— Мне кажется, в том огне сгорело что-то важное, — тихо сказал отец.
Я лишь усмехнулась, вытирая мокрые волосы.
— Это были наивность и доверчивость, папа. Их жалеть точно не стоит.
Оказывается, для нормального общения не нужно много друзей и знакомых, хватит и одного, если он понимает тебя, дорожит тобой.
Мои бывшие друзья словно отрясли руки. Я совру, если скажу, что легко пережила это. Нелегко. Внутри всё горело. Не ярким огнём, а медленным жгучим пламенем тлели наивные юношеские принципы и убеждения.
Я смотрела на него, жадно ловя каждое слово. Это было то, чего мне не хватало: обычное ободрение, поддержка. Не жалость, а участие. И предлагал мне это только он — мой папа.
Совсем недавно мне наивно думалось, что я весьма важный, прямо незаменимый человек. А оказалось, нет. Мир прекрасно существовал без меня и даже не почувствовал, что я исчезла. Один папа переживал.
Попав в трудную ситуацию, я перестала быть нужной. Вот она — цена дружбы. Оказалось, что проще найти новую подругу, чем вытаскивать из беды старую. Что ж… Такие ситуации здорово прочищают мозги.
Я всегда была в центре внимания. У меня было бесчисленное количество знакомых, которые радовались, если я поздороваюсь с ними и поинтересуюсь, как дела. Я никогда не сталкивалась с проблемой, что мне некуда и не с кем пойти. Наоборот, ломала голову, выбирая из предложенных вариантов. И везде мне были рады. А сейчас я стала изгоем. Нахождение рядом со мной сулило окружающим неприятности. От меня сбегали знакомые, друзья и даже родственники.
Всё-таки мозг и сердце женщины работают не синхронно. Потому что головой я всё это знала и понимала, а сердцем… любила и надеялась на чудо.
— Тогда я понял, что услужливое поддакивание и лебезение вредят не меньше, чем открытое неповиновение.
— Я слишком разгневана сейчас, чтобы иметь силы признать свою неправоту. Вы не могли бы, — вдруг на самой тяжёлой части своей фразы она посмотрела ему в глаза, — если это возможно, дать мне время побыть одной и поразмышлять?