Книги Лебрин С.

Мы были как Ретт и Скарлетт - вечно недо-, вечная конфронтация и вечное несовпадение. Он, недоучитель, который скорее наслаждается цирком вокруг себя, чем учит. И я, недоотличница с порно-снимками. Он на мотоцикле, у меня есть личный водитель. Я манипулирую - он смеётся. Я схожу с ума - он равнодушен. Я не в его вкусе, но он постоянно смотрит на меня. Это две полярности, которые рождают чёрную дыру. Он как мой криптонит - создан, чтобы показать миру мои слабости.

Столько в нашем поцелуе было одичавшего и странного, что мне было понятно — встреться мы при других обстоятельствах, задержавшись друг с другом дольше, чем на секунду, мы бы друг друга убили сверхновой. Может, это и к лучшему, что мы больше никогда не встретимся.

Это битва за место под солнцем, что длится вечно; и победителей в ней нет, потому что они оба сгорели в попытке добраться до этого солнца. Спалили друг друга, до тлеющих остатков крыльев, до ожесточённых взглядов, сталкивающихся со звоном стали - небо и пламя - и полетели в пропасть вместе. В тот момент небеса задрожали, и мир разлетелся на осколки. //о войне, боли, предательстве, отцах и детях, вере, ненависти и любви, что возводит к звëздам и создаëт нового Бога, новую веру

- Я постараюсь любить вас меньше. Это же не так сложно? - шептала она, натягивая улыбку на подрагивающие бескровные губы. В этот момент - под его мёртвыми голубыми глазами - в её лёгких начиналось привычное жжение, и между альвеол прорастал новый цветок, разрывая шипами мягкие ткани. Это не так сложно.

Она знала его черты наизусть, но ничего не говорила, потому что её кредо было молчать. Чудовища не умеют разговаривать.

... всё одно и то же. Он всегда с какой-то особенной жадностью выискивал в ней боль; когда в детстве она падала с велосипеда и он щедро лил зелёнку на рану на худой коленке; когда её дразнили "уродиной"; когда с силой стискивал запястье, вглядываясь в лицо. Он никогда не защищал её от хулиганов во дворе - и она научилась защищаться сама. И от него тоже.