— Так вот, встретились как-то, в неравной схватке, огнедышащий ящер и невинная дева дроу, так получился папа, — неожиданно закончил он.
— Пинк! — заржала я, — Какая неравная схватка?
— Такая. Папа был безоружным, а у мамы — сковорода. С тех пор я знаю, что это страшное оружие. Папа рассказывал. Она победила
— Я здесь стоял, — нагло вперся он передо мной.
— Если не свалишь, укушу за задницу. Будешь делать сорок уколов от бешенства, — да, он намного выше. Но мне кусать удобнее. Если что, моя голова, как раз чуть выше стратегического места, — Терпеть не могу тех, кто маленьких обижает. А я маленькая.
Знаю четыре языка. Не думала, что матерный, это отдельный язык. Оказалось, что троллий.
Вышла, в чём была. Розовые бархатные штанишки до колен, по низу с рюшечками кружевными, белая рубашка с кружевами, белая бандана в розовую клеточку с кокетливым узелком над ухом, белые тапочки с попмонами. Вся порезанная и побритая. Я на себя в зеркало посмотрела, так у самой глаза были, как у глубоководной рыбы. Сочетание одежды с внешностью… Ну… Валуева одеть в наряды Бориса Моисеева. Ничего так прикид. Бодрит.
Баба-Яга.
Женщина с трудной судьбой..
Любимый обманул. Люди пользовались добрым отношением, и ей пришлось от них уйти. В лес, подальше от людей. Как я её понимаю!
Но даже там её находят дибиловатые герои и не дают покоя.
Припёрся, как в отель пять звёзд. Напои, накорми, в баньке попарь, спать уложи… Да они издеваются? А дрова бабушка сама нарубит. И воды в ведрах натаскает. И поохотится. И лавка с продуктами за углом. И одежку выдаст — у неё прям магазин с одеждой. Да ещё оружие требуют или раритетные вещи. Хоть бы один помощь предложил! Огород вскопать, прополоть или полить. Дров нарубить, да хоть сена накосить. Все ждут на халяву.