Цитаты из книг
Ведьма - если утонет, невиновна, если не утонет, приговорят к сожжению на костре. Метафора жизни молодой девушки.
1972 год. Холодная война в разгаре. На Сирину Фрум, весьма начитанную и образованную девушку, обращают внимание английские спецслужбы. Им нужен человек, способный втереться в доверие к молодому писателю Томасу Хейли — он может быть им полезен. Сирина идеально подходит для этой роли. Кто же знал, что она не только начитанна, но и влюбчива и ее интерес к Хейли очень скоро перестанет быть только профессиональным…
Любовь набирает силу не равномерно, а нарастает рывками, толчками, неожиданными скачками.
1972 год. Холодная война в разгаре. На Сирину Фрум, весьма начитанную и образованную девушку, обращают внимание английские спецслужбы. Им нужен человек, способный втереться в доверие к молодому писателю Томасу Хейли — он может быть им полезен. Сирина идеально подходит для этой роли. Кто же знал, что она не только начитанна, но и влюбчива и ее интерес к Хейли очень скоро перестанет быть только профессиональным…
...мы обе предпочтем английское решение и притворимся, что разговора не было.
1972 год. Холодная война в разгаре. На Сирину Фрум, весьма начитанную и образованную девушку, обращают внимание английские спецслужбы. Им нужен человек, способный втереться в доверие к молодому писателю Томасу Хейли — он может быть им полезен. Сирина идеально подходит для этой роли. Кто же знал, что она не только начитанна, но и влюбчива и ее интерес к Хейли очень скоро перестанет быть только профессиональным…
Эдуарда сразу захватила сила, мускулистость звука и бархатные переговоры инструментов [...]
Иэн Макьюэн — один из авторов «правящего триумвирата» современной британской прозы (наряду с Джулианом Барнсом и Мартином Эмисом), лауреат Букеровской премии за роман «Амстердам». Его последняя книга «На берегу» также вошла в Букеровский шорт-лист. Это, по выражению критика, «пронзительная, при всей своей камерности, история об упущенных возможностях в эпоху до сексуальной революции». Основные события происходят между Эдуардом Мэйхью и Флоренс Понтинг в их первую брачную ночь, и объединяет...
Все эти месяцы радостного приготовления к свадьбе ей по большей части удавалось не обращать внимания на единственное облако, омрачавшее счастье, но, когда ее мысли возвращались к тесным объятиям — иного названия она избегала, в животе рождался спазм, к горлу подкатывала тошнота. В современном передовом справочнике молодожена, с его жизнерадостным тоном, восклицательными знаками и нумерованными иллюстрациями, она наталкивалась на фразы и слова, вызывавшие чуть ли не рвотные потуги: слизистая оболочка, зловещая, голая головка члена. Иные фразы оскорбляли ее интеллект — в особенности касающиеся вхождения: перед тем, как он входит в нее, или: теперь, когда он, наконец, вошел в нее, или: радостно войдя в нее. Она что, обязана в эту ночь стать какой-то калиткой или гостиной, через которую он прошествует? И почти так же часто встречалось слово, не сулившее ничего, кроме боли, раскрытия плоти под ножом, — проникновение.
В оптимистические минуты она пыталась убедить себя, что страдает всего лишь повышенной брезгливостью и это пройдет. Конечно, при мысли о яичках Эдуарда, подвешенных за гиперимированным пенисом — еще один жуткий термин, — у нее вздергивалась губа, а представить себе, что до нее кто-то дотронется «там», даже любимый, было так же невыносимо, как представить себе хирургическую операцию на глазу. Но на младенцев брезгливость не распространялась. Малышей она любила и, случалось, с удовольствием ухаживала за маленькими сыновьями двоюродной сестры. Думала, что будет счастлива носить ребенка от Эдуарда, и абстрактно, во всяком случае, совсем не боялась родов. Если бы только могла достигнуть этого разбухшего состояния, как мать Иисуса, волшебным образом.
Иэн Макьюэн — один из авторов «правящего триумвирата» современной британской прозы (наряду с Джулианом Барнсом и Мартином Эмисом), лауреат Букеровской премии за роман «Амстердам». Его последняя книга «На берегу» также вошла в Букеровский шорт-лист. Это, по выражению критика, «пронзительная, при всей своей камерности, история об упущенных возможностях в эпоху до сексуальной революции». Основные события происходят между Эдуардом Мэйхью и Флоренс Понтинг в их первую брачную ночь, и объединяет...
Зачастую хорошие люди принимают страдания и смерть не потому, что кто-то испытывает их хорошие качества, а именно потому, что не оказывается никого и ничего, чтобы испытать их. Никого, кроме нас.
«Невыносимая любовь» – это история одержимости, руководство для выживания людей, в уютную жизнь которых вторглась опасная, ирреальная мания. Став свидетелем, а в некотором смысле и соучастником несчастного случая при запуске воздушного шара, герой романа пытается совладать с чужой любовью – безответной, безосновательной и беспредельной. Как удержать под контролем остатки собственного рассудка, если в схватке за твою душу сошлись темные демоны безумия и тяга к недостижимому божеству? Иэн Макьюэн...
The present is the frailest of improbable constructs.
В своей новой книге один из лучших британских писателей задает самые важные вопросы: что делает нас людьми? Что определяет наши поступки и внутренний мир? Может ли машина понять человеческое сердце? В центре сюжета – альтернативная история. Британия проиграла Фолклендскую войну, а Алан Тьюринг сделал прорыв в создании искусственного интеллекта: этот мир отличен от нашего, и даже любовь в нем живет по другим законам. В альтернативном Лондоне 1980-х заблудший неудачник Чарли влюбляется в Миранду...
I rather loved myself. Someone had to.
В своей новой книге один из лучших британских писателей задает самые важные вопросы: что делает нас людьми? Что определяет наши поступки и внутренний мир? Может ли машина понять человеческое сердце? В центре сюжета – альтернативная история. Британия проиграла Фолклендскую войну, а Алан Тьюринг сделал прорыв в создании искусственного интеллекта: этот мир отличен от нашего, и даже любовь в нем живет по другим законам. В альтернативном Лондоне 1980-х заблудший неудачник Чарли влюбляется в Миранду...
Заводские настройки — современный синоним судьбы.
В своей новой книге один из лучших британских писателей задает самые важные вопросы: что делает нас людьми? Что определяет наши поступки и внутренний мир? Может ли машина понять человеческое сердце? В центре сюжета – альтернативная история. Британия проиграла Фолклендскую войну, а Алан Тьюринг сделал прорыв в создании искусственного интеллекта: этот мир отличен от нашего, и даже любовь в нем живет по другим законам. В альтернативном Лондоне 1980-х заблудший неудачник Чарли влюбляется в Миранду...
Любая машина, принцип управления которой не очевиден пользователю, себя не оправдывает.
В своей новой книге один из лучших британских писателей задает самые важные вопросы: что делает нас людьми? Что определяет наши поступки и внутренний мир? Может ли машина понять человеческое сердце? В центре сюжета – альтернативная история. Британия проиграла Фолклендскую войну, а Алан Тьюринг сделал прорыв в создании искусственного интеллекта: этот мир отличен от нашего, и даже любовь в нем живет по другим законам. В альтернативном Лондоне 1980-х заблудший неудачник Чарли влюбляется в Миранду...
– Ребенок не должен убивать себя ради религии.
Ответственность за чужие судьбы – нелегкий груз. Судье Фионе Мей всегда казалось, что она принимает правильные, профессиональные решения. Но очередное дело оказывается настолько непростым, что ни профессионализм, ни жесткость и бескомпромиссность не могут ей помочь. Адаму Генри необходимо переливание крови – иначе он умрет. Однако такая процедура противоречит его религии. Родители Адама, фанатично верующие люди, смирились с неизбежной смертью сына. Адам несовершеннолетний, а значит, Фиона...
Слепой случай - явиться на свет со здоровыми органами на правильных местах, у любящих, а не у жестоких родителей, и по географической или социальной случайности избежать несчастья войны или нищеты. И насколько же легче тогда дается добродетель.
Ответственность за чужие судьбы – нелегкий груз. Судье Фионе Мей всегда казалось, что она принимает правильные, профессиональные решения. Но очередное дело оказывается настолько непростым, что ни профессионализм, ни жесткость и бескомпромиссность не могут ей помочь. Адаму Генри необходимо переливание крови – иначе он умрет. Однако такая процедура противоречит его религии. Родители Адама, фанатично верующие люди, смирились с неизбежной смертью сына. Адам несовершеннолетний, а значит, Фиона...
Ничто так живо не выгонит из постели, как семейная буря.
Ответственность за чужие судьбы – нелегкий груз. Судье Фионе Мей всегда казалось, что она принимает правильные, профессиональные решения. Но очередное дело оказывается настолько непростым, что ни профессионализм, ни жесткость и бескомпромиссность не могут ей помочь. Адаму Генри необходимо переливание крови – иначе он умрет. Однако такая процедура противоречит его религии. Родители Адама, фанатично верующие люди, смирились с неизбежной смертью сына. Адам несовершеннолетний, а значит, Фиона...
Адам стремился к ней, а она не предложила ничего взамен религии, никакой помощи, хотя в законе ясно сказано, что первейшей ее заботой должно быть его благополучие. Сколько страниц в скольких решениях она посвятила этому слову? Благополучие – понятие социальное. Ни один ребенок не остров. Она думала, что ее ответственность кончается за стенами суда. Но разве так может быть? Он искал ее, искал того, чего ищут все, того, что могут дать только свободно мыслящие люди, а не сверхъестественное. Смысла.
Ответственность за чужие судьбы – нелегкий груз. Судье Фионе Мей всегда казалось, что она принимает правильные, профессиональные решения. Но очередное дело оказывается настолько непростым, что ни профессионализм, ни жесткость и бескомпромиссность не могут ей помочь. Адаму Генри необходимо переливание крови – иначе он умрет. Однако такая процедура противоречит его религии. Родители Адама, фанатично верующие люди, смирились с неизбежной смертью сына. Адам несовершеннолетний, а значит, Фиона...
Если меньшее из зол предпочтительно, это еще не значит, что оно законно.
Ответственность за чужие судьбы – нелегкий груз. Судье Фионе Мей всегда казалось, что она принимает правильные, профессиональные решения. Но очередное дело оказывается настолько непростым, что ни профессионализм, ни жесткость и бескомпромиссность не могут ей помочь. Адаму Генри необходимо переливание крови – иначе он умрет. Однако такая процедура противоречит его религии. Родители Адама, фанатично верующие люди, смирились с неизбежной смертью сына. Адам несовершеннолетний, а значит, Фиона...
Стать предметом общей жалости - род смерти в обществе.
Ответственность за чужие судьбы – нелегкий груз. Судье Фионе Мей всегда казалось, что она принимает правильные, профессиональные решения. Но очередное дело оказывается настолько непростым, что ни профессионализм, ни жесткость и бескомпромиссность не могут ей помочь. Адаму Генри необходимо переливание крови – иначе он умрет. Однако такая процедура противоречит его религии. Родители Адама, фанатично верующие люди, смирились с неизбежной смертью сына. Адам несовершеннолетний, а значит, Фиона...
Ни один ребенок не остров.
Ответственность за чужие судьбы – нелегкий груз. Судье Фионе Мей всегда казалось, что она принимает правильные, профессиональные решения. Но очередное дело оказывается настолько непростым, что ни профессионализм, ни жесткость и бескомпромиссность не могут ей помочь. Адаму Генри необходимо переливание крови – иначе он умрет. Однако такая процедура противоречит его религии. Родители Адама, фанатично верующие люди, смирились с неизбежной смертью сына. Адам несовершеннолетний, а значит, Фиона...
Казалось невозможным, что самый близкий человек может быть так жесток.
Ответственность за чужие судьбы – нелегкий груз. Судье Фионе Мей всегда казалось, что она принимает правильные, профессиональные решения. Но очередное дело оказывается настолько непростым, что ни профессионализм, ни жесткость и бескомпромиссность не могут ей помочь. Адаму Генри необходимо переливание крови – иначе он умрет. Однако такая процедура противоречит его религии. Родители Адама, фанатично верующие люди, смирились с неизбежной смертью сына. Адам несовершеннолетний, а значит, Фиона...
Нельзя принизить человека – мальчика ли, девочку – больше, чем отказывая ему в приличном образовании и достойной работе…
Ответственность за чужие судьбы – нелегкий груз. Судье Фионе Мей всегда казалось, что она принимает правильные, профессиональные решения. Но очередное дело оказывается настолько непростым, что ни профессионализм, ни жесткость и бескомпромиссность не могут ей помочь. Адаму Генри необходимо переливание крови – иначе он умрет. Однако такая процедура противоречит его религии. Родители Адама, фанатично верующие люди, смирились с неизбежной смертью сына. Адам несовершеннолетний, а значит, Фиона...
Больше не было личной жизни, она была готова погрузиться в чужие.
Ответственность за чужие судьбы – нелегкий груз. Судье Фионе Мей всегда казалось, что она принимает правильные, профессиональные решения. Но очередное дело оказывается настолько непростым, что ни профессионализм, ни жесткость и бескомпромиссность не могут ей помочь. Адаму Генри необходимо переливание крови – иначе он умрет. Однако такая процедура противоречит его религии. Родители Адама, фанатично верующие люди, смирились с неизбежной смертью сына. Адам несовершеннолетний, а значит, Фиона...
Богатство чаще всего не приносит продолжительного счастья.
Ответственность за чужие судьбы – нелегкий груз. Судье Фионе Мей всегда казалось, что она принимает правильные, профессиональные решения. Но очередное дело оказывается настолько непростым, что ни профессионализм, ни жесткость и бескомпромиссность не могут ей помочь. Адаму Генри необходимо переливание крови – иначе он умрет. Однако такая процедура противоречит его религии. Родители Адама, фанатично верующие люди, смирились с неизбежной смертью сына. Адам несовершеннолетний, а значит, Фиона...
– Вы думаете, надо страдать, чтобы быть хорошим поэтом? – Думаю, все великие поэты должны страдать.
Ответственность за чужие судьбы – нелегкий груз. Судье Фионе Мей всегда казалось, что она принимает правильные, профессиональные решения. Но очередное дело оказывается настолько непростым, что ни профессионализм, ни жесткость и бескомпромиссность не могут ей помочь. Адаму Генри необходимо переливание крови – иначе он умрет. Однако такая процедура противоречит его религии. Родители Адама, фанатично верующие люди, смирились с неизбежной смертью сына. Адам несовершеннолетний, а значит, Фиона...
Каждое хорошее решение требует цивилизованного кругозора.
Ответственность за чужие судьбы – нелегкий груз. Судье Фионе Мей всегда казалось, что она принимает правильные, профессиональные решения. Но очередное дело оказывается настолько непростым, что ни профессионализм, ни жесткость и бескомпромиссность не могут ей помочь. Адаму Генри необходимо переливание крови – иначе он умрет. Однако такая процедура противоречит его религии. Родители Адама, фанатично верующие люди, смирились с неизбежной смертью сына. Адам несовершеннолетний, а значит, Фиона...
Он уйдёт от неё, а мир будет жить, как жил.
Ответственность за чужие судьбы – нелегкий груз. Судье Фионе Мей всегда казалось, что она принимает правильные, профессиональные решения. Но очередное дело оказывается настолько непростым, что ни профессионализм, ни жесткость и бескомпромиссность не могут ей помочь. Адаму Генри необходимо переливание крови – иначе он умрет. Однако такая процедура противоречит его религии. Родители Адама, фанатично верующие люди, смирились с неизбежной смертью сына. Адам несовершеннолетний, а значит, Фиона...
Девятнадцатый век ближе, чем кажется большинству женщин. Выступать перед людьми в трафаретной роли – признак не морального прегрешения, а плохого вкуса. Неугомонный муж, стойкая жена, сохранившая достоинство, безвинная молодая соперница где-то там. А она думала тогда на летней лужайке, перед тем, как влюбилась, – с ролями покончено.
Ответственность за чужие судьбы – нелегкий груз. Судье Фионе Мей всегда казалось, что она принимает правильные, профессиональные решения. Но очередное дело оказывается настолько непростым, что ни профессионализм, ни жесткость и бескомпромиссность не могут ей помочь. Адаму Генри необходимо переливание крови – иначе он умрет. Однако такая процедура противоречит его религии. Родители Адама, фанатично верующие люди, смирились с неизбежной смертью сына. Адам несовершеннолетний, а значит, Фиона...