Цитаты из книг

Всякий воин, вступая в битву, должен быть готов к смерти. Но всякий воин, даже самый отчаянный храбрец, всегда лелеет надежду остаться в живых.

Ритуал

Марина Дяченко, Сергей Дяченко

Она — прекрасная принцесса, но безобразна. Он — свирепый дракон, но человечен. Оба они выламываются из клетки ритуалов, жестоких либо лицемерных, оба проигрывают войну против мира, где искренность смешна а любовь невозможна... Но проигрывают ли? М. и С. Дяченко считают «Ритуал» самым романтичным своим произведением.

Знаете что? Не говорите никому, что это вы его спасли. Придумайте что-нибудь. Груз так называемой благодарности способен погубить что угодно

Мизеракль

Марина Дяченко, Сергей Дяченко

«Опасного она заметила сразу. Сидит в углу, не откидывая капюшона, постреливает взглядом из-под черных слипшихся волос, длинные пальцы с обломанными ногтями крошат хлеб на столе… Хорош. Знаем, чего от таких ждать. На всякий случай велела Сыру, чтобы приглядывал…»

Они называют «жалостью» все, что не приносит прямого дохода

Мизеракль

Марина Дяченко, Сергей Дяченко

«Опасного она заметила сразу. Сидит в углу, не откидывая капюшона, постреливает взглядом из-под черных слипшихся волос, длинные пальцы с обломанными ногтями крошат хлеб на столе… Хорош. Знаем, чего от таких ждать. На всякий случай велела Сыру, чтобы приглядывал…»

Ну и смердят же в наше время добро и справедливость!

Мизеракль

Марина Дяченко, Сергей Дяченко

«Опасного она заметила сразу. Сидит в углу, не откидывая капюшона, постреливает взглядом из-под черных слипшихся волос, длинные пальцы с обломанными ногтями крошат хлеб на столе… Хорош. Знаем, чего от таких ждать. На всякий случай велела Сыру, чтобы приглядывал…»

... как можно простить, не забывая?

С другой стороны, какой прок в прощении, если — не помнить?..

Горелая башня

Марина Дяченко, Сергей Дяченко

Марина и Сергей Дяченко… Их романы «Привратник», «Ведьмин век», «Шрам», «Пещера» навсегда перевернули наши представления о российской фэнтези. Мы предлагаем вам с головой окунуться в фантастические миры их повестей. В миры, где уже не удивляешься ничему, потому что в них возможно все.

…Вы напрасно верите, мальчики, что там, в этом честном мире, вы окажетесь среди сильных, найдете достойное вас место… Потому что те, кто действительно умеет находить такое место – находит его в ЛЮБОМ мире…

Казнь

Марина Дяченко, Сергей Дяченко

Ночные кошмары хороши одним – возможностью проснуться. У нее такой возможности нет. Она сделала шаг, и оказалась в мире, где кромешный ужас – не просто реальность, но единственная реальность. Можно, наверное, сделать еще шаг. Вот только каким окажется следующий мир? Еще страшнее? Еще безысходнее? И каким тогда будет ее следующий шаг?..

Он стоял на холме посреди мира, обреченный на вечную горечь утраты и вечное счастье быть собой. Простивший. Прощенный. Человек под небом.

Привратник

Марина Дяченко, Сергей Дяченко

Различны пути магов и людей, но рано или поздно все они сходятся воедино. Лишь у того, кто больше не является ни магом, ни человеком, — своя дорога. Дорога, ведущая к Третьей Силе… Роман «Привратник», первый в знаменитой тетралогии Марины и Сергея Дяченко, стал эпохальным событием в отечественной фэнтези. Тонкий лиризм, изящный юмор и отточенная стилистика романа доставят наслаждение всем любителям истинной Литературы.

Суть предмета не меняется от названия.

Есть вещи, которые невозможно представить, но можно назвать. Получив имя, они изменятся, перельются в другую сущность и перестанут соответствовать имени, и тогда их можно будет назвать снова, уже по-другому, и этот процесс — завораживающий процесс творения — не имеет конца; вот слово, которое называет, и слово, которое означает. Понятие как организм и текст, как вселенная.

За грань выводит только сильный стимул. Мотивация.

Противоречивость какого-либо утверждения почти наверняка означает, что оно верно.

....собственный опыт, он... средство индивидуального пользования. Когда что - то понимаешь, знаешь наверняка, но не можешь объяснить другому человеку, у которого просто нет такого опыта... Очень неприятное чувство.

...ничто материальное не имеет большой ценности. Всё, что действительно ценно, - вне материи.

Загляните себе в душу и поймёте: хочется вам в основном гулять и развлекаться. Любая учёба - принуждение. Любая культура - принуждение, увы. Вы внутренне незрелы, поэтому вас надо заставлять, и заставлять жестоко.

- Невозможно жить в мире, где есть вы!
- Невозможно жить в мире, где меня нет...Хотя смириться со мной трудно, я понимаю.

Называя предмет, давая ему имя, мы изменяем его. И одновременно мешаем изменяться. Имя – как рогатина, фиксирующая змею на дороге

- Мира, какиим вы его видите, не существует. Каким вы его воображаете - не существует и в помине. Некоторые вещи кажутся вам очевидными, а их просто нет.

И, встретившись с ними взглядом, Сашка всей кожей ощутила то, что до нее много раз понимали другие. Существу безразлично, что ее кто-то любит. И что она кого-то любит. И что у нее было детство, и она плескалась в море; и что у нее на старом вязаном свитере вышит олень. Много было таких, кем-то любимых, носивших в кармане ракушку или пуговицу, или черно-белую фотографию; никого не спасли ничьи воспоминания, никого не защитили слова и клятвы, и те, кого очень любили, умерли тоже.

Жить - значит быть уязвимым. Любить - значит бояться. А кто не боится - тот спокоен, как удав, и не может любить.

Это слишком серьезная тема, чтобы говорить о ней без смеха.

Бывают слова - полова, мусор, и они превращаются в ничто, едва прозвучав. Другие отбрасывают тени, уродливые и жалкие, а иногда прекрасные и могучие, способные спасти погибающего. Но только некоторые из этих слов становятся людьми и тоже говорят слова. И у каждого в мире есть шанс встретить того, кого он сам когда-то произнес вслух...

Счастье – то, что чувствует любой человек, совпавший со своим предназначением.

Я его не люблю. Я… с ним дружу.
– Ты за него боишься. Любят не того, кто возбуждает, а того, за кого страшно…

Бытие состоит из дней, и каждый из них - как закольцованная лента, как велосипедная цепь, ровно бегущая по шестеренкам. Щелк - переключить скорость, дни стали немножко другими, но снова текут, снова повторяются, и в этой монотонности и заключается смысл...

Жить — значит быть уязвимым. От кромешного ада отделяет тоненькая стенка мыльного пузыря. Лед на дороге. Неудачное деление стареющей клетки. Ребенок подбирает с пола таблетку.