок лет, я домохозяйка. Мой муж собрал чемодан и ушел к молодой любовнице, узнав о ее беременности. А мне оставил ипотеку и двоих детей. Ну, как оставил, заявил, что, если я не отдам ему половину стоимости нашего жилья, он заберет и их. И теперь мне срочно нужна работа с ооочень большой зарплатой. И не надо мне говорить, что после сорока это невозможно. Ради детей я готова свернуть горы!

До какой степени отчаяния нужно дойти, чтобы на вопрос малознакомого человека: "Поедешь со мной?". Она не задумываясь ответила: "Да". Содержит нецензурную брань.