- Эй, там кто-то в кустах хрустит, - услышал один из рыбаков, как я подхожу.
- Кто там, отзовись? - спросил другой.
- Мир вам, земляне. Я прибыл с другой планеты, чтобы вступить с вами в контакт, - загробным голосом сказал я. Ну не мог удержаться, слишком рыбаки подставились. Реакция последовала незамедлительно, послышались треск кустарника и плеск воды, да кто-то глухо выматерился.
Наверное, я пребывал в излишней задумчивости, этот день, казалось, никак не закончится, столько событий было, поэтому не сразу заметил, что стал объектом пристального внимания группы молодёжи. Трое спереди, двое блокировали сзади.
- Эй, спортсмен, телефон позвонить есть? А то так курить хочется, что тёлку снять не на что.
- Смешно, - сказал я юмористу. - Я даже рад, что встретился с вами. На душе муторно, так и хочется кому-нибудь рожу набить, размяться. Ты меня понимаешь?
- Напомню, покупатель всегда прав.
- Что за чушь? - искренне удивился делец. - Никогда такой чепухи не слышал. У нас говорят: кто облапошил - тот и прав.
Туннель был в виде арки из старого красного кирпича. Я направился налево. Люблю ходить налево.
Недаром же говорят, что есть среди людей только одна вещь хуже, чем белому явиться в Гарлем, – это с номерами 82-го региона приехать на стоянку для 92-х.
– Не нужно слушать людей, у которых в руках камера, микрофон либо стойка прожектора. Это журналисты, они сами не знают, во что верят. Они привыкли массово обрабатывать мозги в три лайка и два перепоста. Покиньте их мысли и лучше вслушайтесь в командира спецназа.
В любой сказке мир нуждается в защите. Сторон всегда больше чем одна, мнений больше чем два – и каждый защищает свою позицию. Если пропустить все это, избрать жизнь обывателя – сказка пройдет стороной. И никогда не узнаешь, была ли она про тебя или кого-то другого, стала она жестокой сказкой или же счастливой.
- Я рос, читал Гарри Поттера и предвкушал момент, что однажды примкну к миру Иных. А затем в один прекрасный день меня как ударило. Я все обдумал как следует и осознал, что сова не прилетит.– Потому что Гарри Поттера не существует?– Потому что я русский.– Не понял. – Я помотал головой. – Подожди, я запутался…– В «поттериане» одиннадцать магических школ. И будь тот мир правдой, Министерство магии никогда не прислало бы мне сову, чтобы зачислить в британский Хогвартс. Вместо этого меня бы приняли в славянский Дурмстранг, потому что он ко мне географически ближе. Я бы никогда не побывал в Хогсмиде, не поздоровался за руку с Дамблдором, а шляпа-сортировщица не направила бы меня в Гриффиндор. Я бы не боролся с Роном Уизли за звание лучшего рыжего друга Гарри, не почувствовал бы вкус губ Гермионы Грейнджер, не носил бы волшебную палочку под плащом со знаменем любимого факультета. Нет, я бы провел семь лет в снегах при минус тридцати в кадетском корпусе Дурмстранга для мальчиков, где об меня каждый день вытирали бы ноги. Самым сильным магом, встреченным мною, стал бы Каркаров, выпущенный по условно-досрочному за то, что слил данные о своих бывших корешах. Моим кумиром был бы тупой как пробка Виктор Крам, при виде бицепсов которого я бы пускал слюни. Я бы не расставался со своей оливковой военной формой с такими огромными, блестящими, круглыми пуговицами, таскал ушанку, я бы скакал в ватнике с дикими воплями на площадях по всему миру на кубках по квиддичу и тремудрых турнирах в поддержку истинных чемпионов, не высовываясь из массовки, очищал бы чужие метлы и сапоги, дышал огнем из заскорузлых посохов, древних, как дерьмо мамонта, и так же пахнущих…
Время стирает границы между правдой и шуткой, потому что правда сама по себе - шутка смешная.
Я вижу знамя с лилиями на вершине башни, милорд, мы почти дома... И это "почти" расцветает в сердце как "уже", добавляя малую толику личной истины в границу города.
Простой прием - когда тебя вынуждают оправдываться, заставь оппонентов выполнять простейшие физические действия. Чаши весов в любом споре мигом склонятся в твою сторону
Все мы, от пешек до ферзей, мечемся сами по себе,просчитываем ходы, позабыв напрочь, что игроки давно ушли вместе курить на балкон.
Свобода действия хороша до тех пор, пока не понимаешь, что вместе с ней растет и свобода некой противоположной стороны, получающей право сдерживать тебя по своему усмотрению.
- Изведу тебя ночью сомнениями разными, навею сон дурной, испорчу настроение... и настанет у тебя жизнь тревожная и нервная. Я ведь девушка обидчивая. Сперва обижусь, а потом начну обижать сама.
— Злюка ты, Хель, — покачал головой оборотень. — Замужество плохо на тебя повлияло.
— Еще вопрос, кто на кого повлиял. Мужу от меня тоже, знаешь ли, досталось.
— Я и говорю — злюка. Наверняка он был добрее, пока на тебе не женился.
— Кто? Темный Князь?!
Я ведь девушка обидчивая. Сперва обижусь, а потом начну обижать сама.
Не злые или равнодушные — мы просто хорошо умеем рассчитывать собственные силы. Не эгоистичные — мы лишь стараемся не упускать даже малейшую выгоду.
Нам, женщинам, лишний раз думать не положено.
Нас ограбили! — выпалила баньши и в качестве доказательства протянула измятый лист. — Ты не поверишь: какая-то сволочь посмела украсть нашу коноплю!
Свет всегда один, а Тьма у всех разная.
Ты не хватаешься за невозможное, но стараешься сделать все, на что способна. Умеешь видеть главное в людях. Правильно улавливаешь суть. Способна быть жестокой. Но при этом всегда заботишься о своих. Четко отделяешь личное от всего остального. Это — качества лидера.
— Ой, есть, госпожа! Но и ты меня пойми — страшно помирать во цвете лет-то!
— Какое «во цвете»?! Да тебя на том свете давным-давно все черти обыскались!
— Так и пущай дальше ищут!
— Не поверишь, Хелечка, моя душа прямо поет от счастья, когда я тебя вижу! Заснуть не могу, не вспомнив о тебе лишний раз!
Я звучно хлопнула себя ладонью по лбу.
— То-то мне в последнее время икается! Слушай, а то, что левый мизинец к ночи дергается, тоже твоя работа?
Как говориться, нет-нет, да и да.
Интересно, как быстро Вальбуэна разучиться играть в футбол на уровне сборной Франции и научится играть в футбол на уровне Динамо. Вот, например, Кураньи очень быстро прошел этот путь, прямо мгновенно.