Он едва касался меня взглядом, а я уже хотела его. Он лишь брал меня за руку, и я уже текла, изнемогая от возбуждения. Он целовал меня, а я задыхалась и пульсировала в его руках, как большое сердце, оживающее только с ним.
Чужая боль не болит.
Если какая-то мысль засела в голове, то видишь её везде: в рекламе, в произведениях искусства, в разговорах, причинах и следствиях.
Хочется немного душевного тепла
и пять миллионов долларов.
У всех проблем одно начало.
Сидела женщина, скучала…
— Где ты живёшь? — спросил, понимая, что она может назвать любую точку планеты — окажется все равно у меня в спальне.
...Никто из нас не Господь Бог. У каждого свой путь...
– Как так может быть, Лен? За всю жизнь – три счастливых момента, и все с тобой. Как ты обняла меня тогда, после школы, как я тебя поцеловал в такси, ведь я не был так уж пьян… Как ты гладила по голове, укрыла одеялом. Помнишь? Три момента за всю жизнь.
Он её семнадцать лет ждал, он был уверен, что эта ночь всё изменит. Но он ошибся. Это были три бокала шампанского.
Платье подчеркивало каждую линию стройного тела Лены с узкими бёдрами, тонкими щиколотками, маленькой грудью, которая вмещалась Мичурину в ладонь. Он себе так явно это представил, что ему едва хватило сил не впиться поцелуем в её открытую высокую шею, когда она подняла вверх волосы, чтобы облегчить ему задачу с застрявшей молнией. Но он ей этого не сказал.
...Чувствуя его большие, тёплые, умелые руки на своей спине, Лену окатило волной желания. Но она ему этого не сказала.