Гробницы пяти магов

я хорошо запомнил слова Агриппы, который мне говорил, что женщины всегда всё решают сами. И если уж она к тебе пришла, то будь уверен в том, что она всё обдумала как следует, а потому не теряй времени. Если же будешь задавать ей много вопросов и слишком долго раздумывать, то на ней вскоре окажется тот, кто такой ерундой не занимается, а ты будешь стоять в сторонке и кусать себе локоть.

– Вот что скверно, – Гарольд тряхнул плечом, как бы сбрасывая руку Аманды. – С тех пор, как у нее наметилась грудь, ее сразу стало нельзя бить. А как иногда хочется!

– И мне тоже, – поддержал его король. – Но – нельзя, особенно тебе. Она моя дочь и принцесса, если ты ее поколотишь, мне придется тебя казнить. Но ты не отчаивайся. Она когда-нибудь в кого-нибудь влюбится, мы узнаем, в кого, и казним ее избранника. Ей – расстройство, нам – повод для хорошей пирушки. Одним махом с ней сочтемся!

Если кладбищенский вор влез в чей-то склеп и обобрал костяк, который там уже двести лет лежит, то он всего лишь отправится в каменоломни. Мага же за подобное почти наверняка сожгут, и в этом нет ничего странного. Во-первых, магов не любят. Во-вторых – могильный вор зло понятное и простое, его ведет жажда наживы. А вот что ведет мага – это еще надо разобраться. Но разбираться – это долго и нудно, так что костер – наиболее простое средство выяснения правды. Нет мага – нет проблемы.

– Слушайте, с вами хорошо на умные диспуты ходить, – Аманда засмеялась. – Я бывала пару раз на таких, там почтенного возраста ученые мужи с белыми бородами обсуждали – есть ли разумная жизнь на звездах или нет. Истину выяснить по этому поводу невозможно, кто бы что ни говорил, любое мнение все равно непременно опровергалось. Зато спорили они очень горячо, и у каждого была масса аргументов. Вопрос яйца выеденного не стоит, пользы от него – никакой, но дискуссия затянулась на целую неделю.

Нет, правильно мне мой отец говорил – нет ничего хуже, чем вести за собой людей. Победа – общая, поражение – только твое.