Там никому нет дело до тебя, и никому не интересно знать, что ты любишь и чего боишься.
Одному из малышей приснился страшный сон, и он начал кричать. От его крика проснулись все остальные и тоже заорали из солидарности.
Публика ведь не за тем идет в театр, чтобы понимать.
Ах, как сладко все съесть, все выпить, обо всем поговорить и до того наплясаться, что усталые ноги еле несут тебя домой в тихий предрассветный час — спать, спать!
Муми-мама пошла спать в свою комнату, потому что больше всего на свете она любила спать, когда дождь барабанит по крыше.
«Ну никакого порядка на свете, — недовольно подумал Хемуль. — Вчера жарища, сегодня мокротища. Пойду-ка завалюсь снова спать».
Муми-тролль всегда больше всего любил самые последние недели лета, но и сам как следует не знал почему.
Пока Волшебник ел, все осмелились чуть-чуть приблизиться к нему. Тот, кто ест блины с вареньем, не может быть так уж жутко опасен.
“Всяк должен иногда остаться наедине с собой”
Да, кстати, ты не видел Ондатра?
- Он еще спит, - грустно ответил Хемуль. - Он считает, что незачем вставать так рано, и, в сущности, он прав.
Подумать только! Быть такой красивой и не получать никакой радости от своей красоты!
А на завтрак были оладьи, золотистые оладьи с малиновым вареньем.
Еще на завтрак была вчерашняя каша, на которую, однако, никто не польстился, поэтому ее решено было оставить на завтра.
Муми-мама с несчастным видом сидела на диване в гостиной.
- Что такое? - спросил Муми-тролль.
- Дорогое дитя, случилось ужасное, - сказала мама. - Моя сумка исчезла. А мне без нее не обойтись! Я искала повсюду, но ее нигде нет!
- Какой ужас! - согласился Муми-тролль. - Мы должны отыскать ее!
Начались грандиозные поиски, в которых отказался участвовать только Выхухоль.
- Из всего ненужного, - сказал он, - сумки - самое ненужное. Подумайте об этом. Время идет, и дни все так же сменяют друг друга, невзирая на то, есть ли у фру Муми сумка или нет.
- Без сумки она какая-то совсем другая, - сказал Муми-папа. - Когда Муми-мама без сумки, она словно чужая. Я никогда прежде не видел ее без сумки.
Дело не в том, кто владеет Содержимым, а в том, у кого больше прав на него.
Справедливость должна быть справедливой!
“Я просто сам не свой оттого, что у моей супруги пропала сумка. Я никогда не видел ее без сумки!”
“Кто ест оладьи с вареньем, тот не может быть таким уж страшно опасным. С таким можно говорить.”
— Какую мы получим награду, если найдем сумку? — поинтересовался Снифф.
— Все что угодно, — пообещала мама. — Я задам вам большой пир, а на обед у нас будет одно только сладкое и никто не станет ни умываться, ни рано ложиться спать!
Тут поиски возобновились с удвоенной силой.
“Всякие необыкновенности хороши, но только на время. Страшные истории, промокания, одиночество и все такое прочее. Но в конечном счете они не дают ощущения уюта.”
“Пожалуй, нелишне упомянуть, что в Муми-доме веревочные лестницы были под каждым окном: ведь выходить каждый раз через крыльцо — такая морока!”
Мама вырубает папу из кабинета...
О, какое счастье быть муми-троллем, только-только пробудившимся ото сна и пляшущим в зеркально-зеленых волнах, пока восходит солнце!
— А вы не побоитесь выслушать одну страшную историю? — спросил Снусмумрик, зажигая лампу.
— Насколько страшную? — оживился Хемуль.
— Примерно как отсюда до входа или чуточку подальше, — пояснил Снусмумрик. — Если это тебе о чем-то говорит.
Вот так попадешь нежданно негаданно в спаянный круг, где на правах хозяев все ведут себя так, как они привыкли, как им удобно, как у них заведено, и не дай бог им почувствовать хоть малейшую угрозу сложившемуся порядку. Круг этот станет тогда еще теснее и неколебимее.
В ужасе София прибегла к простейшему способу бегства от беды и страха – она закрыла глаза и заснула.