Я уже научилась нести ответственность за семью.Только пока не знаю, куда её складывать!
Нет, есть вещи, которым не устаёшь поражаться. Как быстро растут цены, волосы на ногах и чужие дети!
Нужно теплее одеваться! А то отпадут уши, чем ты любить будешь?
- Спокойной ночи!
С этими словами он вышел за дверь, намекая грохотом, что он не мантикора, в душе он - Сквозняк.
Объявляю вас мужем и женой. Пусть никакая "ах, какая шляпка! Купи-купи-купи!" и "Дорогая, я сегодня проиграл в карты все! Я у себя, пока не беспокой! Тыдыщь!" не разлучат вас!
- А я ещё хотела завести кота, - пробурчала я, глядя на скорпионье жало, с которого капали капли, прожигающие стол и ковёр.
- Не надо меня заводить! Я уже завёлся!
Разодранная и разбитая мебель, свидетельствовали о бурном темпераменте владельца. О, вот это уже знакомо. Теперь обстановка напоминала место, где отгуляли корпоратив десять очень интеллигентных женщин благородной профессии.
- Отпусти, меня, прошу, - прошептала я, но не незнакомцу, а корпоративу, который все еще крепко держал меня за печень.
Наверное, на улице стоял мороз, но спасибо чудовищу, я его не чувствовала! Отсюда вывод. Если нет возможности купить приличную шубу, запасайтесь чудовищами на зиму!
У меня стоял извечный вопрос: "Дать?". Дать деру, или дать дубу?
Карету опрокинуло, и вместе с ней меня. Запутавшись в платье я попыталась выбраться, слыша страшный рев и звук, словно кто-то решил выбить половички из окна. Что-то мне подсказывало, что вряд ли, за нами гнались, чтобы похлопать коврики.
- Ах вы, последний негодяй! – вспылила я, задыхаясь от возмущения и гневно запахивая пеньюар.
- О, нет! Я – не последний негодяй. За мной кто-то занимал! – отсмеялся Гидеон... – И как ты уже заметила, на войне и во флирте главное – неожиданность!
А теперь я скажу вам то, что прошу сохранить в тайне. Моя сестра Дриана влюблена в вас. Она даже выучила наизусть переводчик с армейского на изысканный и высокопарный язык. Она знает, что такое блицкриг, и все ваши подвиги. Она мечтала выйти за вас замуж. Ее ночью разбуди, и она перечислит все ваши награды и ранения!
- Мама! А можно я так поеду на своем инквизиторе! – потребовала Аннари, грозясь устроить скандал.
- Дорогая! Ты же знаешь, что мужчинам нельзя позволять лишнего до свадьбы, иначе после свадьбы им будет совсем не интересно! – поучительно заметил отец.
- А в твоем случае, милая, еще и опасно! Ведь жених может и не дожить! Знаешь, им лишь бы не дожить до свадьбы! Хлебом не корми! А то, что потом будет с бедной девушкой, их не волнует! – заметила мама.
- Если что –то воет, то не пугайтесь! Это Аннари учиться петь. У нее чудный голос. Настолько чудный, что когда она поет, они с волком сливаются почти в унисон!
Я знал, что женщины – существа вредные и капризные, но с грудью. Однако, никогда еще ни одна женщина не бежала от меня, сломя голову.
- Мама! – послышался звонкий голос Аннари. – Можно я выйду за него замуж и сломаю ему жизнь?
- Нет, дорогая! Тебе пятнадцать! Тебе еще рано! – заметила взволнованная миссис Джоун. – У тебя еще есть три года, чтобы тщательно выбрать того, кого ты хочешь наказать собой.
Не бойтесь, девочки! Неженатым он отсюда не уйдет! – расправила плечи мама. – Дриана! Готовь обаяние и реснички!
- Мама! – топнула ножкой Аннари. – Я тоже хочу себе негодяя! Когда я вырасту, я найду себе негодяя, разрешу себя охмурить, украду из дома фамильные драгоценности и столовое серебро, а потом, когда он продаст меня в бордель, я оставлю свое имя и фамилию…
- Мама! Он меня оскорбил! – заявила я, воюя с дверью.
- Так тем более! Выходи за него замуж! У тебя будет вся жизнь впереди, чтобы отомстить?
- Это же – генерал нашей доблестной армии! Генерал – победитель! Любимец – короля! - восторженно прошептала Дриана. – Я недавно про него читала! А ты знаешь, как он блестяще провел блицкриг?
- Эм… Я даже не знаю, что такое блицкриг! - гордо заметила Аннари.
- Я тоже! – созналась Дриана. А в ее глазах появились мечтательные искорки. – Но зато как блестяще!
- Вы привыкли смотреть страху в глаза, - вздохнул отец, глядя на генерала. – Я вот привык давать этому страху деньги на ленты и кружева.
- Будет тебе генерал!!! – повысила голос мама, пытаясь унять безутешную Аннари. Она достала кружевной платок и вытирала ее слезы. – Но попозже! Успокойся, дорогая! Это чужой генерал! Половинку генерала, я тебе тоже дать не могу! Поровну делить мы его не будем! Генерал - это не торт!
- Мама! – ныла Аннари, повиснув на маме. – Почему у всех есть генерал, а у меня нет? Я что? Хуже всех?
- О, нет, милая, - отстранилась от меня мама, пока Аннари капризно топала ножкой. – Просто, ты слишком юна!
- Если ты мне не дашь генерала, я уйду продавать цветы на улицах, - заявила Аннари. – Влюблюсь в какого-нибудь проходимца, совращусь, сбегу из дома, нас обвенчает пьяный жрец в грязной придорожной часовне, а я громко назову свою фамилию! И имена родителей!
Нет, конечно, можно было пожелать хозяину доброе утро. Но мы это делать не будем. Мы ссым.