— Боже мой, да вы просто псих. А раньше вы многих убивали?
— До встречи с вами — нет, — сказал он. — Никогда. Незачем было. Я никого не любил.
- Почему у меня выпадут зубы?
- Говорят, так бывает, когда больные долго лежат.
По-моему, это парадокс. Понятнее, если б они выпадали
у тех, кто стоит, - под действием силы тяжести.
Случается порой, что человек совершенно счастлив один, сам по себе. Воспоминания о таких минутах скорее любых других спасают в трудный момент от отчаяния. Вы знаете, что способны быть счастливыми в одиночестве и без всяких видимых причин. Вы знаете, что это возможно. И если человек несчастен из-за другого, безнадежно, почти органически зависим от него, такие воспоминания возвращают уверенность. Счастье представляется чем-то круглым, гладким, совершенным, навеки свободным, доступным - пусть оно далеко, но достижимо. И это лучше помогает удержаться на плаву, чем память о счастье, разделенном когда-то с кем-то еще. Та любовь ушла и кажется теперь ошибкой, а связанные с нею счастливые воспоминания - обманными.
Тому, кто любит жизнь, никогда не хватит слов, чтобы ее описать.
Лучше иметь основательную причину для несчастья, чем ничтожную для счастья.
— Думаю, у нее достаточно денег и ни капли вкуса. Как раз то, что требуется, чтобы существовать.
Кажется, я сделала ему больно, – подумала она. – Он, наверное, любит меня. Странно, я об этом совсем не думала.
Знакомые советовали ей переменить обстановку, а она с грустью думала, что просто собирается сменить любовника: так оно менее хлопотливо, больше в парижском духе, весьма распространено…
Трое спутников в жизни одной женщины, трое хороших спутников. Это ли не огромная удача?
Все женщины на один лад: они всего требуют, всё отдают, незаметно приучают вас к полному доверию, а затем в один прекрасный день уходят из вашей жизни по самому ничтожному поводу.
Она находила его слишком красивым. Слишком красивым, чтобы быть искренним.
«Любить — это еще не все, нужно еще быть любимым».
Для любви требуются двое
— А вас, вас я обвиняю в том, что вы не выполнили свой человеческий долг. Перед лицом этого мертвеца я обвиняю вас в том, что вы позволили любви пройти мимо, пренебрегли прямой обязанностью каждого живого существа быть счастливым, избрали путь уверток и смирились. Вы заслуживаете смертного приговора; приговариваю вас к одиночеству.
- "Я так в тебя верю", так верю, что могу обманывать тебя, могу оставить тебя одну и даже не мыслю, что ты можешь поступить так же.
Женщина, которую довели, становится доступной.
Ей были мерзки эти воскресные дни одиноких женщин: книга, которую читаешь в постели, всячески стараясь затянуть чтение, переполненные кинотеатры, возможно, коктейль или обед в чей-нибудь компании; а дома по возвращении - неубранная постель и такое ощущение, будто с утра не было прожито еще ни одной минуты.
Мы — не более чем жалкие вместилища костей и серого вещества, способные лишь на то, чтобы причинить друг другу немного страданий и толику удовольствий, прежде чем исчезнуть с лица земли.
До чего же непонятливы эти мужчины. «Я так доверяю тебе»… Так доверяю, что могу изменить, оставить тебя одну и не допустить и мысли о том, что ты можешь поступить так же. Просто замечательно!
Женщин нельзя оставлять без присмотра.
Любить - это ещё не всё, нужно ещё быть любимым
Единственный способ обмануть смерть – не считая веры, спиртного и впадения в маразм, - любовь.
Скажи честно, – он вновь к ней обернулся, – ты считаешь, что покинуть единственную женщину, которую ты когда-либо любил, покинуть ее потому, что она провела полчаса в объятиях ловца акул, это значит повести себя как настоящий мужчина?
«Любить – это еще не все, нужно еще быть любимым».
Диана забыла первый и главный закон Парижа: никогда ни перед кем не извиняться. Что бы ты ни натворил. Делай, что хочешь, но делай это весело.