— Я все сделаю, чтобы ты меня простила. Все, что захочешь. Я люблю тебя… — продолжал виновато мямлить Проскурин.
— А вот этого не надо! Как говорит наш Потюня, мужчина всегда любит одну женщину — ту, которая рядом. Но, на мой женский взгляд, это удел слабых — метаться от одной к другой. Хочешь знать, почему я тебя прощу? Потому что слабых надо прощать, как сирых, больных и убогих.
...я не понимаю, как можно любить одну, но спать с двумя? Выходит, твоя любовь делилась между двумя? Но ведь невозможно разделить пополам вещь нематериальную, как нельзя наполовину дышать, жить! Невозможно наполовину любить, быть наполовину любимой, очень важно знать, что любят тебя, только тебя!
Да-а-а… Неприятная штука — кража доверия. Во всем начинаешь искать скрытые мотивы.
Спермопсихоз. Бывает двух видов: возрастной, когда мужчина, чувствуя, что стареет, изо всех сил и любыми способами пытается продлить молодость… Для твоего вроде рановато.
— А какой тогда у моего?
— Кобелиный.
Что за жизнь? Никто никому не верит! Я не верю Виталику, Люда — Пашке, Игорь — Ленке, Ладышев — журналистам. Страна Неверия какая-то! Это же свихнуться можно!
– А вдруг во время оргазма я бы начал разбалтывать государственные секреты?
Эшли взглянула скептически:
– А вас можно до этого довести?
Командор положил в рот следующую дольку, прежде чем осведомиться:
– Довести до чего? До разбалтывания секретов? Или до оргазма?
– Нам кажется, что мы всё всегда сможем исправить и переделать. Живем, как черновик пишем. А жить надо набело. Некоторые возможности даются только один раз. Другого раза – не будет. Все происходит здесь и сейчас. Никакого «потом» не бывает. Ты меня понимаешь?
...смерть – это же не когда ты один и никого больше нет! Наоборот! Все есть, а тебя больше нет!
...любовь не ветрянка, ею невозможно переболеть.
Вадик наркоман, Гелька алкашка, а я ебанутая. Чудная семейка.