Мои цитаты из книг
— Скажите спасибо, что Михалыч ментам звонить не стал.
— Нет уже ментов, милая женщина. Кругом давно одни полицейские...
— Менты они и в Африке менты, умник! С тем же успехом можно задницу головой обозвать и надеяться, что она начнет думать, — осадила Артема женщина, — Уж поверь мне, опытной женщине. У меня три зятя! И все — менты!
— Станислав, я хотела попросить тебя… Помнишь Февронию? Внучку Марии Афанасьевны, соседки нашей. — Да вроде… Мелкая такая, бледная, еще заикается… — Ой, милый, ну когда это было! — Так в чем просьба, бабуль? — Встреть девочку на вокзале и проводи в мою старую квартирку. Она поступать в институт едет, пусть поживет там. Будь добр, дорогой, присмотри за деточкой, чтобы она, как обычно, ни во что не влипла! Я вспоминал наш диалог, глядя на Февронию, и в голове пульсировала одна единственная...
Основная задача благого мата — выброс негативной энергии в окружающую среду, минуя драку или любой другой физический контакт.
— Станислав, я хотела попросить тебя… Помнишь Февронию? Внучку Марии Афанасьевны, соседки нашей. — Да вроде… Мелкая такая, бледная, еще заикается… — Ой, милый, ну когда это было! — Так в чем просьба, бабуль? — Встреть девочку на вокзале и проводи в мою старую квартирку. Она поступать в институт едет, пусть поживет там. Будь добр, дорогой, присмотри за деточкой, чтобы она, как обычно, ни во что не влипла! Я вспоминал наш диалог, глядя на Февронию, и в голове пульсировала одна единственная...
Как так получилось, что Стрекоза всего за пару дней испортила меня, как неумелый повар окрошку. Весь я вдруг стал острый, соленый, наполненный лишними ингредиентами, кипящий и бурлящий. Как харчо.
— Станислав, я хотела попросить тебя… Помнишь Февронию? Внучку Марии Афанасьевны, соседки нашей. — Да вроде… Мелкая такая, бледная, еще заикается… — Ой, милый, ну когда это было! — Так в чем просьба, бабуль? — Встреть девочку на вокзале и проводи в мою старую квартирку. Она поступать в институт едет, пусть поживет там. Будь добр, дорогой, присмотри за деточкой, чтобы она, как обычно, ни во что не влипла! Я вспоминал наш диалог, глядя на Февронию, и в голове пульсировала одна единственная...
— Женщины. — Пробормотал Пэри. — Нелогичны и потому так интересны.
Дракон, которого даже «любящие» родственники боятся, преследует ГГню. Но и ГГня здесь не «пугливый цветочек», но и не зарвавшаяся хамка, дает ему достойный отпор.
— Все это глупость… мол, женщины все одинаковые. Это не так. За всю свою жизнь я не встретил ни одной одинаковой женщины, джиэда. Я изучал жизнь по их глазам. Распознавал эмоции по малейшему движению лица и тела. Палитра чувств, настолько обширная, что люди устали придумывать им названия, читались мной в новых неповторимых сочетаниях в их голосе и взгляде. Женщины — самое главное чудо этого мира.
Дракон, которого даже «любящие» родственники боятся, преследует ГГню. Но и ГГня здесь не «пугливый цветочек», но и не зарвавшаяся хамка, дает ему достойный отпор.
Все это время он гадал, как она может оставаться такой спокойной на пороге гибели. Ответ оказался так прост. Ким Рендал была человеком, который умел по-настоящему жить, не сожалея о прошлом, не думая о будущем.
Дракон, которого даже «любящие» родственники боятся, преследует ГГню. Но и ГГня здесь не «пугливый цветочек», но и не зарвавшаяся хамка, дает ему достойный отпор.
— Ты должен знать, что я думаю, Ри. — Проговорила медленно и нежно Ким, спускаясь ниже по телу мужчины, чувствуя судорожное биение сердца и дыхание. — Кто-то же должен был тебе открыть глаза на правду. Ваши зеркала и ваши женщины… они испорчены. Поэтому к черту зеркала и женщин. Истину ты можешь отлично прочитать в моих глазах.
Дракон, которого даже «любящие» родственники боятся, преследует ГГню. Но и ГГня здесь не «пугливый цветочек», но и не зарвавшаяся хамка, дает ему достойный отпор.
— Представь, красавица. Только ты и я, в одной комнате, наполненной ароматами жженого сандала и корицы. Ночь тихая, южная, спокойная, которая просто создана…
— Для того, чтобы выспаться. — Оборвала его холодным тоном девушка.
Дракон, которого даже «любящие» родственники боятся, преследует ГГню. Но и ГГня здесь не «пугливый цветочек», но и не зарвавшаяся хамка, дает ему достойный отпор.
Женщины, они такие. Говорят одно, думают в это время о другом, а делают третье.
Дракон, которого даже «любящие» родственники боятся, преследует ГГню. Но и ГГня здесь не «пугливый цветочек», но и не зарвавшаяся хамка, дает ему достойный отпор.
— Что тебя не устраивает? У тебя будет отдельная комната, полно свободного времени, вкусная, свежая еда, право выходить когда захочешь и… эти… реактивы.
— Да потому что ты… — Ким постепенно замолчала, опуская руку, которой все это время тыкала в его сторону. А действительно… что ее не устраивает? Свободная комната. Время. Реактивы. И высокородный идиот в услужении, который сойдет за лаборанта… — И доступ в библиотеку!
— В любое время дня и ночи. — Улыбнулся так очаровательно и красиво мужчина, что у большинства женщин от подобной картины подогнулись бы коленки. — Точнее в то самое время, в которое мы не будем заняты более важными вещами.
— Важными… в-вещами? — Пробормотала Ким, делая отступающий шаг назад.
— Фейерверки, девушка. — Пояснил он с абсолютной серьезностью. — Фейерверки.
Дракон, которого даже «любящие» родственники боятся, преследует ГГню. Но и ГГня здесь не «пугливый цветочек», но и не зарвавшаяся хамка, дает ему достойный отпор.