Дешевый и плохо сшитый костюм гориллы

Замуж еще не собралась?
— Ты знаешь, она уже вроде как не хочет. То есть хочет, но после института и когда хорошую работу найдет.
— Значит, каменной болезнью переболела?
— Это ты про что сейчас?
— А помнишь, как мы по молодости рассуждали, что мужчина должен быть каменной стеной?
— Ага, Великой Китайской…
— Точно, из-за которой света белого не видно.
— И камни, когда осыпаются, прямо на кумпол падают.

а когда ты сама утратила веру в вечную любовь?

— Знаешь, у меня в детстве были попугаи-неразлучники. Жили-жили, а потом один другого загрыз. И потом еще много лет жил долго и счастливо. Вот тогда и утратила.

Что интересного могла представлять собой женщина, вышедшая за первого, сделавшего ей предложение, прожившая с ним почти всю жизнь, вросшая в него корнями, костями, всеми жизненными интересами? О чем ее, заметьте, никто не просил.

Не быть любимой-несчастье. Перестать ею быть-оскорбление.

Нет, мужики, вы представьте: первое января, вечер… какой там вечер, ночь почти; Наталья Вовку спать уложила, на диван рядом со мной упала и на ухо шепчет, горячо так, щекотно: «А знаешь, что мы сейчас будем делать?». Я уже весь такой в предвкушении, носки снимаю потихоньку, а она: «Шоколадные конфеты из детских подарков сожрем!».