– Ты… боишься меня?
Ори отвёл взгляд и, явно стараясь казаться спокойным, ответил:
– Конечно, господин. Вы же маг. Я должен любить вас и бояться.
Такая логика была мне в новинку. Я смотрел на него открыв рот, а Ори же с поклоном, словно ровным счётом ничего не произошло, застегнул на мне сорочку – будто я сам не мог это сделать. И, похоже, намеревался поступить также со штанами, но я отпрянул.
– Не надо. Ори… кому ты служил раньше?
– Сыну лорда Клемета. – Судя по виду Ори, этот сын был не очень хорошим человеком.
– И как ты оказался здесь?
Ори повернулся, выбрал цепь с крупными чёрными жемчужинами.
– Вы позволите, господин?.. Миледи убила лорда и его семью. И взяла меня к себе на службу.
– Ясно… Что, сама… убила? – Какую должность занимает Шериада в Нуклии? Возглавляет тайную полицию?
– Конечно, господин.
– И дом сожгла?
Ори удивлённо посмотрел на меня.
– Да, господин. Кроме ворот. На ворота она повесила тело лорда. Она всегда так делает.
— Все нормально. — Нормально? Она сумасшедшая! — Согласен. Но все нормально.
Кто как горе топит, а я вот — в книге.
Черный — цвет магии. И будущего лорда Нуклия.
– Это что? – удивилась Вася.
– Заклятие поиска «ищи то, не знаю, что», – отозвался Эрик. – Очень помогает в библиотеке, когда диплом пишешь.
От будущих магистров по целительским наукам, как и от упырей, убег тоже помогал лучше всего.
«О’кей, Гугл, десять способов получить удовольствие в кровати!»
— Зачем десять, тут и одного хватит, — нахмурилась Вася.
Тут уже Дерек заинтересовался.
— Это какого?
— Сна, конечно.
Светило солнце, не по-осеннему припекало. Ритмично (если с утра их слушаешь, то даже мелодично) каркали вороны. Студенты-первокурсники потихоньку выбирались из могил.
И что, милая, ты уже знаешь, откуда дети берутся? Вася возмущенно расквакалась.
— Конечно! Они вылезают из-под земли, как умертвил, а потом гонятся за приглянувшимися им родителями. Если догонят, то все — придется воспитывать. — И, помолчав, выдохнула: — Что? Мне папа так говорил!
Эрик по опыту знал, что ничто так не приводит в себя, как чистка картошки. Особенно когда ее много… Особенно когда не умеешь ее чистить.
Сильвену стало её жаль. И ещё сильнее захотелось дать Кейну в морду. Не может же быть у такого мерзавца лицо? Только морда.
Сильвен даже рот от удивления открыл. Такой наглости… стоило бы ещё поучиться.
очень сложно быть счастливой, когда тебе отрезают крылья
– Люди часто оборачиваются драконами, – вздохнул Лавлес. – Куда чаще настоящих драконов.
Роберт общался с некоторыми писателями, в основном номинантами премий. Вот кто был высокомерными занудами! И они тоже однозначно не могли ответить, что хотели сказать своими книгами. То есть, они пускались в длинные монологи, но если Роб что и видел за вязью их слов, так это: «Похвали же меня! Видишь, как я крут!»
А может, просто писатели такие попадались.
... человеческая природа: если тебя окружают мерзавцы, рано или поздно ты скатишься до их уровня.
- не любят местные мужчины чувствовать себя беспомощными. Но сложно ощущать что-то иное, когда стоишь, безоружный, в кольце всадников.
- а флиртовать с Мередвик, - рассмеялся Лэйен, - зачем?
Мальчишка задумчиво посмотрел на него.
-Да ладно, ты же знаешь, универсальное средство разбудить в другом любовь - заставить его ревновать. Проверено, работает. Уж я-то знаю. Лэйтэй ещё долго бы в себе разбирался, а время поджимало. Зато теперь - все рады, все довольны
- А если у меня... не получится вас расколдовать? Я вообще-то только неделю как обучение закончил.
"А потом ещё столько же праздновал", - подумал альв
И вот остаюсь я одна в библиотеке, закрываюсь, нахожу очередной нуклийский роман, где героиня всегда прекрасная, как роза (это такой шипастый цветок у нуклийцев, романы-то их в основном, альвы на такую тему не пишут), а герой, он... ну, герой в общем. Тоже красивый, благородный, а главное, преданный. И любят они там друг друга так, что просто - ах!
-Господин, позвольте заметить, что ни в одном детективном романе полиция ещё не помогала следствию.
-Зачем тогда вообще нужна полиция?
-Наверное, чтобы раскрывать те дела, которые в детективных романах не описаны.
Я всё не могла понять, неужели это действительно любовь – это чувство, жаркая смесь страсти, желания обладать и злости. Разве любовь такая?
Война войной, но меньшим убийством оно не становится.
Молись сколько угодно, а нам заповедано пить, любить, веселиться и воевать.
Доказывай миру, что ты не петух хоть всю жизнь, всё равно в супе сварят.