Талиса

– Пустите меня к нему! – Женщина, извините, вам туда нельзя, в реанимацию только родственников пускают. – Я мать его сына! Пустите меня… Мать его сына? А я тогда кто? Прижала руку к животу, где уже зарождалась жизнь. Что говорит эта женщина, которая так рьяно рвется к моему мужу? – Я долго жила в тени! – с претензией напирала она. – Но я должна думать о ребенке! Если Орлов умрет, я должна получить наследство! Иди сюда, Ваня. Вот смотрите, у меня сын от вашего мужа! Ему пять лет, – горделиво...

- Посмотри на себя! Кто на тебя в трезвом уме клюнет? – Амир заливисто смеется. - Ты же говорил, что любишь, - шепчу, глотая слезы. - Ты жирная, прыщавая бегемотиха. Каждый раз, когда тебя целовал, я думал о своих длинноногих, стройных подругах, - продолжает уничтожать меня возлюбленный. – А ты мерзкое ничто. - Зачем ты был со мной? - Я тебя использовал, - в его зеленых глазах плещется ядовитое презрение. - А наш ребеночек? – прижимаю дрожащие руки к своему животу. - Ребенок от бегемотихи!...

И снова третье сентября… Кабинет. Стол. Женские ноги, грудь, стоны, крики, рычание Макара, пошлости, которыми он сопровождает свои действия. В ресторане гробовая тишина. Гости в шоке, мой муж тоже. Смотрит на экран раскрыв рот, как будто никогда не видел себя со стороны. Не так красиво, как хотелось бы, да? Что ж. Развод — это еще более некрасиво. Но выхода у тебя нет, любимый. Ведь у меня будет служебный роман с твоим адвокатом. Я календарь переверну.

— У тебя кто-то появился? — тихий голос жены звучит громче раската грома. — С чего ты взяла? — бросаю в своей привычной манере, не прекращая листать документы. — Просто чувствую. После того, как мы переехали в этот город всё иначе. Ты часто задерживаешься, на выходных пропадаешь где-то, не занимаешься со мной любовью. — У меня открытие ресторана, Ани, ты знаешь. — Знаю, но дело не в этом. Изменился ты сам. Как будто больше меня не любишь… Как будто я вообще тебя хоть когда-нибудь любил… Эту...

Гордость женщины, практически нищей и совершенно свободной — в своей бедности, в своей иронии, в силе своего характера… Есть ли нечто равное такой гордости?.. Предубеждение женщины, почти не способной уже, по привычке отвечать ударом на удар, поверить в искренность мужского чувства и перестать об этом думать. Это — «Гордость и предубеждение» Джейн Остен. Книга, без которой сейчас не существовало бы, наверное, ни «психологического» романа, ни «феминистской» литературы, ни — попросту — «элитной»...