Цитаты из книг
Предательство — это когда самые близкие люди уничтожают всё, что тебе дорого. Кто-то из великих сказал, что предать — это как руки сломать… Простить ещё можно, а обнять не получается.
Вот же чёртова девка! Она ворвалась в мой кабинет с той же бесцеремонностью, с какой привыкла топать по жизни — не замечая препятствий. — Кирилл Андреевич, добрый день! — наглая бестия широко улыбнулась. Был добрый… Пока на него не обрушилась чудовищная напасть… Маленькая и изящная, как фарфоровая куколка. Только мне уже известно, как бывает обманчива внешность. В нежном ангельском облике кротость и смирение, а в чернющих бесстыжих глазах черти отжигают рок-н-ролл. — Айя, кажется,...
Нет ничего более непостоянного, чем чувства мужчины к женщине.
Вот же чёртова девка! Она ворвалась в мой кабинет с той же бесцеремонностью, с какой привыкла топать по жизни — не замечая препятствий. — Кирилл Андреевич, добрый день! — наглая бестия широко улыбнулась. Был добрый… Пока на него не обрушилась чудовищная напасть… Маленькая и изящная, как фарфоровая куколка. Только мне уже известно, как бывает обманчива внешность. В нежном ангельском облике кротость и смирение, а в чернющих бесстыжих глазах черти отжигают рок-н-ролл. — Айя, кажется,...
— О, господи, — Настя приложила к сердцу ладонь, — Шур, кажется, мне не очень хорошо… воздуха не хватает…
— Неудивительно! В полной жопе не слишком легко дышать полной грудью. Но ты не кисни, мам, ещё не всё потеряно… Тебе ещё терять и терять. Ты, главное, продолжай в том же духе.
Вот же чёртова девка! Она ворвалась в мой кабинет с той же бесцеремонностью, с какой привыкла топать по жизни — не замечая препятствий. — Кирилл Андреевич, добрый день! — наглая бестия широко улыбнулась. Был добрый… Пока на него не обрушилась чудовищная напасть… Маленькая и изящная, как фарфоровая куколка. Только мне уже известно, как бывает обманчива внешность. В нежном ангельском облике кротость и смирение, а в чернющих бесстыжих глазах черти отжигают рок-н-ролл. — Айя, кажется,...
Танцую… Разлетается мир на осколки…
Взмываю… И встречаю их грудью, взлетая…
Тоскую… Эта боль никогда не умолкнет…
Дышу я… Я теперь за обоих живая!..
Вот же чёртова девка! Она ворвалась в мой кабинет с той же бесцеремонностью, с какой привыкла топать по жизни — не замечая препятствий. — Кирилл Андреевич, добрый день! — наглая бестия широко улыбнулась. Был добрый… Пока на него не обрушилась чудовищная напасть… Маленькая и изящная, как фарфоровая куколка. Только мне уже известно, как бывает обманчива внешность. В нежном ангельском облике кротость и смирение, а в чернющих бесстыжих глазах черти отжигают рок-н-ролл. — Айя, кажется,...
- Знаешь, Макс, кто рано встаёт...
- ...тот - бабка в поликлинику.
Марта — позитивная девочка-припевочка. Обласканная с детства, она неожиданно обнаружила, что жизнь преподносит не всегда съедобные плюшки.
Для самоуверенного Макса горькие пилюли — лишь аперитив перед основной трапезой. Переварив однажды предательство, он защищён надёжной непроницаемой бронёй. Но способны ли его щиты выдержать лавину искренней нежности?!
Мы извратили понятие "Добро побеждает зло". У нас - кто победил, тот и добрый.
Слишком рано мне довелось узнать, что такое боль, потеря и предательство. Мне очень быстро пришлось повзрослеть и стать сильной. Суждено ли мне узнать, что такое любовь, если моё сердце наполнено жаждой мести.
...мой папа — да будут славны его деяния! — всегда говорил: «Сынок, если хочешь сделать что-то нехорошее, то делай это хорошо и на совесть. И да пребудет плюсик в твою карму!»
– Как Вы говорите Вас зовут – Эльза? – он скользит по мне взглядом, полным недоумения, и понятия не имеет, какой ураган творится в моей душе. – Я Элла, – сдержанно напоминаю ему, забывчивому и такому невозможно красивому… Моему первому и единственному мужчине. Впрочем, о том, что он был моим первым, Евгений доже не догадывается. Я люблю его... давно и совершенно безнадёжно. А он… Он без ума от другой. Вот только той, другой, плевать на его чувства – она любит не его! И тут, по закону...
— Мама, да почему ты постоянно материшься? — повысил голос Игорь Иванович.
— А потому что амфиболичность твоих понятий вызывает у меня идиосинкразию!
— Чего-о-о?
— Иди на х*й — вот чего!
– Как Вы говорите Вас зовут – Эльза? – он скользит по мне взглядом, полным недоумения, и понятия не имеет, какой ураган творится в моей душе. – Я Элла, – сдержанно напоминаю ему, забывчивому и такому невозможно красивому… Моему первому и единственному мужчине. Впрочем, о том, что он был моим первым, Евгений доже не догадывается. Я люблю его... давно и совершенно безнадёжно. А он… Он без ума от другой. Вот только той, другой, плевать на его чувства – она любит не его! И тут, по закону...
Инесса говорила мне, что бельё на женщине в любой ситуации должно быть роскошным — мало ли, где придётся раздеться. И чтобы педикюр идеальный, и ноги гладкие, и лобок без перьев. Я не спорю, но дорогих комплектов белья у меня всего три, и я берегу их для особых случаев. Инесса мне на это уверенно возразила: «Всё дело в том, Эллочка, что нам не дано предугадать, когда и где настигнет нас особый случай. Вот вышла ты в драных трусах за хлебушком, а на тебя сосулька упала! Так и поедешь потом в своих драных трусах в больницу. А то и в морг! Со стыда ведь сгоришь! Поэтому трусы на тебе всегда должны быть, как в последний путь! Да и всё остальное тоже!»
– Как Вы говорите Вас зовут – Эльза? – он скользит по мне взглядом, полным недоумения, и понятия не имеет, какой ураган творится в моей душе. – Я Элла, – сдержанно напоминаю ему, забывчивому и такому невозможно красивому… Моему первому и единственному мужчине. Впрочем, о том, что он был моим первым, Евгений доже не догадывается. Я люблю его... давно и совершенно безнадёжно. А он… Он без ума от другой. Вот только той, другой, плевать на его чувства – она любит не его! И тут, по закону...
...то, что легко пришло, и потерять не жаль, а ценится то, что досталось с большим трудом.
– Как Вы говорите Вас зовут – Эльза? – он скользит по мне взглядом, полным недоумения, и понятия не имеет, какой ураган творится в моей душе. – Я Элла, – сдержанно напоминаю ему, забывчивому и такому невозможно красивому… Моему первому и единственному мужчине. Впрочем, о том, что он был моим первым, Евгений доже не догадывается. Я люблю его... давно и совершенно безнадёжно. А он… Он без ума от другой. Вот только той, другой, плевать на его чувства – она любит не его! И тут, по закону...
...чем сложнее путь, тем меньше на нём конкурентов.
– Как Вы говорите Вас зовут – Эльза? – он скользит по мне взглядом, полным недоумения, и понятия не имеет, какой ураган творится в моей душе. – Я Элла, – сдержанно напоминаю ему, забывчивому и такому невозможно красивому… Моему первому и единственному мужчине. Впрочем, о том, что он был моим первым, Евгений доже не догадывается. Я люблю его... давно и совершенно безнадёжно. А он… Он без ума от другой. Вот только той, другой, плевать на его чувства – она любит не его! И тут, по закону...
В разочаровании всегда виноват очарованный.
– Как Вы говорите Вас зовут – Эльза? – он скользит по мне взглядом, полным недоумения, и понятия не имеет, какой ураган творится в моей душе. – Я Элла, – сдержанно напоминаю ему, забывчивому и такому невозможно красивому… Моему первому и единственному мужчине. Впрочем, о том, что он был моим первым, Евгений доже не догадывается. Я люблю его... давно и совершенно безнадёжно. А он… Он без ума от другой. Вот только той, другой, плевать на его чувства – она любит не его! И тут, по закону...
Завтра!
Это слово обладает какой-то особенной магией. Сегодня ты можешь отложить учебу, не доделать работу, съесть лишнее пирожное или даже целый торт. Сегодня можно позволить себе слабости и глупости, ведь наступит завтра — и всё можно исправить. Сесть на диету, заняться спортом, заполнить пробелы в учёбе и бросить курить.
– Как Вы говорите Вас зовут – Эльза? – он скользит по мне взглядом, полным недоумения, и понятия не имеет, какой ураган творится в моей душе. – Я Элла, – сдержанно напоминаю ему, забывчивому и такому невозможно красивому… Моему первому и единственному мужчине. Впрочем, о том, что он был моим первым, Евгений доже не догадывается. Я люблю его... давно и совершенно безнадёжно. А он… Он без ума от другой. Вот только той, другой, плевать на его чувства – она любит не его! И тут, по закону...
Кто был никем — не станет всем от того, что ты переложишь его с циновки на шёлковые простыни.
– Как Вы говорите Вас зовут – Эльза? – он скользит по мне взглядом, полным недоумения, и понятия не имеет, какой ураган творится в моей душе. – Я Элла, – сдержанно напоминаю ему, забывчивому и такому невозможно красивому… Моему первому и единственному мужчине. Впрочем, о том, что он был моим первым, Евгений доже не догадывается. Я люблю его... давно и совершенно безнадёжно. А он… Он без ума от другой. Вот только той, другой, плевать на его чувства – она любит не его! И тут, по закону...
...у меня единственный сын! И тот дурачок. Господи, как же он живёт-то без мозгов?
– Как Вы говорите Вас зовут – Эльза? – он скользит по мне взглядом, полным недоумения, и понятия не имеет, какой ураган творится в моей душе. – Я Элла, – сдержанно напоминаю ему, забывчивому и такому невозможно красивому… Моему первому и единственному мужчине. Впрочем, о том, что он был моим первым, Евгений доже не догадывается. Я люблю его... давно и совершенно безнадёжно. А он… Он без ума от другой. Вот только той, другой, плевать на его чувства – она любит не его! И тут, по закону...
И как насчёт вредных привычек?
— У меня? — переспрашиваю.
— Про свои вредные привычки я и сама всё знаю! У тебя, конечно!
— Я не курю, не пью, — начинаю перечислять.
— А при слове «жопа» в обморок не падаешь?
– Как Вы говорите Вас зовут – Эльза? – он скользит по мне взглядом, полным недоумения, и понятия не имеет, какой ураган творится в моей душе. – Я Элла, – сдержанно напоминаю ему, забывчивому и такому невозможно красивому… Моему первому и единственному мужчине. Впрочем, о том, что он был моим первым, Евгений доже не догадывается. Я люблю его... давно и совершенно безнадёжно. А он… Он без ума от другой. Вот только той, другой, плевать на его чувства – она любит не его! И тут, по закону...