различать добро и зло вовсе не значит выбирать добро. Или зло. Это значит просто различать…
Жена банками всякими полный погреб набила. Только вот, куда она сама-то делась? Ума не приложу.
— Так это... может, тоже бродит по соседним дачам, завывает и кусает всех подряд?
— А-а, — на удивление спокойно отреагировал сосед, — ну, тогда точно ничего не изменилось.
Бдыщ осознал, что оправдания снова необъяснимым образом превратились в обвинения, и озадаченно замолчал. Похоже, он случайно наткнулся на какой-то мировой закон. Типа, что любой, кто оправдывается, одновременно и обвиняет.По умолчанию, так сказать.
— Похоже, жизнь устроена так, что к мечте надо идти собственными ножками
—... я вас отпускаю.
— Ну отпускай.
— Ну идите.
— Мне кажется, или нас только что послали? — задумчиво пробормотал кто-то слишком умный.
читая неплохую книгу, читатель зачастую думает, что понимает автора, но это не так. Если книга хоть минимально хороша, то устроена она так, что понимает он в этот момент только немного больше про себя самого. И это не только для литературы справедливо, но и для всего искусства в целом.
Те истории, которые рассказывают нам-детям, создают нас-взрослых, нравится нам это потом признавать или нет.
Искусство на то и искусство, чтобы танцевать на булавочной головке между ожиданиями толпы, жаждой признания, творчеством ради творчества, запретами, границами сознаний и попыткой изменить мир к лучшему…
Мы перестаём быть детьми, когда больше не можем верить в сказки, правда? Нет, не так, перестаём - это тут неверное слово… Когда нам больше не положено верить. То, что в детских устах назовут милой шуткой, во взрослых прозвучит как безумие. Но не теряем ли мы что-то важное, когда больше не ищем чудеса?
... где были бы все эти сказочные герои, если бы всегда слушались своих родителей?! Про послушных детей не рассказывают сказок, вот что!