Тиль

Есть такие девушки, с которым один поцелуй может поменять все. А есть те, с которыми ничего не значит и сотня.

Дважды на одни и те же грабли наступает только дурак. Или коллекционер граблей.

Перед Иваном стояла кружка с темным пивом.
- Я же, вроде, не заказывал, - через стойку протянул Лещу руку.
- Выглядишь так, будто тебе это надо.

Мы бежим, мы спешим, у нас куча дел и забот, встречи, отчеты, контракты и постоянное состояние «не успеваю». Мы не уступим место в очереди старушке, потому что «очень спешим», и нам плевать на больные ноги старой женщины, которая просто не в состоянии стоять. «Прости, бабуля, в следующий раз пропущу, но сегодня не могу». Мы проходим на улице мимо плачущего ребенка, потому что нам не до него. А он, может, потерялся. И пробегаем мимо лежащего мужчины, потому что «пить надо меньше», а у него, вполне вероятно, обморок. Каждый день жизнь предлагает вот на таких мелочах сделать нам выбор. А мы даже не понимаем этого, успешно проваливая личные экзамены».

Береги людей, которые рядом с тобой. Пусть даже они съедают твой мозг. Кто еще будет любить тебя также беззаветно и навсегда, если не они?

У него была бабушка. У нее - не было.Если бы Дуню спросили, кто любит ее на свете больше всех, она бы не задумываясь ответила: «Бабушка». И это при наличии двух родителей, обожающих свою дочь. Но бабушка... это совсем другое. Это целый мир, в котором зимой - санки и румяные пирожки, сказки перед сном - не прочитанные, а рассказанные, и каждый раз - разные. Первые сережки тоже купила бабушка. И помогала исправлять кривой фартук, сшитый на уроке труда - она же. И сажать в землю семена, и выпалывать сорняки, и собирать макулатуру, чтобы обменять ее в маленьком вагончике на баллады про Робин Гуда с какими-то совершенно необыкновенными картинками. И дать денег втайне от мамы, когда уже в год окончания школы Дуня поехала с классом в театр. И подписать трогательную открытку на день рожденья неловкими натруженными руками. Это все она - бабушка.

- Слушайте, Евдокия Ромааановна... Вы мне просто горизонты сознания расширили сейчас. А я думал, что голова девушке нужна, чтобы прическу носить. А оказывается - чтобы было куда помаду красить.

Каля-баля — это ещё не экспрессионизм.
Сунул-вынул — это ещё не секс.

Дело всей жизни. Книга первая

Ульяна Громова

Когда желание становится невыносимым, приходит голод. Он изматывает тело, кромсает душу, затмевает разум и заставляет бесконечно искать источник насыщения. Если бы речь шла о еде. Никита болен сексом. Его голод изощрён и безжалостен, требует сложных уникальных «блюд». Молодому, полному сил мужчине, невероятно трудно не потерять человеческое обличье в мире доступности и разврата.

Чем мужчина наполняет свою женщину, то он и выпьет с её соком, такой плод и сорвёт.

Дело всей жизни. Книга первая

Ульяна Громова

Когда желание становится невыносимым, приходит голод. Он изматывает тело, кромсает душу, затмевает разум и заставляет бесконечно искать источник насыщения. Если бы речь шла о еде. Никита болен сексом. Его голод изощрён и безжалостен, требует сложных уникальных «блюд». Молодому, полному сил мужчине, невероятно трудно не потерять человеческое обличье в мире доступности и разврата.

Все всегда заканчивается хорошо.
Если все закончилось плохо, значит это ещё не конец.

Дело всей жизни. Книга первая

Ульяна Громова

Когда желание становится невыносимым, приходит голод. Он изматывает тело, кромсает душу, затмевает разум и заставляет бесконечно искать источник насыщения. Если бы речь шла о еде. Никита болен сексом. Его голод изощрён и безжалостен, требует сложных уникальных «блюд». Молодому, полному сил мужчине, невероятно трудно не потерять человеческое обличье в мире доступности и разврата.