Irina

Мой жених меня предал. И отдал двум невероятно опасным, жестким мужчинам. И теперь я живу с ними. Их забава. Их игрушка. Каждый день они играют со мной. Мне надо продержаться до окончания этой игры. И остаться живой. *** Будет очень-очень горячо! Откровенно! МЖМ! Очень горячие мужчины! Героиня — не мямля и не нежная овечка! Нежные фиялки, с осторожностью! Читаем, но потом не плакаем))))

— Ты — врач? — Да-а-а, а в чем, собственно?.. Два огромных пугающих мужика переглядываются, что-то решая про себя. А затем один из них говорит другому: — Берем ее. — Подождите? Что значит “берем”? Что это значит, я понимаю, когда меня выносят из больницы на широченном плече. Голую, мокрую, в одном полотенце. Офигеть, я в душ сходила, конечно… *** ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ! Герой — вообще не благородный герой! Не няшка! Суровый характерный мужик, который привык поступать так, как ему хочется, а...

— Я с вами никуда не поеду! — Поедешь. Со мной. — Да щас! Со мной! Они стоят по обе стороны от меня, от них идет жар такой силы, что мартеновские печи отдыхают! Смотрят друг на друга, злобно раздувая ноздри. А я… А я ощущаю мощное, безумное дежавю. Потому что все это было: их взгляды, их рычание, жар их тел… Все было. И ничем хорошим это не кончилось. Для меня.

— Я… Пойду… Голос не слушается, колени подкашиваются. Они слишком близко, дышать сложно. И взгляды, жесткие, тяжелые, давят к полу, не пускают. — Куда? — ласково спрашивает Лис, и его хищная усмешка — жуткий контраст с этой лаской в голосе. — Мне нужно… — я не могу придумать, что именно, замолкаю, делаю еще шаг. К двери. Сбежать, пока не поздно. И тут же натыкаюсь спиной на твердую грудь Каменева. Поздно! Он кладет горячую ладонь мне на плечо, наклоняется к шее и говорит, тихо, страшно: ...

— Я тебя вытащу из тюрьмы, — говорит любовница моего мужа. — Мне не нужна твоя помощь, Инна. Уходи отсюда! — огрызаюсь я. — Ты не смог в огромной Москве найти мне нормального адвоката? — обращаюсь я к Мурату. — Это заняло бы много времени, — отвечает он без заминки. — А у нас его нет, Рита, — говорит и выходит из помещения. — Чего ты упираешься, не понимаю, — качает блондинка головой. — Ты разве не спасла бы мне жизнь, попади я в вашу больницу в смертельном состоянии? — Спасла бы, конечно. ...

— Вы слышали про скандал у Долиных? — Ужас просто! Она его с лестницы спустила и дом подожгла! — Я бы тоже спустила… Этот Долин совсем обнаглел! Думает, если владелец фабрики, то ему всё можно! Говорят, жена, наконец, узнала про его измены… три любовницы, вы только представьте! И все с двойняшками, как и она… — Да нет, всё было не так, это он её с лестницы столкнул, а дом никто не поджигал… *** Раньше я удивлялась, почему в нашем небольшом городке так много недавно рождённых двойняшек и...

Четыре года назад мы с сыном едва не погибли. Муж выбрал спасать беременную любовницу, оставив нас в смертельной опасности. Мы выжили, справились, и больше ни в ком не нуждаемся. Но, кажется, жизнь расставила всё по своим местам. Иначе зачем он явился вчера на мой порог, надеясь вернуть семью? — Ты зачем приехал? — Поздравить хотел. Подарки вам привёз. — Убирайся, — я толкнула его в грудь, с такой злостью, что он отшатнулся назад. — И подарки свои забирай. Нам ничего от тебя не нужно! — Не...

— Здравствуйте, вы Исаевы? Женщина из органов опеки садится за стол и протягивает нам фото маленького мальчика. Я смотрю на мужа, ничего не понимая. Что за ребенок и почему он похож на Стаса? − Это ваш сын, — говорит она моему мужу, протягивая еще один документ, свидетельство о рождении. — Его мать скончалась от неизлечимой болезни. Что за бред? Дар речи пропал. Смотрю то на женщину, то на мужа. Потом беру свидетельство о рождении. Зоя Горошкина — мать, а в графе отец вписан мой муж,...

Череда ярких квадратных ламп на потолке. Сама не знаю, зачем упрямо продолжаю их считать. Даже несмотря на то, что уже почти ничего не вижу. Все слилось в мелькающие мутные силуэты от слез и боли, от которой мое тело уже даже корчиться перестало. Просто лежит истерзанным, многократно простреленным полутрупом на каталке и продолжает истекать кровью. Небось весь коридор ею заляпала. А он все не кончается. Проклятье, когда уже все? Больно-то как. Сдохнуть бы поскорее, чтобы не мучиться. - Ксения!...

Муж ушёл к двадцатилетней красотке и забрал бизнес. Мне достался «джекпот»: развод в сорок, котёнок с блохами и неунывающая дочь-студентка. Чтобы не сойти с ума, я открыла маленькую кондитерскую, а в неё стал захаживать угрюмый, но импозантный мужчина… Правда, бывший муж решил, что и моя новая жизнь принадлежит ему, но на этот раз я не отдам ни кусочка. Развод в 40? Да хоть три!