Юлия

Я всегда думал — нет ничего страшнее войны. Ошибался. Страшнее вынести женщину из огня и узнать в ней ту, которую любил больше жизни. Увидеть рядом ребёнка от другого — будто нож в сердце. Я готов был ненавидеть, но почему-то возвращаюсь. И с каждым разом всё явственнее чувствую — за её молчаливой болью скрывается что-то важное. Что-то, что заставляет усомниться во всём, во что я верил все эти годы…

- Кто это? – спрашиваю, через силу шевеля губами, и показываю телефон. Пусть оправдается. Пусть скажет, что это ошибка, шутка, что угодно! И я поверю. Готова верить всему, что скажет, закрою глаза, заткну уши, притворюсь, что не видела… Но Костя пугающе долго молчит, подбирая слова, и надежда начинает с грохотом рушиться. - Скажи хоть что-нибудь! – срываюсь на крик. – Я заслуживаю знать правду! Костя протяжно выдыхает, подходит, присаживается передо мной. Аккуратно забирает телефон, бросает на...

— Ты что, таблеток храбрости переела? Только попробуй ещё что-то вякнуть! — Да? И что же будет? Ты меня изобьёшь? Ну давай, ударь меня ещё раз, а то твоя пучеглазая коллега, с которой ты спишь, ещё не в полной мере оценила твоё благородство! Муж несколько долгих секунд буравил меня взглядом, в котором всё отчётливее проступали злость и презрение. Впрочем, ничего другого я и не ожидала. — Знаешь, Света, я тебя никогда не любил и женился только потому, что ты была удобной! —...

У вас есть ребенок? – спрашивает Вадим у Никиты, а я готова сквозь землю провалиться. – У Жданы, да, – выдаёт меня с потрохами. – Сын. Вадик оглядывается, будто ищет меня, но я позорно прячусь за колонной. – Женюсь, усыновлю, – заверяет его мой мужчина. – Хороший пацан. – Сколько ему? – Три с небольшим, сейчас фотку покажу, – и он лезет в телефон в поисках удачного снимка. А потом показывает экран телефона Ковалеву. Я считываю каждую эмоцию когда-то любимого человека. И прекрасно понимаю,...

— Хочу пить, — раздается позади меня. — Пить! — требует ребенок. — А ты с кем? Где твоя мама? — присаживаюсь перед мальцом. — Там, — я смотрю в том направлении, в котором указывает малыш, и удивленно замираю. — Немедленно отпустите моего сына! — слышу гневное восклицание девушки. — Даша! Это твой сын? ********** Мы расстались, как я думал, навсегда. Но сейчас вижу свою бывшую с ребенком. И меня не покидает уверенность, что это мой сын. Но, может быть, я ошибаюсь?