natalis

— Тридцать пять. Ни наследника, ни магии, — говорит муж на балу и возвращает меня семье как ненужную вещь. — Ты обесчестила род Фавьен, — шипит матушка. — Вернулась не женой… ты — позор. Муж выбрал юную любовницу, ждущую от него ребёнка. Семья вычеркнула моё имя из родословной ради выгодных браков младших сестёр — и сослала меня в Пурпурную крепость, старый фамильный замок за пределами Империи. Я потеряла всё. Но изгнание — не конец. Это шанс: на силу, на правду, на месть и на магию,...

Тошнит. Подбегаю к туалету, дергаю ручку. Заперто. Черт, и тут кто-то. Слышу смех Риммы за дверью. Она смеется в туалете? Как оригинально. — Так и знала, что ты за мной пойдешь, мой лев, — мурлычет она. А у меня от одного ее голоса тошнота усиливается. Они там зажимаются на унитазе что ли? Ответом мне служит протяжный стон этой полуголой девицы, вгоняющий меня в краску. Фу, какая мерзость. Муж прав, у его брата ничего святого нет. Притащить эту девку в дом родителей это еще ладно. Но...

Крадусь. Любимый точно ворчать будет, что я ему работать мешаю. Он у меня человек занятой. К тому же у нас запрещены отношения на работе, из-за чего нам приходится скрываться. Но я только быстренько тихонечко спрошу, как он себя чувствует и убегу. Поднос подмышкой зажимаю и осторожно приоткрываю дверь в кабинет. Если меня кто-то поймает, скажу, что хотела выходные перенести, потому и заглянула. Однако стоит двери чуть приоткрыться, как меня парализует странным звуком, похожим на женский стон....

Светлана и Егор занимались любовью в нашей супружеской кровати. Моя младшая сестра и мой муж. Инстинктивно положила ладонь на живот, будто хотела защитить малыша от творившейся на моих глазах мерзости. Они не замечали меня. – Вы… – я начала говорить, но слов не было. Какие слова способны описать такое предательство? – Вы… как вы можете?! Перестаньте! – Закричала, прикрыв живот ладонями, не могла этого больше видеть, не могла на них смотреть… дышать не могла… пошатываясь, отошла на несколько...

— Боже! Да! Да! Ещё! — кричит женский голос явно из нашей спальни. — Ты такой ненасытный. Толкаю дверь и впервые чувствую себя героиней романа о неверности. — А что ты хотела? — огрызается муж, натягивая на себя боксеры. — Я и так с тобой и сяк, а ты вообще никак не можешь. Хоть бы ртом научилась работать. Мне разнообразия нужно. — Разнообразия! — я хватаю швабру у стены и бью ей по спинке дивана, в сантиметре от его головы. — Вот тебе оно - разнообразие! Муж даже подпрыгивает на диване....

Муж кладет на стол лист с печатью, и я даже не сразу понимаю, что это. — Свидетельство о расторжении брака, — поясняет он коротко. – Мы развелись, это факт – просто прими его! У меня внутри все сжимается. — У тебя есть другая? — спрашиваю я тихо, почти без голоса. Но он прекрасно слышит. — Да, – на этот раз муж улыбается, уверенно, как человек, который получил желаемое. — Ее зовут Агата, и мы скоро поженимся. – Почему? – вырывается у меня. Странный вопрос, конечно, но у Германа на него...

— Ты привёл эту... в наш дом? — голос сорвался на хриплый шёпот, дравший горло. — Нат, не раздувай. Мы просто обсуждали работу, — невозмутимо ответил Тим и вальяжно упал на стул, закинув ногу на ногу. Его равнодушие жгло под рёбрами раскалённой иглой. — В нашей постели? — слова вырывались с трудом, будто кто-то сжимал мне горло. — А сын... Тим даже бровью не повёл. — Шурик ничего не понял. — Он всё понял! — я еле сдержала крик, стараясь не разбудить больного сына в соседней комнате. Тим...

Сознание просто вернулось ко мне в какой-то момент, но тело не ощущалось. – Леди, перестаньте притворяться, это вам не поможет, – раздался голос, низкий, с рычащими нотками, пробирающими до самого низа живота. Живота?! Я поняла, что чувствую свое тело, кружево одеяния и пульсацию собственной крови в висках. – Супружеские обязанности выполнить вам все равно придется, леди Оника, – раздался еще один голос. Я скосила глаза и уперлась в жгучий взгляд светловолосого мужчины. Ненавижу...

— Ну! Вот мы и на месте! — объявляет Вадим у двери кабинета моего мужа. Его грубый голос перекрывает офисный шум, как рык льва в саванне. Он с размаху распахивает дверь... И мир переворачивается с ног на голову. Ноги прирастают к полу. Кровь яростно стучит в висках. Сердце пронзает раскаленный гвоздь. — Нина?! — вскрикнул муж, торопливо заправляя рубашку в брюки. Перед ним на столе раскинулась та самая рыжая девица, с которой я недавно говорила. Она запрокинула голову, уставилась на...