А потом начинается это…
Стук. Даже не просто стук, а дикая, безудержная долбежка.
Мы затыкаемся, замираем с поднятыми бокалами и переглядываемся между собой квадратными глазищами.
К стуку добавляется скрип и какие-то подвывания.
Пиздеееец…
Наконец, Инна не выдерживает:
— Эх, Олег, Олег … Нельзя же так с бабушкой, — сокрушенно произносит она
— И что теперь, Оль?
— Разводиться буду.
— А как же: понять, простить и принять обратно блудного Игоречка?
— Не хочу. Ты во всем права. Не единственный он, и не лучший. Ни в браке, ни в постели. Зачем мне предатель рядом с собой? Чтобы каждый день дергаться и думать, где он и с кем? Чтобы в отместку с левыми мужиками чпокаться? Спасибо, но нет. Один раз сделала — подняла себе самооценку, получила волшебный пендель. Но дальше так продолжать не хочу и не буду. Я большего достойна, чем блядующий муж и случайные связи.
А я смотрю на него в этот момент. Смотрю и кайфую, видя, как искажается лицо мужчины.
— Нет времени. Она не выдержит долгих поисков, — категорично выдает Инна, — нужно действовать решительно. Брать быка за рога здесь и сейчас.
— Пока что за рога можно взять только меня.
— Давайте, девочки, бахнем за нас красивых. И пусть все у нас будет хорошо, а у тех, кто нас не ценит — через одно место.
Потому что, во-первых, забыла подготовленную речь, а во-вторых, в углу скромно стояла швабра. Потрепанная, как моя жизнь, с деревянной облезлой ручкой.
На цыпочках, стараясь не цокать каблуками и не хрустеть коленками, я шагнула к ней. Взяла, перехватилась поудобнее.
И хрясь мужу по жопе палкой!
А это, блядь, и не он…
Это, блядь, просто какой-то похожий мужик…
Парочка так была увлечена друг другом, что меня и не замечала. Куда там! Муж сосредоточенно лез ей под платье, она пыталась, забраться ему в штаны. Разве тут до рогатой жены?
— Да ничего! Люблю я его, не понимаешь, что ли? Мы 5 лет душа в душу, а тут, выясняется, что у него другая есть. Знаешь как больно?!
— Мужику со шваброй в жопе наверняка больнее было, — меланхолично выдает она.
- Не реви! - обрываю её истерику.
- Не реву!
- Вот и не реви!
- Вот и не реву!
- Ревешь!
- Да ни хрена подобного!
- Я не понимаю, как можно с другим. Все непривычно, не так, неправильно.
- Ты то откуда знаешь, правильно или неправильно, раз никого, кроме своего Игорька не подпускала? Знаешь, комплектация-то у всех одинаковая, а вот запчасти разные. У кого-то в комплекте идут карандаши с колокольчиками, а у кого-то рубильники с гирями.
Дожила! Наконец-таки! Дождалась, когда из-за меня мужики друг другу морды бьют. Хорошо то, как. Аж плечики сами распрямились.
Многолетние привычки срабатывают на автомате, рефлексы тянут в привычное русло, но я давлю их, вытаскивая на поверхность другого Демида. Он так сопротивляется, что от напряга можно сдохнуть. Я не представляю, сколько усилий надо потратить чтобы перебороть самого себя.
Верно говорят: главный враг всегда внутри нас самих.
Я знаю, что все по-настоящему ценное в этой жизни требует усилий, так чтобы жилы на разрыв и ни шагу назад.
— Тебе не кажется, что мы с тобой немного…слеповаты? — спрашивает озадаченно, — нас обоих поимели по полной программе, а мы даже не заметили и до последнего прибывали в уверенности, что все идет так, как нам надо.
— Слеповаты? По-моему, это по-другому называется. Тупизна и самомнение. Тупое самомнение
— Боишься, что с сыном не справишься? — он правильно считывает мой посыл.
— Боюсь, — ненавижу признаваться в своих слабостях, но перед братом можно, — а еще боюсь повторений того, что мы сделали с Кириллом.
— Что делать-то, а? — удрученно смотрю на него.
— Меньше денег, больше внимания. Как бы ни устал, как бы ни задолбали все окружающие – негатив оставляешь за дверью, работу тем более. И вечер только для них. Каждый день.
Уймись, Барханов! Ты же решил не быть сволочью. Так что заткнись, запихай поглубже свое обиженное самолюбие и сделай так, как будет лучше. Не тебе! А всем!
Снова перекручивает. Оказывается, наступать на горло самому себе, это капец как сложно.
он не изменится, потому что богатые, взрослые мужики такой ерундой не страдают. Они годами оттачивают характер и не становятся сахарными зайчиками, только потому что какая-то профурсетка дует губы.
Да, я ему угрожаю. Взрослому мужику, с деньгами и связями. Как моська, которая пытается укусить льва за лапу.
Ты в прошлый раз наглядно показал, что должно быть или так, как хочешь ты, или никак. Других вариантов нет.
Если есть что сказать — говори. Свое воспитательное молчание оставь для кого-нибудь другого.
— …До меня тут дошли слухи, что мои цветы ушли какой-то тетке.
Боже, я жалок. Звоню телке, чтобы узнать, почему ей не понравился букетик. Вот не плевать ли?
Не плевать... Потому что это не телка. Это Лера, от которой у меня как и прежде едет крыша.
Это обалденное чувство,когда ты такая вся маленькая и несчастная,а мужчина решает твои проблемы.