Вскрыв однажды брюшную полость, д-р Кедр театральным жестом указал на гладкий бордового цвета орган, лежащий справа ниже ребер. Он походил на трехфунтовую буханку хлеба или на слизня, состоящего из двух огромных доль. «Смотрите, – прошептал Кедр. – Ее очень редко можно увидеть, нам посчастливилось застать ее спящей. Скорее смотрите, пока она не проснулась!» Сестры во все глаза воззрились на загадочный орган. «Душа!» – благоговейно прошептал Кедр. Это была, разумеется, печень, самая крупная железа человеческого организма, частично наделенная свойствами, приписываемыми душе, способная к тому же регенерировать клетки. Д-р Кедр считал печень важнее души.
Легче всего обманывать тех, кто тебя любит. Любящие люди меньше других склонны замечать лживость, но и у них рано или поздно открываются глаза.
Только начни беспокоиться, причин для беспокойства не оберешься
в семейной жизни куда легче уклониться от катастроф, нежели от досадных мелочных пустяков.
Брак как таковой не имел никакого научного обоснования: два человека, едва знакомые, ничуть друг на друга не похожие, с разными характерами, выросшие в различной культурной среде, и самое главное – разного пола, должны были почему-то жить вместе, спать в одной постели и делить друг с другом свою участь при том, что, скорее всего, участи их были замышлены совершенно различными.
Тогда он был еще слишком молод и не знал, что память сердца уничтожает дурные воспоминания и возвеличивает добрые и именно благодаря этой уловке нам удается вынести груз прошлого.
Она не была привержена к порядку, хотя ей казалось обратное, просто у неё был свой собственный отчаянный метод: она прятала беспорядок
Если вы встретите свою настоящую любовь, то она от вас никуда не денется — ни через неделю, ни через месяц, ни через год.
...если женщине захочется переспать с мужчиной, она перепрыгнет любую ограду, разрушит любую крепость, да еще и найдет себе моральное оправдание, никакого Бога не постесняется.
симптомы у любви и у чумы одинаковые.
Запомни: самое главное в семейной жизни не счастье, а устойчивое постоянство
Но если они и научились чему-то оба, то лишь одному: знание и мудрость приходят к нам тогда, когда они уже не нужны.
Он был идеальным мужем: никогда в жизни ничего не поднял с полу, никогда не гасил свет, никогда не закрывал двери. И утром, в предрассветной темноте, когда на рубашке у него не хватало пуговицы, она слышала, как он говорил: "Человеку нужно две жены, одна - для любви, а другая - для пришивания пуговиц"
Человек не рождается раз и навсегда в тот день, когда мать производит его на свет, жизнь заставляет его снова и снова — много раз — родиться заново самому.
Любовь души - от пояса и выше, любовь тела - от пояса и ниже.
Главное в жизни общества – уметь управляться со страхом, главное в жизни супругов – уметь управляться со скукой.
<...> проституция - это не когда спят с мужчинами за деньги, а когда спят с незнакомыми мужчинами.
Легко добытое счастье не может длиться долго.
Знание и мудрость приходят к нам тогда, когда они уже не нужны.
Единственный способ жить дальше — не давать воспоминаниям терзать себя.
Людям, которых любят, следовало бы умирать вместе со всеми их вещами.
улыбайся, не доставляй беде удовольствия
Она не позволила себе дурного вкуса – угрызений совести.
Мы, кого судьба пощадила, пытались рассказать не только про свою участь, но, с большей или меньшей степенью достоверности, про участь тех, канувших; только это были рассказы «от третьего лица», о том, что мы видели рядом, но не испытали сами. Об уничтожении, доведенном до конца, завершенном полностью, не рассказал никто, потому что никто не возвращается, чтобы рассказать о своей смерти. Канувшие, даже если бы у них были бумага и ручка, все равно не оставили бы свидетельств, потому что их смерть началась задолго до того, как они умерли. За недели, месяцы до того, как потухнуть окончательно, они уже потеряли способность замечать, вспоминать, сравнивать, формулировать. Мы говорим за них, вместо них.
Нужно остерегаться судить задним числом, нужно избегать стереотипов. Иными словами, к давно и далеко происходившим событиям подходить с мерками, принятыми здесь и сейчас, — это ошибка; причем чем больше увеличивается пространственно-временная дистанция, тем ошибочней будет суждение. По этой причине нам, неспециалистам, трудно понимать библейские и гомеровские тексты, греческих и латинских классиков.