Мои цитаты из книг
Пятая точка и шестое чувство между собой определенно связаны.
К 120-летию Фаины Раневской. Правду говорят, что талантливые люди талантливы во всем. Вот и Раневская была не только великой актрисой и автором множества знаменитых острот, афоризмов и анекдотов, но, оказывается, еще и писала замечательную прозу и сама ее иллюстрировала. Этот роман – ее первый опыт в жанре комедийного детектива, ждавший публикации более полувека. В разгар крымских гастролей прославленного театра бесследно исчезает его прима, главная звезда СССР Любовь Павлинова (явный намек на...
Любовь способна сдвинуть горы, но с завистью ей не сравниться. Зависть одной женщины к другой способна эти горы не только сдвинуть, но разнести по камешку.
К 120-летию Фаины Раневской. Правду говорят, что талантливые люди талантливы во всем. Вот и Раневская была не только великой актрисой и автором множества знаменитых острот, афоризмов и анекдотов, но, оказывается, еще и писала замечательную прозу и сама ее иллюстрировала. Этот роман – ее первый опыт в жанре комедийного детектива, ждавший публикации более полувека. В разгар крымских гастролей прославленного театра бесследно исчезает его прима, главная звезда СССР Любовь Павлинова (явный намек на...
У одних от рождения головы светлые, у других голоса соловьиные, у третьих руки золотые, а у меня только задница с приключениями. Впрочем, ж… без приключений – всего лишь толстые ягодицы, что, согласитесь, еще обидней…
К 120-летию Фаины Раневской. Правду говорят, что талантливые люди талантливы во всем. Вот и Раневская была не только великой актрисой и автором множества знаменитых острот, афоризмов и анекдотов, но, оказывается, еще и писала замечательную прозу и сама ее иллюстрировала. Этот роман – ее первый опыт в жанре комедийного детектива, ждавший публикации более полувека. В разгар крымских гастролей прославленного театра бесследно исчезает его прима, главная звезда СССР Любовь Павлинова (явный намек на...
Обходиться без совести получается у многих, а вот без денег не удается никому.
К 120-летию Фаины Раневской. Правду говорят, что талантливые люди талантливы во всем. Вот и Раневская была не только великой актрисой и автором множества знаменитых острот, афоризмов и анекдотов, но, оказывается, еще и писала замечательную прозу и сама ее иллюстрировала. Этот роман – ее первый опыт в жанре комедийного детектива, ждавший публикации более полувека. В разгар крымских гастролей прославленного театра бесследно исчезает его прима, главная звезда СССР Любовь Павлинова (явный намек на...
Однажды, полагаю, всем станет ясно, что лучшие фильмы по моим произведениям — это те, которые так и не сняли.
Это не автобиография, а коллаж из воспоминаний, мастерски составленный корифеем детективного жанра. Джон Ле Карре в «Голубином туннеле» рассказывает не историю своей жизни, а истории из своей жизни, и их у него немало. Германия начала шестидесятых, Россия начала девяностых, беседы с Маргарет Тэтчер и Ясиром Арафатом, попытки работать со Стэнли Кубриком и Фрэнсисом Фордом Копполой, встречи со знаменитыми разведчиками и шпионами и воспоминания о родителях — об ушедшей из семьи матери и об...
Каждый понимает смелость по-своему, и всякая точка зрения субъективна. Каждый задумывается, где его предел, когда и как он этого предела достигнет и как будет действовать — лучше или хуже других. О себе могу сказать только, что смелым или почти смелым чувствовал себя, если превозмогал противоположное качество — его можно определить как врожденную трусость. Чаще всего это происходило, когда люди вокруг меня проявляли больше смелости, чем мне досталось от природы; я смотрел на них и брал смелость взаймы.
Это не автобиография, а коллаж из воспоминаний, мастерски составленный корифеем детективного жанра. Джон Ле Карре в «Голубином туннеле» рассказывает не историю своей жизни, а истории из своей жизни, и их у него немало. Германия начала шестидесятых, Россия начала девяностых, беседы с Маргарет Тэтчер и Ясиром Арафатом, попытки работать со Стэнли Кубриком и Фрэнсисом Фордом Копполой, встречи со знаменитыми разведчиками и шпионами и воспоминания о родителях — об ушедшей из семьи матери и об...
Вероятно, в конечном счете история и правда в ответе за все. Когда сразу после войны американская радиотехническая разведка впервые поймала молодую Западную Германию в сеть, правительство Аденауэра, только оперившееся, слушало, что ему говорили, а говорили ему немного. Со временем отношения, может, и изменились, но только внешне. АНБ продолжала шпионить когда и за кем хотела — разрешение БНД ей было не нужно, и, скорее всего, при таком стиле работы с самого начала предполагалось шпионить за всем, что движется, и на территории принимающей стороны. Шпионы шпионят, потому что имеют такую возможность.
Это не автобиография, а коллаж из воспоминаний, мастерски составленный корифеем детективного жанра. Джон Ле Карре в «Голубином туннеле» рассказывает не историю своей жизни, а истории из своей жизни, и их у него немало. Германия начала шестидесятых, Россия начала девяностых, беседы с Маргарет Тэтчер и Ясиром Арафатом, попытки работать со Стэнли Кубриком и Фрэнсисом Фордом Копполой, встречи со знаменитыми разведчиками и шпионами и воспоминания о родителях — об ушедшей из семьи матери и об...
После разоблачений Сноудена британцы, разумеется, и у себя провели соответствующие расследования и пришли к тем же малоубедительным выводам. Они тоже затронули щекотливый вопрос, в какой мере наша радиотехническая разведка помогала американцам делать то, что сами американцы по закону не имели права делать. Конечно, поднялся ажиотаж, однако британцы с младых ногтей приучены обо всем молчать, и прикормленные СМИ призывают их быть посговорчивей, когда дело касается вмешательства в частную жизнь. Если нарушен закон, его быстренько переписали, чтобы с этим нарушением примирить. А если кто-то громко протестует, консервативная пресса тут же затыкает ему рот. Аргументы у нее такие: если отвернемся от Соединенных Штатов, кто мы после этого?
Это не автобиография, а коллаж из воспоминаний, мастерски составленный корифеем детективного жанра. Джон Ле Карре в «Голубином туннеле» рассказывает не историю своей жизни, а истории из своей жизни, и их у него немало. Германия начала шестидесятых, Россия начала девяностых, беседы с Маргарет Тэтчер и Ясиром Арафатом, попытки работать со Стэнли Кубриком и Фрэнсисом Фордом Копполой, встречи со знаменитыми разведчиками и шпионами и воспоминания о родителях — об ушедшей из семьи матери и об...
Правило первое холодной войны: всё, абсолютно всё, не то, чем кажется. У всех двойные мотивы, если не тройные.
Это не автобиография, а коллаж из воспоминаний, мастерски составленный корифеем детективного жанра. Джон Ле Карре в «Голубином туннеле» рассказывает не историю своей жизни, а истории из своей жизни, и их у него немало. Германия начала шестидесятых, Россия начала девяностых, беседы с Маргарет Тэтчер и Ясиром Арафатом, попытки работать со Стэнли Кубриком и Фрэнсисом Фордом Копполой, встречи со знаменитыми разведчиками и шпионами и воспоминания о родителях — об ушедшей из семьи матери и об...
... что есть память для писателя, жизнь которого, деликатно выражаясь, клонится к закату? Для юриста правда — это голые факты. Можно ли в принципе такие факты отыскать — другой вопрос. Для писателя факт — это сырье, не руководитель, но инструмент, и дело писателя — сделать так, чтобы он заиграл. Истинная правда, если только она есть, заключена не в фактах, а в нюансах.
Это не автобиография, а коллаж из воспоминаний, мастерски составленный корифеем детективного жанра. Джон Ле Карре в «Голубином туннеле» рассказывает не историю своей жизни, а истории из своей жизни, и их у него немало. Германия начала шестидесятых, Россия начала девяностых, беседы с Маргарет Тэтчер и Ясиром Арафатом, попытки работать со Стэнли Кубриком и Фрэнсисом Фордом Копполой, встречи со знаменитыми разведчиками и шпионами и воспоминания о родителях — об ушедшей из семьи матери и об...