Мои цитаты из книг
Когда карабкаешься из дерьма наверх, когда знаешь цену предательства и одержимой жажды благосостояния, становится частично похер на духовные ценности.
- Черт, телефон. Он включен. Слезай быстро!
В камеру на меня смотрит лицо растерявшегося мужа. Андрей суетливо сталкивает женщину с колен, судорожно поправляет рубашку, а я застываю от увиденного. Он даже не постеснялся посадить любовницу в нашу новую машину.
- Это не то, что ты думаешь.
- Правда? А что же это?
- Все ошибка. Ир, не клади трубку.
- Моя ошибка ты, Андрей.
Не зря я не люблю алкогольные напитки — они все на вкус как «букет» последствий всех неправильно принятых решений в жизни, и от них так же обязательно будет болеть голова.
✔ Том первый Шесть лет назад я была просто Валерией Гариной — маминой умницей, папиной булочкой. У меня было все — в детстве ручной пони, в юности — хрустальные туфельки. Был даже Прекрасный принц, который однажды… просто переступил через меня, растоптал все, что я любила и оставил подыхать с голоду под мостом. Именно там меня нашел мой личный Дьявол. Вырезал из груди остатки сердца, перекроил и заново сшил, чтобы я могла научиться жить заново. Теперь, спустя шесть лет, у меня новое...
пока человек убежден, что нашел оправдание странному поведению другого человека, он не будет замечать очевидные сигналы, указывающие совсем на другое «отклонение».
✔ Том первый Шесть лет назад я была просто Валерией Гариной — маминой умницей, папиной булочкой. У меня было все — в детстве ручной пони, в юности — хрустальные туфельки. Был даже Прекрасный принц, который однажды… просто переступил через меня, растоптал все, что я любила и оставил подыхать с голоду под мостом. Именно там меня нашел мой личный Дьявол. Вырезал из груди остатки сердца, перекроил и заново сшил, чтобы я могла научиться жить заново. Теперь, спустя шесть лет, у меня новое...
Одна из заповедей Данте: «Я давно не перевоспитываю людей, я просто сваливаю».
✔ Том первый Шесть лет назад я была просто Валерией Гариной — маминой умницей, папиной булочкой. У меня было все — в детстве ручной пони, в юности — хрустальные туфельки. Был даже Прекрасный принц, который однажды… просто переступил через меня, растоптал все, что я любила и оставил подыхать с голоду под мостом. Именно там меня нашел мой личный Дьявол. Вырезал из груди остатки сердца, перекроил и заново сшил, чтобы я могла научиться жить заново. Теперь, спустя шесть лет, у меня новое...
все хорошие домашние девочки страдают одним и тем же недугом, и называется он «слепая любовь к моральным уродам».
✔ Том первый Шесть лет назад я была просто Валерией Гариной — маминой умницей, папиной булочкой. У меня было все — в детстве ручной пони, в юности — хрустальные туфельки. Был даже Прекрасный принц, который однажды… просто переступил через меня, растоптал все, что я любила и оставил подыхать с голоду под мостом. Именно там меня нашел мой личный Дьявол. Вырезал из груди остатки сердца, перекроил и заново сшил, чтобы я могла научиться жить заново. Теперь, спустя шесть лет, у меня новое...
Ведь я считала, что любовь не про обыденность.
Да вот только именно в обыденности может быть очень много любви и заботы.
— У папы новая телка, — Борька бросает в угол рюкзак и зло скидывает с ног кроссовки, которые летят в разные стороны. Скрещиваю руки на груди. — Довольна? — волком смотрит на меня и сбрасывает куртку на пол. — Ты знала? Знала о ней, да? Я молчу. Знала, конечно. И знала, что Герман сегодня познакомит нашего сына со своей пассией, которая моложе меня на десять лет. — Да пошла ты, — скалится на меня. Шагает мимо, скрывается в коридоре, и я вздрагиваю, когда хлопает дверь. ...
Вот еще одна истина.
В любовь надо вкладывать время и силы.
— У папы новая телка, — Борька бросает в угол рюкзак и зло скидывает с ног кроссовки, которые летят в разные стороны. Скрещиваю руки на груди. — Довольна? — волком смотрит на меня и сбрасывает куртку на пол. — Ты знала? Знала о ней, да? Я молчу. Знала, конечно. И знала, что Герман сегодня познакомит нашего сына со своей пассией, которая моложе меня на десять лет. — Да пошла ты, — скалится на меня. Шагает мимо, скрывается в коридоре, и я вздрагиваю, когда хлопает дверь. ...
Говорят, что любовь прощает.
Любовь понимает.
Любовь ждет.
Любовь греет.
Только вот почему с любовью рядом всегда идет боль?
Ревность?
Страх?
И даже гнев?
Почему из-за любви убивают? Почему из-за любви множество женщин воет в подушку, будто их режут наживую?
— У папы новая телка, — Борька бросает в угол рюкзак и зло скидывает с ног кроссовки, которые летят в разные стороны. Скрещиваю руки на груди. — Довольна? — волком смотрит на меня и сбрасывает куртку на пол. — Ты знала? Знала о ней, да? Я молчу. Знала, конечно. И знала, что Герман сегодня познакомит нашего сына со своей пассией, которая моложе меня на десять лет. — Да пошла ты, — скалится на меня. Шагает мимо, скрывается в коридоре, и я вздрагиваю, когда хлопает дверь. ...
— Да емае, — Боря закатывает глаз и теребит Афинку за помпон, — эй, Фишка, пошли к папе.
— Не хочу! — воет в мое пальто.
— Мама должна с тетей, — наклоняется к Афинке и добавляет шепотом, — подраться.
Афинка резко затихает и поднимает недоверчивый взгляд на Бориса, который нагло врет:
— За то, что она довела тебя до слез.
Афинка поджимает губы, шмыгает и тянет к нему ручки:
— Неси меня.
— У папы новая телка, — Борька бросает в угол рюкзак и зло скидывает с ног кроссовки, которые летят в разные стороны. Скрещиваю руки на груди. — Довольна? — волком смотрит на меня и сбрасывает куртку на пол. — Ты знала? Знала о ней, да? Я молчу. Знала, конечно. И знала, что Герман сегодня познакомит нашего сына со своей пассией, которая моложе меня на десять лет. — Да пошла ты, — скалится на меня. Шагает мимо, скрывается в коридоре, и я вздрагиваю, когда хлопает дверь. ...
Я уже двоих детей родила, развелась, а в голове тараканы и не собираются успокаиваться, выстраиваться в шеренгу и красивым строем маршировать.
— У папы новая телка, — Борька бросает в угол рюкзак и зло скидывает с ног кроссовки, которые летят в разные стороны. Скрещиваю руки на груди. — Довольна? — волком смотрит на меня и сбрасывает куртку на пол. — Ты знала? Знала о ней, да? Я молчу. Знала, конечно. И знала, что Герман сегодня познакомит нашего сына со своей пассией, которая моложе меня на десять лет. — Да пошла ты, — скалится на меня. Шагает мимо, скрывается в коридоре, и я вздрагиваю, когда хлопает дверь. ...