В любом деле самое главное - выдержка. Как говорится, помолчи с умным видом и тем, глядишь, врагов - то и обманешь!
жизнь никогда не бывает простой и прямолинейной. Жизнь сложна и многогранна.
вы считаете, что жизнь похожа на передвижение регулярных войск по отданному в штабе приказу. Так не бывает. Присматривайтесь к людям, старайтесь понять их цели, желания и поступки и, самое главное, никогда не судите о других по себе. Все люди разные.
плакать под дождём очень удобно: надо потом только не признаваться в своей слабости.
Чтобы залечить душевные раны, нужны привычка и обыденность
чужая душа – потёмки, а уж женская – и вовсе чёрная яма.
сочувствие – как обоюдоострый меч. Люди желают добра, но постоянно напоминают о том, что ты хочешь забыть.
с мужчинами нужно быть очень осторожной – как бы не остаться с разбитым сердцем и испорченной репутацией.
– Коммерция – это когда сильные и умные люди могут договориться к обоюдной выгоде, а когда кто-то из партнеров не может разглядеть истинный размах дела, тогда это называется иначе – мелкие делишки.
Если ты не стал охотником, то непременно сделаешься жертвой.
Самые беспощадные битвы случались всегда за власть и деньги.
Зачем торопить счастье? Наслаждайся его ожиданием…
- Чем сложнее загадка, тем большее удовольствие приносит разгадка.
моя стихия - акварельные портреты цветов. Знаете, ведь у каждого цветка есть своя душа, и когда пишешь его портрет, очень важно это уловить.
Всё тривиально: взаимная любовь радует, а несчастная изводит, разъедая душу.
Вот и не верь, когда говорят, что любовь женщин красит.
Оказывается, радость мести – лишь на мгновение, а потом приходит равнодушие.
Печаль – это не мука! Печаль можно перетерпеть, но как вынести ежедневную муку, зная, что по твоей вине любимому придётся нести тяжкий крест?
Вооружение – вещь тонкая и небыстрая.
- Ещё пара минут - и будем дома, - пообещала она своей вконец измученной двоюродной бабке - Марии Григорьевне Румянцевой. - Сразу мыться и спать!
- Надеюсь, что в доме прохладно, иначе я залезу в пурд и буду сидеть в нём до самой ночи, - пошутила старая графиня и тут же поняла, что сказала чистую правду. За семь дней пути не выдалось ни единого дождичка, пыль на тракте стояла столбом, а беспощадное солнце закрутило в трубки пожухлую листву и до желтизны выдубило травы.
- Возьмите меня с собой, будем сидеть рядом, как две разморенные лягушки! - усмехнулась Надин.
- Ладно, возьму, но только если не заставишь меня квакать, - в тон ей ответила бабушка и, выгляну в окно, обрадовалась: - К крыльцу разворачивают. Приехали!
Отчитать его, что ли? Но сил на это уже не осталось, и Александр Христофорович промолчал. Он лишь похлопал кучера по плечу. Старик вытер слёзы и с испугом уставился на генерала.
- Ты кого видел? Может, мимо кто проходил или проезжал? - спросил Бенкендорф.
- Не видели они никого, - встрял надоедный Иванов, но, понимая субординацию, всё-таки ткнул кучера локтем в бок. - Отвечай его высокопревосходительству.
- Нет, ваше высоко... пре... благородие, - совсем запутался кучер, - не было никого. Не шли и не ехали.
Дело поворачивалось к Бенкендорфу непробиваемым чугунным задом. Радости это не прибавляло. Размышляя, о чём бы ещё спросить, он молча разглядывал кучера.
Как же всё-таки хорошо, когда дела сделаны и можно никуда не спешить, но сегодня подобным даже и не пахло.