Вторая книга дилогии "Между двух миров". Семь месяцев назад миры раскололись, закрылись магические ворота, растаял призрачный город, много лет паривший над Теветом. Как отчаянно я искала путь к Кайдену! Изучала темную магию, чертила руны, но никак не ожидала, что по другую сторону двери в Абрис вместо любимого мужчины встречу чужака, забывшего даже мое имя. И я буду вынуждена выбрать: уйти или остаться, отступить или попытаться разбудить заснувшее сердце темного мага, отпустить или все-таки...
- Зачем нам вписываться в чью-то жизнь? Тебе и мне. Зачем? - вымолвил он на абрисском. – Пусть оба мира катятся к чертовой матери, если не готовы вписаться в нашу с тобой жизнь!
Всегда самой надежной становилась та клетка, в которую человек загонял себя сам.
Некоторым суждено сходить с ума друг по другу.
- Как ты разорвал помолвку?
- Чтoбы избежать ненужной женитьбы, можно было отыскать множество причин, но вышло с огоньком. Макалистеры попытались откусить кусок больше своего рта, когда захотели магию перемещений, и лишились всего. Даже Спелиша.
- То есть вы с них ещё и компенсацию стрясли? Ловко. Не хотела бы я оказаться невестой, заплатившей за то, что ее два раза бросили.
мужчины порой сплетничали и злословили похуже женщин. А еще очень любили помериться длиной, величиной и идеальной формой всего, что можно было сравнить или измерить
Надежда – безжалостный враг отчаявшегося человека. Она застит глаза, не позволяет видеть вещи ясно, и потом, когда увядает,то взамен не оставляет ничего, кроме горечи. И реальность бьет сильнее в десять, в сто – нет – в тысячу раз
- Точно! – Он ухмыльнулся. - Я рассчитываю пить всю ночь, не хочешь присоединиться?
- У меня непереносимость.
- Что? - Рой невесело рассмеялся. – То есть ты вынуждена переваривать дерьмо, что происходит в твоей жизни, на трезвую голову?
- Верно
Что ж, на пути к истине его ждало много неожиданных открытий. И главным из них была я
Как всегда самой надежной становилась та клетка, в которую челoвек загонял себя сам.
Четыре года учебы на артефакторнoм факультете доказали мне, что мужчины, порой, сплетничали и злословили похуже женщин. А еще очень любили помериться длиной, величиной и идеальной формой всего, что можно было сравнить или измерить.
только отчаянный оптимист на завтрак вместо блинчиков решится слопать кисло-горькую гадость и будет надеяться на похудание.
Причинить боль ему, оказалось куда страшнее, чем перетерпеть боль, доставленную им.
опыт меня научил, что в любой опасной ситуации стоило держать язык за зубами.
Некоторым суждено сходить с ума друг по другу.
Мы просто жили дальше, как умели, а время сглаживало острые углы и стирало неловкости.
- Что сказал Огаст, когда узнал о венчании? – полюбопытствовала я.
- Что я выбрал замечательную, талантливую девушку, которая родит мне красивых детей, а между созданием артефактов для клана станет гoнять прислугу в замке.
- Так и сказал? – изумилась я.
- Нет, но меня не волнует, что он подумал.
- Какого черта ты исчезла? - заорал он.
- Приятеля своего спроси, – злo выпалила я. - Он бросил меня посреди леса! Скот! Ненавижу!
Вдруг знахарь вернул спокойствие и заметил:
- А вчера ты утверждала , что до смерти его любишь.
- Люблю, но прямо сейчас ненавижу!
- Мы делаем отчаянные попытки, но у нас немножко разные цели. Полина мечтает выйти замуж за королевского артефактора и купить туфли от «Колина», а я, наконец, получить диплом.
- Что такое «Колин»?
- Понятия не имею, но почему-то оно исключительно важно для удачного замужества.
- Для удачного замужества нужны какие-то правильные туфли? – не понял папа.
- Ты тоже не видишь взаимосвязи?
- Я тебе все расскажу, cестричка. Григорий Покровский - личный артефактор королевской семьи. Абсолютно свободен, никаких жен и невест, даже постоянной подружки нет. Годовой доход три тысячи стo пять золотых и сорок два пенса.
- Идеальная партия, - выдохнула одна из «близняшек».
- Вы подкупили его счетовода? – уколола я.
- Светлые духи! Нет, конечно. Наняли частного сыщика.
Надежда – безжалостный враг отчаявшегося человека. Она застит глаза, не позволяет видеть вещи ясно, и потом, когда увядает, то взамен не оставляет ничего, кроме горечи. И реальность бьёт сильнее в десять, в сто – нет – в тысячу раз!
Правила придумали, чтобы жизнь была проще.
– Ты же не собираешься заплакать? – уточнила я. – Потому что я не представляю, как успокаивать плачущего отца. У меня наверху есть нюхательные соли. Не знаю, отбивают ли они желание порыдать в жилетку дочери, но желание их нюхать точно отбивают.–