Пять невероятных миров «снизу вверх» - от Плоского мира Пратчетта до пронзающей небосвод Башни из цикла «Вавилонские книги» Джосайи Бэнкрофта. Повод: выход впервые на русском первой книги этой серии «Восхождение Сенлина» и скорого выхода второго тома «Рука сфинкса».
Плоский мир Пратчетта
О, сколько миллионов странников побывало в столице Анк-Морпорк и прилегающих к ней землях, начиная с 1983 года! В этом году с книги «Цвет волшебства» начался цикл «Плоский мир» Терри Пратчетта. Сначала земли, в столиц которых живут в соответствии с принципами и нормами филантропической тирании, служили для автора тренировочной плоскостью для оттачивания навыков в написании юмористического фэнтези. Всё начиналось как шутка над жанром, чтобы постепенно обрести очертания хитрого лабиринта подобно городским ландшафтам Анк-Морпорка и географии Плоского мира, покоящегося на спинах четырёх слонов, которых удерживает от падения в ничто гигантская черепаха. Мир, созданный Пратчеттом, со временем приобрёл многие черты нашей реальности, что сделало улочки Анк-Морпорка довольно опасными для наивных простаков, отправляющихся в фэнтезийные миры за магией или славой и попадающих в район Теней.
Падение в ничто Пратчетту не грозит никогда и ни за что, несмотря на то, что его не стало в 2015 году. Его обессмертил Плоский мир со столицей, в которой можно найти черты европейских городов эпохи Средневековья, великого и ужасного Лондона восемнадцатого столетия, Сиэтла XIX века и пару ломтиков «Большого Яблока», как иногда называют Нью-Йорк.
За 40 книг к миру привыкаешь настолько, что начинаешь верить в его реальность, и этой прекрасной иллюзии подыгрывают подробнейшие карты и справочники по Анк-Морпорку. С такими гидами в лабиринтах плоскомирной столицы не заблудишься.
Все основные произведения цикла в количестве четырёх десятков переведены на русский и переизданы неоднократно.
Странный Бас-Лаг Мьевиля
Лучше не бродить, и тем более не блуждать без опытных и хорошо вооружённых (как знаниями о мире, так и в прямом смысле слова) проводников по Нью-Кробюзону. Столица созданного безудержной фантазией Чайны Мьевиля мира Бас-Лаг представляет собой город-государство, гигантский мегаполис-механизм, постоянно находящийся на грани полного распада с последующим коллапсированием. В его механическом нутре, как в ядерном котле или в облаке космической пыли, зарождающейся в нечто большее, беспрестанно бурлят, текут, рассыпаются искрами сложные процессы объединения несоединимых элементов. Мир магии и технологий, общество, сочетающее в себе и надежду фэнтези, приукрашенную декором викторианства, и безнадёгу капитализма с гниющими нотками полицейского государства.
Все дороги ведут на Вокзал потерянных снов. Пейзажи в духе Босха, ситуации в духе Кафки (мем смешной, ситуация страшная), технологические странности в духе стимпанка Стерлинга и цифровых шумов Нила Стивенсона и невероятный разумный бестиарий, сотканный из мифов и кошмарных сновидений – жукоголовые существа, ходячие кактусы, люди-птицы, убийцы, гангстеры, наркодельцы, художники, учёные, богачи, политики… Социум, в котором варимся все мы ежедневно в реальности, но чуть более сносный у Мьевиля, потому что вокруг страшные, хищные, смертоносные, сюрреалистичные чудеса.
Город в спиральном поясе ферм, буровых платформ. Город, неподалёку от которого застыл на рельсах в вечном вызове сложившемуся социальному порядку Железный Совет. Город, у которого есть Рёбра, хоть принадлежат они не ему. Город, в котором разумные кактусы живут под Стеклянным куполом Оранжереи, а ростки бунта машин, пробившие себе путь к свету на городской свалке, так и не сформировались в достаточно мощную конструкцию, чтобы совершить то, к чему втайне стремится Нью-Кробюзон – к полной переплавке в тигле локального Большого Взрыва.
Трилогия Мьевиля о Нью-Кробюзоне издана полностью и состоит из романов «Вокзал потерянных снов», «Шрам» и «Железный Совет».
Мир железных драконов Суэнвика
Что было бы, окажись Совет конструкций из Нью-Кробюзона чуть настойчивее или чуть более везучими? Получился бы мир железных драконов – сплав магии, атрибутов технофэнтези и изъеденного кровавой ржавчиной киберпанка. Мир, в котором люди не просто рабы технологий, но рабы механических существ. Мир, заражённый технологиями. Индустриальное капиталистическое общество, в котором как-то уживаются люди и сказочные существа, вроде фей.
Появление такого мира, где драконы с электронными чипами в головах парят на тяге реактивных двигателей и попирают стальными лапами слабых людей, было ответом Суэнвика на засилье традиционных для фэнтези миров. Какой цикл не возьми, всё описывается по шаблону. Разорвать шаблоны – как твёрдой НФ, так и фэнтези – Суэнвик решился в истории о мире железных драконов. У него получилась. Как он сам говорит, «твёрдая фэнтези». В созданном авторской фантазией мире буквальность и основательность, та самая «твёрдость» научной фантастики рвётся когтями и зубами драконов на лоскуты, освобождая духов фэнтези, которым законы не писаны. Суэнвика можно назвать «литературным алхимиком», кто в своей лаборатории из фрагментов многомирья современных фантастики и фэнтези создал нечто удивительное.
Масштаб придуманного им мира не разглядеть, просто блуждая по улицам, как в Анк-Морпорке, даже не разглядеть, если мчаться по ржавым рельсам, как в Бас-Лаге. Чтобы понять, надо взлететь. Подняться вверх, пробив чёрные сажевые дымы, сотрясти окрестности рёвом вырывающихся из дюз сгоревших фракций ракетного топлива. Воспарить в небо на драконе. И лишь сверху можно разглядеть, что собой представляет мир железных драконов. Это жёсткий и жестокий мир, где монстрам – полное раздолье.
«Три этажа рассыпались в пыль, когда они вырвались на свободу. Джейн краем глаза уловила, как увенчанная пирамидой секция Термаганта медленно оседает в серых клубах и её очертания размываются по мере того, как рушатся стены. Окна повылетали на много кварталов вокруг, наполнив воздух искрящимся хрустальным туманом, который пылал красным в отраженном сиянии драконьих сопел. Потом всё это пропало. Великий Серый Город под ними становился меньше и меньше, плотная сетка улиц и зданий постепенно сменялась пригородами.
Беглецы снизились над болотом Винни до уровня верхушек деревьев, будь там деревья. Под ними мелькали глинистые низины, промзоны, лачуги, нефтяные цистерны и свалки химических производств. Свет превращал мелкие водоёмы и речки в серебро и раскрашивал радугой нефтяную плёнку на их поверхности. Узкие дороги корчились и извивались, как змеи».
В одном из интервью со Суэнвиком к месту были упомянуты слова Чайны Мьевиля о том, что в придумывании крутого сюжета обычно всё сводится к созданию монстра. Придумал персонажа, за каждым шагом которого, с ужасом и восторгом будут следить, затаив дыхание, читатели – дело в шляпе. В романе «Дочь железного дракона» автор вывел на страницы удивительного монстра – дракона Меланхтона. Он появился тоже в пику сложившемуся в фэнтези образу драконов, например, у Энн Маккефри, где эти ужасающие и прекрасные существа стали друзьями людей вместо того, чтобы наводить шок, трепет и ужас.
Поднимитесь в небеса, чтобы узреть ужас мира железных драконов, стального Вавилона. Две книги уже изданы – это «Дочь железного дракона» и «Драконы Вавилона». В этом году ждём третью книгу – «Мать железного дракона».
Город-муравейник Гибсона
А если забраться ещё выше? Посетить Муравейник – вечный Ночной город, или город Вечной Ночи, поражённый болезненно-яркими пятнами проказы неоновых реклам.
«…сияние телевизионного неба затмевало не только огни Токио, но даже огромный голографический знак «Фудзи электрик», а Токийский залив представлялся обширной чёрной гладью, где чайки кружат над дрейфующими островками белого пенопласта. Дальше за портом лежал город — купола заводов, над которыми возвышались прямоугольные силуэты корпоративных зданий. Порт и город разделяла узкая безымянная полоска старых улочек. Ночной Город c улицей Нинсэй в сердце. Днём бары вдоль Нинсэй закрывались и выглядели невзрачно: неон мёртв, а неподвижные голограммы терпеливо ожидали, когда же под отравленное серебристое небо придет ночь».
В трилогии «Муравейник» (Sprawl; также известна как «Трилогия киберпространства») Уильма Гибсона, к которой примыкает несколько рассказов, включая культовый «Джонни-мнемоник», множество описаний пейзажей одновременно завораживающего и отталкивающего циклопического мегаполиса. На фоне усталого неба, блекнущего под натиском голограмм и неоновой агрессии, возносятся усыпанные цифровыми блёстками машинного кода шпили-чоккарак («чоккарак» называются палочки для еды у корейцев и только в Корее эти палочки – обычно стальные).
В плотном скоплении Столичной Оси Бостон-Атланта, или СОБА (Boston-Atlanta Metropolitan Axis (BAMA)) сияющие иглы-башни корпораций-спрутов красными глазками сканеров наблюдают за по-азиатски бестолковой и многоголосой пучиной внизу. У их подножия, в постоянно кипящем на грани между депрессией и одержимостью котле страстей, толкаются локтями миры реальности и цифрового «безмолвия». В киберпространстве за стенами из светлого и чёрного льда ощетинившиеся зубами, клыками и когтями цепные псы служб безопасности корпораций, как цифровые драконы в пещерах из цепочек кодов и шифров, ожидают смельчаков-хакеров.
В этом мире от грязи реальности не убежать и не скрыться даже в киберпространстве, превращающем медленный мир трёх измерений в многомерное пространство возможностей. Беда в том, что заражён человеческий мир – грехами, пошлостью, подлостью, жаждой убийства, наживы, развлечений, лёгких денег. И «кожаные мешки», и ИскИны, в трущобах нижних уровней и в коридорах орбитального веретена Фрисайда мечтают стереть из разумов слабую волю плоти и раствориться в бесконечном потоке нулей и единиц. Остаться там, куда не нет доступа дрязгам и мелочам реального мира, где-то высоко и далеко посреди зимнего безмолвия.
Мир Башни Бэнкрофта
Конечный пункт путешествия. Выше лифт фантазии не повезёт, иначе есть риск сорваться с орбиты возможностей, когда автору приходится балансировать между земной твердью и безбрежностью вымысла. Где-то между плоскомирными фантазиями Пратчетта и вертикальной структурой Муравейника Гибсона растёт Башня. Башня размером с целый мир. Башня, на которую однажды совершит восхождение простой сельский учитель Сенлин, герой цикла «Вавилонские книги» Джосайи Бэнкрофта.
Что будет, если объединить миф о Вавилонской башне, придуманную Ларри Нивеном концепцию Мира-Кольца и привычную для геймеров задачу прохождения уровней, когда с каждым новой миссией забираешься всё дальше и выше? Будут «Вавилонские книги».
Итак, страна Ур. Огромное густонаселённое государство в мире, напоминающем стимпанковский вариант развития земных технологий в декорациях, весьма напоминающих старую добрую викторианскую Англию. Дирижабли, паровозы, хитрые механизмы – лязгающие поршнями и изрыгающие пар. Только не спешите соскакивать на полном ходу, любители иных сеттингов, где паром не пахнет. «Вавилонские книги» близки и другим жанрам – фэнтези, сюрреалистическим кошмарам Кафки, словесным лабиринтам Борхеса, страшным сказкам Гоголя.
Посреди плоского мира, жители которого охвачены рядовыми житейскими страстями и помыслами, возвышается циклопическая Башня, средоточие всех идей, желаний, снов, намерений и веры в то, что однажды можно взять и начать всё с нуля, окунуться в новую жизнь.
К Башне ежедневно со всех земель Ура стекаются пешком, на повозках, в поездах и на аэростатах тысячи путешественников – и зевак, и паломников. Среди них – учитель из рыбацкого посёлка Томас Сенлин и его жена Мария. Вооружившись самыми подробными справочниками о Башне, Сенлин, тем не менее, не учёл коварного свойства таких сооружений, как и истинной квалификации, а то и настоящих намерений составителей таких гидов.
Подобно Залему (он же Тифарес), городу в облаках над городом-свалкой из манги GUNNM (Battle Angel Alita), Башня не просто возвышается, она притягивает вероятности и неприятности, становится той осью, вокруг которой вращается весь мир, точкой опоры, с помощью которой можно весь этот мир перевернуть. Этой целью и задастся Сенлин, когда посреди городской толчеи его разлучат с Марией. Жена исчезнет во чреве Башни, и нет иного выхода для учителя, кроме как начать восхождение по её уровням.
Сколько всего уровней в Башне, доподлинно неизвестно – стоя у подножия, этого не разглядеть. Поговаривают, что в сооружении, на возведение которого ушли несколько столетий, не менее шестидесяти уровней. На скольких из них придётся побывать Сенлину, чтобы найти Марию? Удастся ли ему в поисках жены не потерять себя, измениться настолько, чтобы в конце пути из того, кто взбирается снизу вверх стать тем, кто смотрит сверху вниз? Первая книга – это только набор высоты для всего цикла, о чём говорит картинка из тома «Восхождение Сенлина». С земли виден только Цоколь Башни.
«Под улитками и водопроводом раскинулся город трактиров, магазинов, ночлежек и коттеджей. Их неровные и рябые стены в большинстве своём были саманные, глинобитные или из рассыпающегося чёрного цемента. Газовые лампы погружали город в тусклые сумерки. Толпы были не такие многолюдные, как на Рынке снаружи, но такие же пёстрые. Вот прошла женщина в платье с оборками, повиснув на руке хорошо одетого джентльмена, и оба благоухали ароматической смесью и воском для укладки волос. Через секунду мимо уже ковылял пилигрим в лохмотьях неопределённого цвета, воняя, словно торговец рыбой в августе. Сенлин что угодно отдал бы за славный очищающий морской бриз! Тут и там надёжные сооружения высились как деревья среди камышей. Красные кирпичные фасады магазинов и гильдейских домов придавали улицам некое подобие респектабельности; в остальном архитектура выглядела довольно жалко.
Сенлин не мог не разочароваться: он ожидал увидеть блистающий центр культуры, а не это. Цоколь, при всей своей тусклости, выглядел портовым городом, куда моряки приходили, чтобы вспомнить, как шагать по твёрдой земле. Чего стоят только вездесущие пивные фонтаны! Ему попалось ещё шесть после того, первого. «Популярный путеводитель» описывал атмосферу Цоколя слегка туманно, представляя этот уровень башни в виде чего-то вроде дружелюбного преддверия более привлекательных достопримечательностей наверху, но даже это оказалось преувеличением. Сенлин утешался, думая о Цоколе как о сенях башни. Здесь полагалось сбить грязь с ботинок, прежде чем войти в священные залы этажом выше.
Вдали, поднимаясь в точности из центра Цоколя, от улиц к куполу потолка тянулась белая колонна. Мраморный шпиль напоминал маяк — не только ввиду внушительных размеров, но и по ощущению надёжности, которое внушала конструкция. Это был первый элемент архитектуры, казавшийся достаточно грандиозным. Даже улитки его не тронули. Он узнал колонну из описания в «Путеводителе»; это — лестница на второй уровень Вавилонской башни».
Уровень за уровнем Сенлин будет взбираться всё выше – и в прямом смысле, и в плане обретения иных статусов: от сельского учителя к человеку в отчаянии, от капитана воздушного корабля к наблюдателю «под прикрытием», от того, кто наивно восхищался циклопической конструкцией, до того, кто взберётся на самый верх и посмотрит в глаза повелителю Башни.
Подробности о книгах – на сайте цикла. Там есть информация о том, что в 2020 году ожидается ещё одна книга в серии к уже имеющимся трём. Так что первые три книги явно не предел для растущих писательских амбиций Джосайи Бэнкрофта, чьи «Вавилонские книги» могли бы вовсе не увидеть свет, если бы не конкурс для начинающих авторов, который поддерживал популярный автор фэнтези и фантастики Марк Лоуренс. По конкурсу книга Бэнкрофта не прошла, но получила отличные отзывы от более опытных коллег по цеху. В случае с «Вавилонскими книгами» людской молвы оказалось достаточно, чтобы продажи электронной версии книги стали расти, а там и издатели пожаловали с предложением.
Представленные в обзоре миры, ставшие местом действия для сверхуспешных и культовых фантастических книжных циклов (у Бэнкрофта есть хорошие шансы стать одним из членов клуба пишущих «творцов миров»), - руководство к действию. Даже два. Первое: не отказывайте себе в удовольствии посещать книжные миры, рождённые фантазией настоящих гениев. Второе: никогда не забывайте, что на плоскоземельных бескрайних равнинах возможностей любая идея, если ничего не бояться, может дать всходы и вырасти в Башню, к которой со всего мира будут стекаться восторженные пилигримы.
В качестве финального штриха - интересная статистика: масштабы Башни Бэнкрофта в сравнении с высотой реально существующих сооружений и легендарной башни Саурона Барад-дур.
Посети, если осмелишься: удивительные и опасные книжные миры
Плоский мир Пратчетта
Странный Бас-Лаг Мьевиля
Мир железных драконов Суэнвика
Город-муравейник Гибсона
Мир Башни Бэнкрофта
Сенлин не мог не разочароваться: он ожидал увидеть блистающий центр культуры, а не это. Цоколь, при всей своей тусклости, выглядел портовым городом, куда моряки приходили, чтобы вспомнить, как шагать по твёрдой земле. Чего стоят только вездесущие пивные фонтаны! Ему попалось ещё шесть после того, первого. «Популярный путеводитель» описывал атмосферу Цоколя слегка туманно, представляя этот уровень башни в виде чего-то вроде дружелюбного преддверия более привлекательных достопримечательностей наверху, но даже это оказалось преувеличением. Сенлин утешался, думая о Цоколе как о сенях башни. Здесь полагалось сбить грязь с ботинок, прежде чем войти в священные залы этажом выше.