Часть 1. Отбор и прочие неприятности. Жанр - приключения, романтика мелькает. О интригах, ошибках и тёмной стороне истинности, а ещё - о демонах и их парах. Поволноваться придётся.
Часть 2. Десять тысяч ступеней. О юности Оса и компании. Есть и романтика, и философия. О взрослении, выборе, отрицании и любви.
Ирейн сидела на роскошном кресле и активно чувствовала себя дурой - её типичное агрегатное состояние последние пару недель.
- И не надо смотреть на меня, как на садиста - я, может, и он, но не по отношению к вам.
Не извиняйся никогда за то, кто ты есть, Ихшасмора. Не извиняйся за свой выбор - он и есть ты.
- Сверху видно больше - это правда, - чуть мягче сказал Йорамора, насмешливо сверкая глазами. - Картинка шире и масштабней, но есть цена - стираются детали. Чем выше поднимаешься, тем мельче и нереальней кажутся фигурки внизу. На какой-то высоте их уже не воспринимаешь живыми - они кажутся игрушечными. Потом люди пропадают вовсе - остаются лишь очертания городов, континентов, материков, планет... Всё зависит от высоты, мальчики. И не забывайте, что у некоторых - многих, если честно - в облаках начинает кружиться голова. Осознание высоты стирает последние границы внизу, и становится не важно, чт о там. Лишь бы взлететь повыше.
Дело бога, как и дело разумного родителя - предупредить. А дальше уже каждый должен решать сам: покидать ли свои рощи или нет, искать любви людей или бояться её. Если лишать подопечных права выбора, то проще уж убивать их самому.
- Знаете, я вполне уверен, что предпочтения не передаются воздушно-капельным путём.
- Это да,. Насколько я знаю, заразиться можно только при половом контакте. И то не всегда. Только если попробовал - и понравилось.
Ос не выдержал и рассмеялся. Ледяной тоже улыбнулся. Взгляд Алого, брошенный на их столик, обжигал. Что на этот раз не так?
- Да, - веселье исчезло из глаз нового знакомого. - Проблема в том, что не все это понимают.
- Скажите, быть может, вы злостно совращаете более слабых, применяя власть, силу, хитрость и подлость? Или предпочитаете детей? Или, быть может, рассказываете всем и каждому, что ваши предпочтения - самые правильные? Или, быть может, вы навязчиво пытаетесь всех активно возлюбить?
- Нет, - в глазах Ледяного мелькнуло понимание. - Ничего такого.
- С остальным я вполне могу иметь дело.
Традиции суть есть один из столпов государственности. Они объединяют толпу в народ.
- У моего морского конька запор, у скумбрии - маниакально-депрессивный психоз, а морские кораллы завтра расцветут. И вообще, я вот уже пять столетий безответно влюблён в психопата, в детстве меня обижали, а с хвоста оторвалась чешуйка. Но это же не заставляет меня делать перерыв, правда?
Любовь же - это порыв, это желание быть рядом, касаться, провести с любимым существом так много времени, как получится, и ценить каждое мгновение, как дыхание. Любовь - это умение принимать выбор того, кого любишь, и быть счастливым, если счастлив он. Любовь - это возможность переступить через свой эгоизм, найти за комнатой, в которой ты заперт, целый мир. Любовь - это не только и не столько умение увидеть себя в ком-то; это - умение поставить кого-то выше себя. И знай, если любишь кого-то, то переступишь через что угодно, но вырвешь у судьбы столько времени, сколько дано.
Любовь не имеет отношения к гарантиям, логике, эгоизму и даже жажде обладания. Она не ставит условий, понимаешь? Она просто есть. Проблема всего лишь в том, что в шуме и суете жизни к любви примешиваются другие чувства. Например, собственничество и ревность - это всего лишь проявления эгоизма; мечты о вечности - проявление жадности; жажда обязательных гарантий в виде того же брака или парности - проявление вполне понятной и объяснимой, но всё же просто земной практичности. Каждому хочется знать: вот эта вещь на полке, она никуда от меня не денется... Но, Ихшасмора, мы не любим вещи, мы просто обладаем ими. Это всё не имеет никакого отношения к любви, это дополнения, продиктованные обществом и желанием обезопасить себя и потомство.
тактика - это, в первую очередь, правильное комбинирование сил и слабостей. А чтобы оные в себе правильно сочетать, их нужно знать, понимать и, главное, принимать.
В жизни всегда можно попробовать что-то новое и интересное, да? По крайней мере, так обычно говорят, когда пытаются втянуть в какое-то идиотское предприятие.
На какой бы стороне вы ни сражались, гражданская война - всегда несправедливая вещь. Разница между героизмом и злодеянием, между верностью и предательством в тёмный час, когда свои сражаются со своими, столь тонка, что её сложно нащупать. Так, быть может, не стоит и пытаться судить?
Своей ненавистью жертва привязывает себя к мучителю. Пока эта связь есть, ей не выиграть
... деньги, разумеется, ничего не исправляют, не меняют, не воскрешают и не оправдывают. Материальные блага не могут служить искуплением вины, лишь помогают иным заглушить голос совести. Однако, в девяноста случаях из сотни, деньги очень упрощают разгребание последствий.
Ловушка жалости - самая страшная, самая зубастая из всех. Сколько разумных в неё попадает, придумывает насильникам и убийцам различные оправдания, ищет причину в себе и стечении обстоятельств?..
Отличаться от других - на самом деле отличаться - всегда больно и страшно, разве нет? Все эти, якобы "не такие", готовы поедом сожрать, если ты действительно не такой.
...мы все всегда мстим в первую очередь себе. И ненавидим себя. Но сублимируем.
- Многие вещи в этой жизни превыше любви, что бы ни думали по этому поводу некоторые юные романтичные особы, - продолжил он. - Хотя, тут тоже все зависит от формулировки: смотря что считать любовью.