Цитаты
266262
Отец говорит, что часы – убийцы времени. Что отщелкиваемое колесиками время мертво и оживает, лишь когда часы остановились.
Одна из самых прославленных книг XX века. Книга, в которой реализм традиционной для южной прозы «семейной драмы» обрамляет бесконечные стилистически новаторские находки автора, наиболее важная из которых – практически впервые со времен «Короля Лира» Шекспира использованный в англоязычной литературе прием «потока сознания». В сущности, на чисто сюжетном уровне драма преступления и инцеста, страсти и искупления, на основе которой строится «Звук и ярость», характерна для канонической «южной...
Нет слов грустней чем был, была, было. И отчаяние временно и само время лиш в прошедшем.
Одна из самых прославленных книг XX века. Книга, в которой реализм традиционной для южной прозы «семейной драмы» обрамляет бесконечные стилистически новаторские находки автора, наиболее важная из которых – практически впервые со времен «Короля Лира» Шекспира использованный в англоязычной литературе прием «потока сознания». В сущности, на чисто сюжетном уровне драма преступления и инцеста, страсти и искупления, на основе которой строится «Звук и ярость», характерна для канонической «южной...
Копеечные развлечения врачуют успешней Христа
Одна из самых прославленных книг XX века. Книга, в которой реализм традиционной для южной прозы «семейной драмы» обрамляет бесконечные стилистически новаторские находки автора, наиболее важная из которых – практически впервые со времен «Короля Лира» Шекспира использованный в англоязычной литературе прием «потока сознания». В сущности, на чисто сюжетном уровне драма преступления и инцеста, страсти и искупления, на основе которой строится «Звук и ярость», характерна для канонической «южной...
По-моему, это логично, что люди, столько водя себя и других за нос при помощи слов, наделяют молчание мудростью...
Одна из самых прославленных книг XX века. Книга, в которой реализм традиционной для южной прозы «семейной драмы» обрамляет бесконечные стилистически новаторские находки автора, наиболее важная из которых – практически впервые со времен «Короля Лира» Шекспира использованный в англоязычной литературе прием «потока сознания». В сущности, на чисто сюжетном уровне драма преступления и инцеста, страсти и искупления, на основе которой строится «Звук и ярость», характерна для канонической «южной...
Забавное дело, на что б вы ни пожаловались, мужчина вам посоветует сходить к зубному, а женщина посоветует жениться.
Одна из самых прославленных книг XX века. Книга, в которой реализм традиционной для южной прозы «семейной драмы» обрамляет бесконечные стилистически новаторские находки автора, наиболее важная из которых – практически впервые со времен «Короля Лира» Шекспира использованный в англоязычной литературе прием «потока сознания». В сущности, на чисто сюжетном уровне драма преступления и инцеста, страсти и искупления, на основе которой строится «Звук и ярость», характерна для канонической «южной...
– Продолжайте хотеть, – говорю. – Хотение – вещь безобидная.
Одна из самых прославленных книг XX века. Книга, в которой реализм традиционной для южной прозы «семейной драмы» обрамляет бесконечные стилистически новаторские находки автора, наиболее важная из которых – практически впервые со времен «Короля Лира» Шекспира использованный в англоязычной литературе прием «потока сознания». В сущности, на чисто сюжетном уровне драма преступления и инцеста, страсти и искупления, на основе которой строится «Звук и ярость», характерна для канонической «южной...
Не тогда безнадежность, когда поймешь, что помочь не может ничто - ни религия, ни гордость, ничто, - а вот когда ты осознаешь, что и не хочешь ниоткуда помощи.
Одна из самых прославленных книг XX века. Книга, в которой реализм традиционной для южной прозы «семейной драмы» обрамляет бесконечные стилистически новаторские находки автора, наиболее важная из которых – практически впервые со времен «Короля Лира» Шекспира использованный в англоязычной литературе прием «потока сознания». В сущности, на чисто сюжетном уровне драма преступления и инцеста, страсти и искупления, на основе которой строится «Звук и ярость», характерна для канонической «южной...
– А сколько ему?
– Тридцать три исполнилось, – говорит Ластер. – Ровно тридцать лет и три года.
– Скажи лучше – ровно тридцать лет, как ему три года.
Одна из самых прославленных книг XX века. Книга, в которой реализм традиционной для южной прозы «семейной драмы» обрамляет бесконечные стилистически новаторские находки автора, наиболее важная из которых – практически впервые со времен «Короля Лира» Шекспира использованный в англоязычной литературе прием «потока сознания». В сущности, на чисто сюжетном уровне драма преступления и инцеста, страсти и искупления, на основе которой строится «Звук и ярость», характерна для канонической «южной...
Всякий живой лучше всякого мертвого но нет таких среди живых ли мертвых чтобы уж очень были лучше других мертвых и живых.
Одна из самых прославленных книг XX века. Книга, в которой реализм традиционной для южной прозы «семейной драмы» обрамляет бесконечные стилистически новаторские находки автора, наиболее важная из которых – практически впервые со времен «Короля Лира» Шекспира использованный в англоязычной литературе прием «потока сознания». В сущности, на чисто сюжетном уровне драма преступления и инцеста, страсти и искупления, на основе которой строится «Звук и ярость», характерна для канонической «южной...
– Ты путаешь грех с неприличием Женщины этих вещей не путают Твою мать заботят приличия А грех ли нет – о том она не задумывалась
Одна из самых прославленных книг XX века. Книга, в которой реализм традиционной для южной прозы «семейной драмы» обрамляет бесконечные стилистически новаторские находки автора, наиболее важная из которых – практически впервые со времен «Короля Лира» Шекспира использованный в англоязычной литературе прием «потока сознания». В сущности, на чисто сюжетном уровне драма преступления и инцеста, страсти и искупления, на основе которой строится «Звук и ярость», характерна для канонической «южной...
Нет слов грустнее чем был была было.
Одна из самых прославленных книг XX века. Книга, в которой реализм традиционной для южной прозы «семейной драмы» обрамляет бесконечные стилистически новаторские находки автора, наиболее важная из которых – практически впервые со времен «Короля Лира» Шекспира использованный в англоязычной литературе прием «потока сознания». В сущности, на чисто сюжетном уровне драма преступления и инцеста, страсти и искупления, на основе которой строится «Звук и ярость», характерна для канонической «южной...
Не тогда безнадежность, когда поймешь, что помочь не может никто - ни религия, ни гордость, ничто, - а вот когда ты осознаешь, что и не хочешь ниоткуда помощи.
Одна из самых прославленных книг XX века. Книга, в которой реализм традиционной для южной прозы «семейной драмы» обрамляет бесконечные стилистически новаторские находки автора, наиболее важная из которых – практически впервые со времен «Короля Лира» Шекспира использованный в англоязычной литературе прием «потока сознания». В сущности, на чисто сюжетном уровне драма преступления и инцеста, страсти и искупления, на основе которой строится «Звук и ярость», характерна для канонической «южной...
У нас на Юге стыдятся быть девственником. Подростки. И взрослые. Лгут почем зря. А оттого, сказал отец, что для женщин оно меньше значит. Девственность ведь выдумка мужская, а не женская. Это как смерть, говорит, – перемена, ощутимая лишь для других. А я ему: но неужели же это ничего не значит? А он в ответ: и это, и все прочее. Тем-то и печален мир.
Одна из самых прославленных книг XX века. Книга, в которой реализм традиционной для южной прозы «семейной драмы» обрамляет бесконечные стилистически новаторские находки автора, наиболее важная из которых – практически впервые со времен «Короля Лира» Шекспира использованный в англоязычной литературе прием «потока сознания». В сущности, на чисто сюжетном уровне драма преступления и инцеста, страсти и искупления, на основе которой строится «Звук и ярость», характерна для канонической «южной...
– Продолжайте хотеть, – говорю. – Хотение – вещь безобидная.
Одна из самых прославленных книг XX века. Книга, в которой реализм традиционной для южной прозы «семейной драмы» обрамляет бесконечные стилистически новаторские находки автора, наиболее важная из которых – практически впервые со времен «Короля Лира» Шекспира использованный в англоязычной литературе прием «потока сознания». В сущности, на чисто сюжетном уровне драма преступления и инцеста, страсти и искупления, на основе которой строится «Звук и ярость», характерна для канонической «южной...
ВОСПРЯНЬ, МОЙ СЛАБЫЙ ДУХ, СТОЙ ТВЕРЖЕ, НЕ ШАТАЙСЯ!
Роман «Берлин — Александерплац» (1929) — самое известное произведение немецкого прозаика и эссеиста Альфреда Деблина (1878–1957). Техника литературного монтажа соотносится с техникой «овеществленного» потока сознания: жизнь Берлина конца 1920-х годов предстает перед читателем во всем калейдоскопическом многообразии. Роман лег в основу культового фильма Райнера Вернера Фасбиндера (1980).
— «Коль хочешь, человече новый, субъектом пола стать мужского, обдумай зрело это дело, доколе повитуха смело не извлекла тебя на свет; сей мир — юдоль великих бед! Поверь же автору сих строк, который уж немалый срок свой хлеб жует на белом свете. Недаром сказано у Гете: „Нет счастья в жизни быстротечной — лишь эмбрион живет беспечно!“ Власть предержащая тебя с рожденья пестует, любя: куда ни сунься — ходу нет, на все — закон, на все — запрет, за всё деньжонки подавай, а пасть поменьше разевай! И так живешь ты в отупенье, в каком-то вечном обалденье. А если хочешь, в злой тоске, оставить горе в кабаке, то после бурного веселья наутро ждет тебя похмелье… Вот так проходит год за годом, ты оплешивел, стал уродом, трещат назойливо стропила, пропала мужеская сила, прокисла кашица мозгов, еще маленько — и готов. Уж дело к осени смекаешь, — роняешь ложку, умираешь. Теперь вопрос такой предложим: с чем нашу жизнь сравнить мы можем? Сказал великий Шиллер так: „Она — не высшее из благ“. А я уразумел давно: жизнь — это хлев, где всё —…»
Роман «Берлин — Александерплац» (1929) — самое известное произведение немецкого прозаика и эссеиста Альфреда Деблина (1878–1957). Техника литературного монтажа соотносится с техникой «овеществленного» потока сознания: жизнь Берлина конца 1920-х годов предстает перед читателем во всем калейдоскопическом многообразии. Роман лег в основу культового фильма Райнера Вернера Фасбиндера (1980).
— Иов, подумай хорошенько, ты ведь не видишь меня. Если ты откроешь глаза, ты, быть может, испу гаешься меня. Быть может, я заставлю тебя заплатить за исцеление страшной ценой.
— Это мы увидим. Ведь, судя по твоим словам, ты не шутишь.
— А если я сатана, дух зла?
— Исцели меня!
— Я — сатана.
— Исцели меня!
Тогда голос отступил, стал слабее, умолк. Пес залаял. Иов в страхе прислушался: умолк! где ты? Хочу исцеления или смерти! Он визгливо закричал. Наступила страшная ночь, и снова раздался голос:
— А если я — сатана и ты никогда от меня не избавишься?
— Ты не хочешь меня исцелить. Никто не хочет мне помочь — ни бог, ни сатана, ни ангел, ни человек! — закричал Иов.
— А ты сам?
— Что я?
— Ты же сам не хочешь!
— Что?
— Кто может помочь тебе, раз ты сам не хочешь?
— Нет, нет, — захныкал Иов. А голос в ответ:
— Бог и сатана, ангелы и люди — все хотят тебе помочь, но ты сам не хочешь… Бог — по милосердию, сатана — чтоб впоследствии тобой завладеть, ангелы и люди — потому что они помощники бога и сатаны, но ты сам не хочешь.
— Нет, нет! — снова захныкал Иов, потом взвыл и бросился наземь.
Он кричал всю ночь, и голос не умолкал больше.
— Бог и сатана, ангелы и люди хотят тебе помочь, но ты сам не хочешь!
Роман «Берлин — Александерплац» (1929) — самое известное произведение немецкого прозаика и эссеиста Альфреда Деблина (1878–1957). Техника литературного монтажа соотносится с техникой «овеществленного» потока сознания: жизнь Берлина конца 1920-х годов предстает перед читателем во всем калейдоскопическом многообразии. Роман лег в основу культового фильма Райнера Вернера Фасбиндера (1980).
Свиней, быков, телят режут. Это в порядке вещей. Стоит ли об этом говорить! А что делают с нами, с людьми?
Роман «Берлин — Александерплац» (1929) — самое известное произведение немецкого прозаика и эссеиста Альфреда Деблина (1878–1957). Техника литературного монтажа соотносится с техникой «овеществленного» потока сознания: жизнь Берлина конца 1920-х годов предстает перед читателем во всем калейдоскопическом многообразии. Роман лег в основу культового фильма Райнера Вернера Фасбиндера (1980).
Сам по себе никогда не станешь сильным, как бы ты этого ни хотел. Нужна опора.
Роман «Берлин — Александерплац» (1929) — самое известное произведение немецкого прозаика и эссеиста Альфреда Деблина (1878–1957). Техника литературного монтажа соотносится с техникой «овеществленного» потока сознания: жизнь Берлина конца 1920-х годов предстает перед читателем во всем калейдоскопическом многообразии. Роман лег в основу культового фильма Райнера Вернера Фасбиндера (1980).
Теперь у Мицци одна забота: чтобы Франц снова не запил. Это у ней самое больное место. Такой уж он от природы - не может без спиртного. Он говорит - когда пьешь, жиром обрастаешь и всякая чепуха не лезет в голову.
Роман «Берлин — Александерплац» (1929) — самое известное произведение немецкого прозаика и эссеиста Альфреда Деблина (1878–1957). Техника литературного монтажа соотносится с техникой «овеществленного» потока сознания: жизнь Берлина конца 1920-х годов предстает перед читателем во всем калейдоскопическом многообразии. Роман лег в основу культового фильма Райнера Вернера Фасбиндера (1980).
Смерть затянула свою унылую, протяжную песнь. Тянет, заикается, повторяет каждое слово; пропоет один стих, другой, потом повторяет первый и начинает все сначала.
Роман «Берлин — Александерплац» (1929) — самое известное произведение немецкого прозаика и эссеиста Альфреда Деблина (1878–1957). Техника литературного монтажа соотносится с техникой «овеществленного» потока сознания: жизнь Берлина конца 1920-х годов предстает перед читателем во всем калейдоскопическом многообразии. Роман лег в основу культового фильма Райнера Вернера Фасбиндера (1980).
Лукаво без меры сердце человеческое и погрязло в пороке: кто познает его?
Омут в дремучем лесу — страшная, черная вода, безмолвная, неподвижная. Жуткий мертвый покой. Буря бушует в лесу, гнутся высокие сосны, рвется паутина меж их ветвями, треск и стон стоит кругом. Но мертвая гладь не шелохнется. Неподвижна черная вода в глубокой котловине, только сучья падают в омут.
Ветер терзает лес, но ему не прорваться вниз к воде. Ты спишь и в бурю, лесное озеро. На дне твоем нет драконов; времена мамонтов и ящеров миновали. Казалось бы, человеку нечего бояться тебя. На дне твоем гниют растения, да изредка плеснет по воде ленивая рыба. И больше ничего… Пусть так, пусть это всего лишь вода, и все же как страшна она, черная, недобрая, застывшая в грозном безмолвии…
Роман «Берлин — Александерплац» (1929) — самое известное произведение немецкого прозаика и эссеиста Альфреда Деблина (1878–1957). Техника литературного монтажа соотносится с техникой «овеществленного» потока сознания: жизнь Берлина конца 1920-х годов предстает перед читателем во всем калейдоскопическом многообразии. Роман лег в основу культового фильма Райнера Вернера Фасбиндера (1980).
И У ВСЕХ ОДНО ДЫХАНИЕ — ЧТО У ЧЕЛОВЕКА, ЧТО У СКОТИНЫ…
Роман «Берлин — Александерплац» (1929) — самое известное произведение немецкого прозаика и эссеиста Альфреда Деблина (1878–1957). Техника литературного монтажа соотносится с техникой «овеществленного» потока сознания: жизнь Берлина конца 1920-х годов предстает перед читателем во всем калейдоскопическом многообразии. Роман лег в основу культового фильма Райнера Вернера Фасбиндера (1980).
Люди читают газеты различных направлений, сохраняют равновесие благодаря своему ушному лабиринту, вдыхают кислород, тупо глядят друг на друга; одни испытывают боль, другие — нет, одни думают, другие — нет, одни счастливы, другие несчастны, есть и такие, что ни счастливы, ни несчастны.
Роман «Берлин — Александерплац» (1929) — самое известное произведение немецкого прозаика и эссеиста Альфреда Деблина (1878–1957). Техника литературного монтажа соотносится с техникой «овеществленного» потока сознания: жизнь Берлина конца 1920-х годов предстает перед читателем во всем калейдоскопическом многообразии. Роман лег в основу культового фильма Райнера Вернера Фасбиндера (1980).
Всему свое время, и всякому начинанию на земле свой час, и всякому свой год, чтоб родиться и умереть, посадить и истребить то, что посажено, всему свое время, чтоб погубить и исцелить, разрушить и построить, потерять и найти, свое время, чтоб сохранить и бросить, свое время, чтоб разорвать и зашить, говорить и молчать. Всему свое время.
Роман «Берлин — Александерплац» (1929) — самое известное произведение немецкого прозаика и эссеиста Альфреда Деблина (1878–1957). Техника литературного монтажа соотносится с техникой «овеществленного» потока сознания: жизнь Берлина конца 1920-х годов предстает перед читателем во всем калейдоскопическом многообразии. Роман лег в основу культового фильма Райнера Вернера Фасбиндера (1980).