Вот верно говорят: болезни молодеют. Тебе всего тридцать, а уже деменция…
Алиса, – ляпнул я первое пришедшее в голову имя. – Я лисенком ее называю. Люблю – сил нет. Заодно и познакомлю вас, когда МЫ приедем.
– Ты, главное, приедь, – усмехнулась ба, доставая очередную сигарету. – Хоть с лисенком, хоть с котенком, хоть с кутенком. Лотков на всех хватит. Я, знаешь ли, женщина обеспеченная.
– Агнесса Винировна, тут нельзя курить, – заметила я, накрывая золотистую зажигалку ладонью.
– Хм, – старушка хмуро осмотрелась. – Это все происки этих… – она покрутила узловатыми пальцами в воздухе.
– Врачей? – высказала я предположение.
– Импотентов. Они ничего не могут и другим не дают наслаждаться жизнью.
– Смотрю, у тебя хорошая память, – хмыкнул он.
– Верно. Память у меня превосходная. – Я рассматривала под высоченным потолком колышущиеся от сквозняка королевские стяги. – Прекрасно помню людей, которые мне не нравятся.
Мстить? Возможно. Но это не воскрешает мертвых, лишь учит живых, что не все в этом мире сходит с рук.
Не стоит резать хвост по частям — боль лишь растянется
Надо быть гибкой. Гибкие не ломаются.
На колени
можно поставить любого, но сломать, лишь того кто сдался.
... оставить её порхать дальше или отправить на размножение.
.. распушился, как целлюлоза в жидкости.