Евгений Онегин (илл. Тимошенко)

      В гениальном романе Пушкина содержится столько упоминаний о чтении, о книгах, и, как будет видно ниже, даже о рецензиях и цитатах, что невольно кажется, что «Евгений Онегин» - произведение о сайте «LiveLib» и его пользователях. Захотелось разобраться в литературных предпочтениях героев романа и влиянии чтения на формирование личности. В цитаты из текста романа вставляю прямые ссылки на книги, находящиеся в базе сайта ЛЛ. Каждый может посмотреть, популярны ли у нынешних пользователей сайта книги, которые читали герои романа «Евгений Онегин» :).
      Сам Пушкин – не только автор, но и частенько появляющийся в романе герой, своих книжных пристрастий не скрывает и упоминает их в романе неоднократно. Приведу лишь одну цитату – широко известную:

«В те дни, когда в садах Лицея
Я безмятежно расцветал,
Читал охотно Апулея ,
А Цицерона не читал...»

      Онегина Пушкин характеризует, как книголюба (и активного пользователя ЛЛ, если бы наш сайт тогда существовал). Евгений запросто мог бы открыть темы о Ювенале на Форуме в разделах «Авторы», «Книги», «Поболтать», а о паре рецензий Евгения (отрицательных - на Гомера и Феокрита) явно сказано в романе:

«Он знал довольно по-латыни,
Чтоб эпиграфы разбирать,
Потолковать об Ювенале ,
В конце письма поставить vale,
Да помнил, хоть не без греха,
Из Энеиды два стиха.»

Бранил Гомера , Феокрита ;
Зато читал Адама Смита

{где ж еще он бранил бы, как не в Рецензиях?}
      Вернемся позже к Онегину (он окажется «тем еще читателем» - «Постоянным читателем» и даже в определенном смысле – «Любимым Библиотекарем»), а сейчас рассмотрим, какие книги влияли на Ленского и Татьяну.

Сосед Евгения:

«По имени Владимир Ленской,
С душою прямо геттингенской,
Красавец, в полном цвете лет,
Поклонник Канта и поэт.»

      Владимир читал Гамлета , это следует из его слов на могиле соседа – Дмитрия Ларина:

«Рооr Yorick! — молвил он уныло. —
Он на руках меня держал.»

      Очевидно, что Ленский читал балладу « Светлана » Жуковского:

«Скажи: которая Татьяна?»
— Да та, которая, грустна
И молчалива, как Светлана,
Вошла и села у окна. —»

      Последнюю книгу (Шиллера) Ленский безуспешно пытается читать в ночь перед дуэлью. Недочитал...

      Читательская характеристика Татьяны Лариной, вероятно, обычна для пользовательниц ЛЛ:

«Ей рано нравились романы;
Они ей заменяли всё;
Она влюблялася в обманы
И Ричардсона и Руссо »

      После первой встречи с Онегиным Татьяна читает книги, в которых:

«Любовник Юлии Вольмар ,
Малек-Адель и де Линар ,
И Вертер , мученик мятежный,
И бесподобный Грандисон ,
Который нам наводит сон, —
Все для мечтательницы нежной
В единый образ облеклись,
В одном Онегине слились.

Воображаясь героиней?
Своих возлюбленных творцов,
Кларисой , Юлией , Дельфиной ,
Татьяна в тишине лесов
Одна с опасной книгой бродит»

      (Дельфина - героиня одноименного романа Жермены де Сталь, Малек-Адель — герой романа М. Коттен «Матильда, или Воспоминания из времен крестовых походов»)
      Чуть позже:

«Британской музы небылицы
Тревожат сон отроковицы,
И стал теперь ее кумир
Или задумчивый Вампир ,
Или Мельмот , бродяга мрачный,
Иль Вечный жид , или Корсар ,
Или таинственный Сбогар »

      А вот – мнение писателя (и, э-э, переводчика) о тогдашнем российском читателе. Не очень лестное мнение...

«Я должен буду, без сомненья,
Письмо Татьяны перевесть.
Она по-русски плохо знала,
Журналов наших не читала,
И выражалася с трудом
На языке своем родном,
Итак, писала по-французски…»

      Книга упоминается после страшного сна Татьяны:

«... сестры не замечая,
В постеле с книгою лежит,
За листом лист перебирая,
И ничего не говорит.
Хоть не являла книга эта
Ни сладких вымыслов поэта,
Ни мудрых истин, ни картин,
Но ни Виргилий , ни Расин ,
Ни Скотт , ни Байрон , ни Сенека ,
Ни даже Дамских Мод Журнал
Так никого не занимал:
То был, друзья, Мартын Задека ,
Глава халдейских мудрецов,
Гадатель, толкователь снов».

      После дуэли и отъезда Онегина, Татьяна натыкается на его библиотеку, подтверждающую, что Евгений был разборчивым и вдумчивым читателем:

«Хотя мы знаем, что Евгений
Издавна чтенье разлюбил,
Однако ж несколько творений
Он из опалы исключил:
Певца Гяура и Жуана
Да с ним еще два-три романа,
В которых отразился век
И современный человек.

Хранили многие страницы
Отметку резкую ногтей; {цитаты, цитаты, цитаты}
Глаза внимательной девицы
Устремлены на них живей. {плюсики, плюсики за цитаты}
Татьяна видит с трепетаньем,
Какою мыслью, замечаньем
Бывал Онегин поражен,
В чем молча соглашался он.
На их полях она встречает
Черты его карандаша.
Везде Онегина душа
Себя невольно выражает
То кратким словом, то крестом,
То вопросительным крючком».

      Знакомство (подробное и тщательное) с библиотекой Евгения - сейчас бы мы назвали это знакомством с читательским профилем пользователя - последнее упоминание в романе об общении Татьяны с книгами.

      Онегин же после встречи с Татьяной в Москве:

«Стал вновь читать он без разбора.
Прочел он Гиббона , Руссо ,
Манзони , Гердера , Шамфора ,
Madame de Staёl , Биша , Тиссо ,
Прочел скептического Беля ,
Прочел творенья Фонтенеля ,
Прочел из наших кой-кого,
Не отвергая ничего:
И альманахи , и журналы ,
Где поученья нам твердят,
Где нынче так меня бранят,
А где такие мадригалы
Себе встречал я иногда:
Е sempre bene, господа».

(Биша - основатель танатологии, следовательно, Онегин к этому времени стал задумываться о смерти)

      Подведем печальный итог: поэт и философ Ленский убит, Татьяна, читательница Татьяна, выйдя замуж, похоже - перестала читать, а Евгений, потерпев фиаско с Татьяной, наоборот, превратился в заядлого читателя – потенциального пользователя нашего сайта. Благо, он зарегистрировался в самом начале романа (значок «Старожил»), занимая высокое место в рейтинге активности, а к концу романа представлен еще и как «Самый начитанный». Если бы он, не будучи обременен семейными заботами, продолжил писать рецензии на прочитанное, то статус Гуру ему был бы обеспечен.

На мысль об этой рецензии натолкнула подборка «Книга в книге».

Что нового я могу сказать о "Евгении Онегине"? Да ничего.

Я, на этот раз, хочу поделиться радостью. На этот раз я читала его не на бумаге, не в электронке, и даже не аудикнигой (и уж тем паче это не был ни спектакль, ни опера). Это были чтения. Собрались как-то 11 энтузиастов в пустом офисе, раскидали по полу подушки, заварили чай, обложились печенькам и.... ушли в сказку... Каждый из чтецов был по-своему великолепен: кто-то в академической манере, кто-то зачаровывал своим колдовским голосом, кто-то пускался в театрализованную игру интонаций и жестов... Все такие разные, но такие великолепные!
Роман ожил на моих глазах, спасибо вам за это, книголюбы!

Отдельное спасибо моим ливлибовским друзьям Zloi_Che и Lusien . Это было необыкновенно и прекрасно!

Зима — время перечитывать любимые книги. ''Евгений Онегин'' Пушкина, пожалуй, одна из любимейших книг, более этого произведения я люблю только ''Повести Белкина'' – наслаждение невероятное: простота, мудрость, чистота и легкость слога. С каждым перечитыванием я всё больше и больше люблю Татьяну Ларину. Ох, как же ей доставалось, достаётся и будет доставаться за её слова: ''но я другому отдана и буду век ему верна''...Несовременно, не так ли? Не драйвово, не так ли? Не отчаянно, не так ли? Вот только Татьяна у Пушкина самый законченный, самый цельный, личностный персонаж. Она — личность: от своих девических мечтаний и увлечений Ричардсоном до того последнего разговора с Онегиным. Выросшая в чистоте деревенского поместья, любимая родителями и няней, чувствующая природу, чувствительная и нежная Татьяна, не могла не откликнуться на скучающего и одинокого Онегина — романтический образ рыцаря из английских романов. Её сила и внутренняя цельность позволили ей сделать первый шаг, поддавшись на первое пробуждение чувственности и взрослости - написать невероятно красивое и трогательное письмо Онегину. Она вся как на ладони: открыла сердце и душу — более преданной и прекрасной женщины я не встречала в русской литературе. Но беда Онегина в том, что мелок он душой оказался и сам о себе это знал — самое удивительное, что и Татьяна знала о его неглубокой и черствой душе, она его ''видела'', тем не менее, всё равно любила и всё равно писала. И Онегин ведь увидел, что эта деревенская девочка, воспитанная на романтических английских романах, способна избавить его от пустоты существования и дать надежду на исцеление. Другое дело, что он прекрасно понимал, что и с Татьяной его ждали бы пресыщение и скука:
На третий роща, холм и поле
Его не занимали боле:
Потом уж наводили сон;.

Любовь не переносит неравенства, а Онегин с Татьяной были не равны: Онегин — пуст, Татьяна — наполнена жизнью, даже переполнена. Для того, чтобы обрести Татьяну Онегин должен был найти себя, заполнить те пустоты в душе, что образовались от светской жизни и салонов с пустыми красавицами.

А Татьяна оказалась цельной и сильной личностью и уж если вышла замуж за генерала, то она несет ответственность за своё слово данное у алтаря Богу и мужу. Сцена на балу мне показалась вполне логичной и отказ Татьяны вполне логичен. Почему? Потому что Онегин не понял и не увидел настоящую Татьяну. Ни тогда, когда отказался от ее любви — он увидел восторженную деревенскую барышню, начитавшуюся романтических романов, но не увидел красоты ее души, ее силы, ее глубины, ее нежности. Она тогда для него была диковинным зверьком. Но не увидел он ее и тогда, когда признавался в любви — он увидел яркую, красивую, сдержанную светскую даму, весьма знакомый и привычный для него образ...И опять он не увидел ее души, ее глубины, ее нежности, ее силы... И отказ Татьяны тогда для меня представляется совершенно логичным – она его любит, несмотря ни на что, но принять его любовь - вот сейчас - не может, потому что любит он не ее, а некий образ, который сложился у него непонятно из чего....Но я думаю, что это не конец истории Онегина и Татьяны, а только ее начало. И возможно, потом, через какое-то время у этих отношений будет некое развитие, а возможно и нет...
Возможно,Татьяне следовало бы послушать свое сердце и быть верной своему слову — рискнуть и отправиться с Онегиным, но ее внутреннее чувство собственного достоинства не позволило ей уйти с человеком, который ее так и не понял...
Прекрасная книга, прекрасный образ Татьяны, настоящая энциклопедия русской жизни: великосветской и сельской.

"...ты знаешь, как я не люблю всё, что пахнет московскою барышнею, всё, что не comme il faut, всё, что vulgar. Если я при моём возвращении найду, что твой милый, простой, аристократический тон изменился, разведусь, вот те Христос, и пойду в солдаты с горя"
/Из письма А.С. к Н.Н., 1833г./

Меня не покидает ощущение, что в школе нас обманули. Где этот невинный, чудный и прелестный эльф Володя Ленский со своими кудрями, как из рекламы шампуня? Почему его место занял восторженный кретин, которым Онегин любуется, как восьмым чудом света? Кто этот "помещик Ленский", чья "душа согрета лаской дев", и который "не имев, конечно, охоты узы брака несть", рассуждает об Ольгиной груди?

И где мечтательная фарфоровая статуэтка Таня со строчками слез на щеках и взором, устремленным в небеса? Кто эта незнакомая мне уездная барышня о двух извилинах, хитрая и изворотливая?
Где в ней простота, где искренность? Кто тогда навяливает Евгению несуществующее чувство вины своим дешевым романическим пафосом? Это какие такие "слова надежды" он ей шепнул, когда при отъезде от Лариных ему пришлось спросить "которая Татьяна?"?!? С чего это вдруг он ее "спаситель" или "соблазнитель"? С чего это вдруг он вообще "её"?! Это что за пошлятина - "с другим была бы верная супруга и добродетельная мать"? То есть она ему себя без предисловий предлагает? "Никто меня не понимает, я здесь одна". То есть вы не смотрите, что я угрюмая, нелюдимая кикимора, уткнувшаяся в книгу и считающая себя принцессой, а вас - холопами, на самом деле я только и жду, когда кто-нибудь начнет раскопки в моем глубоком внутреннем мире?..
Да и потом - уже в образе княгини, где в ней холодное достоинство, описанное автором? Все - притворство и издевательство. То есть она позабыла свою великую любовь настолько, что ей понадобилось уточнить "не из их ли он сторон"? И если это не приступ раннего склероза, то к чему эта зловонная дешевка? Да и это ее "буду век верна" - мелодраматическая финтифлюшка. Окстись, Таня, твой брак - узаконенная проституция.

Вообще, разгадка, как по мне - намного проще. Представьте себе высокомерную, тщеславную девчонку, неласковую, некрасивую и необщительную. Вся любовь и все внимание достаются на долю прелестной и развеселой душки Ольги. Вначале - родительские любовь и внимание, затем - мужские. Что ей, радоваться что ли, успеху более удачливой сестренки? Куда там! Она злится, вся исходит желчью просто. Вы думаете, ее "смертная бледность" при отъезде уже замужней Оленьки - результат заранее нахлынувшей тоски по родной душе? Ага, а я - королева лиловых бегемотиков. Что это за сестра, которая о своей любви рассказывает лишь полоумной старухе няньке да бумаге? Что это за сестра, которая при всем своем суеверии - не бежит босиком, неубранная, к Оле, чтобы рассказать ей страшный сон и напугать до того, что та не отпустит друга надолго и выпытает у него жуткую тайну? Что это за шваль, которая про сестру говорит (даже мысленно) "другому отдалась"???

Но вскоре Оленькин отъезд оборачивается для Тани маленьким торжеством - у нее резко появляются женихи (думаете, совпадение? куда там!). Тут тебе и Пыхтин - явно заезжий вояка, которые у Пушкина в основном смешны, и Буянов, у которого не сложилось с Пустяковой, да Петушков, танцевавший на именинах угадайте с кем...Душа Татьяны ждала кого-нибудь, да видимо кого-нибудь покруче...И вот наша возвышенная героиня, ободренная внезапным успехом - катит на ярмарку невест (название-то каково, и ведь продалась же!), оставив в деревне простушку, с распущенными власами роняющую слезы при луне - и впервые примерив маску невозмутимой гордыни (а-ля промолчишь - за умного сойдешь).

Но даже маска не скроет, что наша героиня, обыкшая к злобе "не замечаема никем - волненье света ненавидит". Но тут уж пан или пропал. Ей уж никогда не быть "бледной и печальной" Таней "в тени дубрав". Змея сбросила эту кожу и теперь ей или замуж или под град насмешек над вековухой, которую никто не захотел.

И сколько бы пушкинисты ни распинались о том, что Танин генерал - вовсе не стар, а даже молод и хорош собой, это просто смехотворно. Четких эпитетов немного, но они не оставляют места для маневров - "толстый", "важный", "изувечен". Вспомним, что мать Татьяны и Ольги в устах поэта - "старушка". Допустим, Тане 18-19, а в восемнадцатом веке выходили замуж рано - тогда старшей Лариной не больше 36-ти по самым грубым прикидкам. Смущает, что Онегин с князем на "ты" - но вспомним молодящихся щеголей того времени, пудрившихся, румянившихся и носивших корсеты. Уж было бы обиды, если бы кто-то добавил им возраста своим неосторожным "вы". Все это в совокупности дает портрет тучного, обласканного властями, состоятельного мужчины лет сорока-пятидесяти с каким-то изъяном (иначе зачем бы ему выбирать на ярмарке невест - завидный жених туда бы не добрался - ту, которую даже молодые люди "не лорнировали", и которую дамы не считали достойной своего ревнивого внимания?).

В общем, конечно же, ситуация оставляет больше вопросов, чем дает ответов (как и то, откуда у рассказчика письмо Татьяны и стихи Ленского), но в этом есть элегантность недосказанности (ай да Пушкин!).

Под конец хочу отметить исключительную симпатию, которую вызывает у меня по зрелом размышлении образ Евгения - этого, как нас убеждали учебники, байронического раба и убийцы поэта. Он - умница ("резкий ум"), мечтатель ("мечтам преданность"), личность ("неподражательная странность"). В нем уживаются широта замысла ("барщину оброком легким заменил - и раб судьбу благословил"), истинная доброта и мягкость ("он охладительное слово в устах старался удержать"), проницательность психолога и способность к состраданию ("обмануть он не хотел доверчивость души невинной") - с общей эмоциональной ущербностью ("прилежно Ленскому внимал, хоть и немного понимал") и строгим понятием чести и того, "что должно" (его отповедь в саду и дуэльные казусы). И вся эта вереница случайностей, снежный ком, обернувшийся лавиной - лишь оттеняет своим горьким итогом общую пустоту и скуку существования Онегина в чиновной, пошловатой, немытой России. И если вы спросите меня - каков итог? - я отвечу - эта книга о том, как горько жить, предав себя.

Роман учил я наизусть...

«Евгения Онегина» я читал 4 раза. Первый раз во время летних каникул после окончания 7-го класса. Он был в списке литературы, которую задали читать на лето, и не сказать, что я отличался в этом отношении прилежностью, на самом деле читал 1-2 произведение из списка, хотя их там бывало по 20 штук, но тут открыл – и понесло, сам удивился, как легко всё получилось.

Второй раз – через полгода, когда изучали его в 8-м классе, правда, это было не системное прочтение, как в первый раз, но частями: здесь -читаем, здесь – не читаем, по указанию литераторши.

Третий раз – в армии, там был книжный голод, да и не у всех в этом особенном социуме есть возможность читать, но у меня была – я служил художником в клубе, свободное время частенько бывало. И вот у старлея, начальника клуба, в кабинете стояло несколько книг, все их я перечитал, и томик Пушкина был среди них. Так что, как ни странно, пушкинские строки у меня ассоциируются с траурными информационными плакатами о смертях Андропова, Устинова, Черненко, которые я создавал в перерывах между чтением Пушкина, или наоборот – Пушкина читал между траурными плакатами.

А четвертый раз перечитал лет 5 назад уже на планшете.

И едва я познакомился с гениальным романом, как тут же стал пытаться копировать знаменитую «онегинскую строфу», ею я написал целых два романа в стихах – один в армии, другой – во время учебы в институте. Первый, к сожалению, там – в армии и утерян, по рукам пошел, а компьютеров-то тогда не было, чтобы копию себе оставить. А второй написан с использованием великого русского мата, так что тут тоже гордиться нечем.

Что касается самого романа, то, наверное, это лучшая поэма на русском языке. Да, да, автор решил, что это роман, но по форме - это поэма. А стихотворный размер - просто чудо. О, эти 14 строк четырехстопного ямба. Это же по сути – разновидность сонета, которую наш гениальный поэт сумел синтезировать из английской и итальянской сонетных версий.

Поэтому эту потрясающую находку Александра Сергеевича вполне можно называть русским сонетом, хотя под строгое научное определение русского сонета он и не попадает, там есть другой стандарт. Но, как у всякого сонета, каждая строфа пушкинского закончена логически, и часто последние две строчки представляют из себя настоящую крылатую фразу.

Например, так:

Простим горячке юных лет
И юный жар и юный бред.

Или так:

Привычка свыше нам дана:
Замена счастию она

Ну, и, конечно же, с этим замечательным произведением желательно знакомиться самостоятельно, а не под руководством учителя, часто учитель, желая донести выученные по учебнику прописные истины, полностью разрушает то интимное очарование, которое может родиться от взаимодействия романа и читателя. Я свою "литераторшу" до сих пор вспоминаю за её упрямое повторение "Евгений Онегин - Инциклопедия русской жизни", да, она так и говорила Инциклопедия.

Вот сказал однажды умный человек Виссарион Белинский глупость, ну, с каждым случиться может, а теперь все, кому не лень, эту глупость повторяют, тоже нашли мне энциклопедию. Если только энциклопедия жизни столичных повес и захолустного дворянства, но это же далеко не вся "русская жизнь". Энциклопедией называется формат, когда можно найти ответ на любой или, по крайней мере, на большинство вопросов по определенной теме. Даже если оставить дворянство в покое, пусть будет энциклопедия дворянской жизни, но ведь это же не вся Россия. А где жизнь крестьян, жизнь купцов, жизнь свободных ремесленников, жизнь военных, жизнь каторжников, жизнь евреев за чертой оседлости – это же тоже Россия, жизнь малых народов Поволжья, Кавказа, Сибири и Средней Азии?

Я не умничаю, просто роман не претендует на роль энциклопедии, так и не надо его так называть с маниакальным упорством. Тем более, что энциклопедии не читают, ими пользуются.

Пушкин меньше всего хотел бы попасть в число догматиков и создателей энциклопедий, мне неоднократно попадались определения пушкинской поэзии, как солнечной. И с этим я согласен, у нас было два солнечных творца: солнечный поэт - Александр Пушкин, и солнечный клоун - Олег Попов. Говорю это без всякой иронии.

И напоследок, еще одна моя попытка перенять пушкинскую строфу, пародия-стилизация (прости меня, Господи!) на Великого Русского Поэта в стиле "Парнас дыбом" на тему "Жили у бабуси"

Моя бабуся, честных правил,
Когда за горло жизнь взяла,
В село рванула, град оставив,
И птиц домашних завела.
Ее пример – другим наука,
Но вышла вот какая штука:
Пропали гуси. Средь лугов
Не слышно бабкиных дружков.
О птицах слезы лить не смей,
Крепись, упорная старушка.
Мы с горя выпьем, где же кружка?
Так сердцу будет веселей.
А разводить гусей нет толка,
Коль у Онегина двустволка.