Отзывы о книгах

— Если есть какие-то правила, озвучивай сейчас, — выдвигает Чарушин предупреждающе. И меня, будто током пробивает. Когда он стал таким жестким? Неужели из-за меня? — Молчишь? Молчание я приму, как вседозволенность. *** Моя жизнь принадлежала исключительно мне. Пока в ней не появился парень из моего прошлого и не заявил, что я все еще его. Я пытаюсь это отвергнуть. Не хочу снова страдать. Но, сопротивляться ему сложнее, чем целой вселенной. В тексте есть: сильные чувства, богатый...

– Подыграешь мне? Я заплачу. Деньги от него мне не нужны. Но как отказать, если я всеми силами хочу продлить общение? – Что делать? – уточняю сдержанно, тщательно скрывая, что готова ради него буквально на все. – Как тебе помочь? – Притворись моей девушкой. ____ Он не заводит серьезных отношений. С ним может быть только секс. И то, нужно еще постараться, чтобы тебя заметили. Ведь общается Александр Георгиев только с избранными. Обычных людей для него не существует. Меня тоже. Пока жизненные...

— Если есть какие-то правила, озвучивай сейчас, — выдвигает Чарушин предупреждающе. И меня, будто током пробивает. Когда он стал таким жестким? Неужели из-за меня? — Молчишь? Молчание я приму, как вседозволенность. *** Моя жизнь принадлежала исключительно мне. Пока в ней не появился парень из моего прошлого и не заявил, что я все еще его. Я пытаюсь это отвергнуть. Не хочу снова страдать. Но, сопротивляться ему сложнее, чем целой вселенной. В тексте есть: сильные чувства, богатый...

— Таир, — увидев меня, яростно выплевывает Волков. Если бы не сопровождающий конвой, наверняка бы в глотку вцепился. — Явился, мать… Я тебе, как самому себе, доверял. А ты мою дочь… — Наша встреча предполагает другую тему разговора, — сухо отрезаю, не позволяя старику поднять внутри меня какие-либо эмоции. — Существует ряд документов, которые в твоих интересах подписать до суда. — Думаешь, после того, как ты мою дочь подмял и обрюхатил, я тебе какие-то малявы подписывать стану? К последней...

— Если есть какие-то правила, озвучивай сейчас, — выдвигает Чарушин предупреждающе. И меня, будто током пробивает. Когда он стал таким жестким? Неужели из-за меня? — Молчишь? Молчание я приму, как вседозволенность. *** Моя жизнь принадлежала исключительно мне. Пока в ней не появился парень из моего прошлого и не заявил, что я все еще его. Я пытаюсь это отвергнуть. Не хочу снова страдать. Но, сопротивляться ему сложнее, чем целой вселенной. В тексте есть: сильные чувства, богатый...

— Таир, — увидев меня, яростно выплевывает Волков. Если бы не сопровождающий конвой, наверняка бы в глотку вцепился. — Явился, мать… Я тебе, как самому себе, доверял. А ты мою дочь… — Наша встреча предполагает другую тему разговора, — сухо отрезаю, не позволяя старику поднять внутри меня какие-либо эмоции. — Существует ряд документов, которые в твоих интересах подписать до суда. — Думаешь, после того, как ты мою дочь подмял и обрюхатил, я тебе какие-то малявы подписывать стану? К последней...

— Таир, — увидев меня, яростно выплевывает Волков. Если бы не сопровождающий конвой, наверняка бы в глотку вцепился. — Явился, мать… Я тебе, как самому себе, доверял. А ты мою дочь… — Наша встреча предполагает другую тему разговора, — сухо отрезаю, не позволяя старику поднять внутри меня какие-либо эмоции. — Существует ряд документов, которые в твоих интересах подписать до суда. — Думаешь, после того, как ты мою дочь подмял и обрюхатил, я тебе какие-то малявы подписывать стану? К последней...

— Если есть какие-то правила, озвучивай сейчас, — выдвигает Чарушин предупреждающе. И меня, будто током пробивает. Когда он стал таким жестким? Неужели из-за меня? — Молчишь? Молчание я приму, как вседозволенность. *** Моя жизнь принадлежала исключительно мне. Пока в ней не появился парень из моего прошлого и не заявил, что я все еще его. Я пытаюсь это отвергнуть. Не хочу снова страдать. Но, сопротивляться ему сложнее, чем целой вселенной. В тексте есть: сильные чувства, богатый...

— Если есть какие-то правила, озвучивай сейчас, — выдвигает Чарушин предупреждающе. И меня, будто током пробивает. Когда он стал таким жестким? Неужели из-за меня? — Молчишь? Молчание я приму, как вседозволенность. *** Моя жизнь принадлежала исключительно мне. Пока в ней не появился парень из моего прошлого и не заявил, что я все еще его. Я пытаюсь это отвергнуть. Не хочу снова страдать. Но, сопротивляться ему сложнее, чем целой вселенной. В тексте есть: сильные чувства, богатый...

— Если есть какие-то правила, озвучивай сейчас, — выдвигает Чарушин предупреждающе. И меня, будто током пробивает. Когда он стал таким жестким? Неужели из-за меня? — Молчишь? Молчание я приму, как вседозволенность. *** Моя жизнь принадлежала исключительно мне. Пока в ней не появился парень из моего прошлого и не заявил, что я все еще его. Я пытаюсь это отвергнуть. Не хочу снова страдать. Но, сопротивляться ему сложнее, чем целой вселенной. В тексте есть: сильные чувства, богатый...