Книга «Была бесконечной война…» Натальи Советной – своеобразная художественная летопись, где представлено недавнее прошлое в его неразрывной связи с сегодняшним временем. Тема незаметного, но великого подвига обычного человека в страшных условиях немецко-фашистской оккупации раскрывается автором в динамике – от произведения к произведению.
Эта книга – дань памяти землякам-белорусам и всему советскому народу, сумевшему выстоять, сохранить веру и победить в Великой Отечественной войне.
Камерная повесть о взрослении, написанная с такой тишиной, какой уже давно не звучало в русской прозе. ⠀ Не о событиях, а о том, что остается после них. О хрупкости внутренней жизни, которая сопротивляется, даже если кажется, что уже сломалась. ⠀ Здесь армия – не фон и не социальный диагноз, а пространство, где человек оказывается обнаженным перед собой. Здесь любовь – не спасение, а память о возможности. ⠀ Это история о том, как легко можно не выдержать. И как страшно – все же выдержать. ...
Хочу рассказать Вам историю обычного деревенского парня, получившего повестку. Он пройдет путь от военкомата до выхода за КПП в парадной форме и военным билетом в руках. Приглашаю взглянуть на армейские будни глазами новобранца, который постепенно эволюционирует в дембеля. История выдумана, но сюжет основан на реальных историях и ситуациях. Все персонажи и места действий выдуманы, любые совпадения случайны. P.S. Будет много отборного мата и армейского жаргона. Ведь армия без мата, как солдат...
Новеллы и повести израильского писателя Бориса Крижопольского рассказываю, казалось бы, об обычных вещах – о жизни и смерти, любви и дружбе… Но его герои – молодые израильтяне, солдаты Армии Обороны Израиля. И даже когда на них нет выгоревшей на палящем солнце и промытой пронизывающими ливнями формы, когда не носят они полную «разгрузку», оружие, боеприпасы, они все равно – солдаты, резервисты, милуимники… Герои и жертвы войны, которую стыдливо называют «конфликтом». Противостояния, выход из...
Повесть «Подсолнухи. ПоZVони мне» – о событиях, происходящих в СВО, о мужестве, патриотизме, о боевой дружбе и желании жить. В ней рассказывается о том, как люди реагируют на опасность, как помогают друг другу, приоткрывается дверь во внутренний мир бойца. В книгу включены стихи автора, пронизанные любовью к родным людям, к жене и дочери, а также тоской по дому и верой в Господа.
Сколько их? – Официально чуть больше 300 тысяч.Кто они? – работяги и интеллигенты, музыканты и повара, искатели приключений, себя или правды.О них нужно было написать. Поскольку у каждого из них есть те, кто ждет их дома. Каждый из них – хочет вернуться домой. Но пока у них есть ДЕЛО – общее на всех.Этот текст – о мобилизованных – о "мобиках", как их стали сразу же называть. Немного даже пренебрежительно так. Но оказавшись ТАМ, понимаешь, что с пренебрежением о них говорить не стоит. Они этого...
Алексей Варламов — реалист, он пишет о вещах бывших, произошедших — мемуары о себе самом — младенце, мальчике, подростке, юноше, постоянно забегая вперед и предупреждая читателя о присутствии где-то в будущем себя взрослого, умудрённого, прозревшего. Но он пытается открыть уже задолго до него открытые истины — о лжи советских начальников разного ранга — от пионервожатых до членов ЦК, о фальши всего того, что называлось словом «советский», о прозрении мальчика Колюни, ставшего писателем. Но это...
В книге автор увлеченно рассказывает не только о драматических событиях на Балканах двадцатилетней давности, но и о людях, с которыми он работал в трудных, зачастую опасных условиях, — российских дипломатах, коллегах-миротворцах, вначале на парламентских выборах в Бане-Луке, столице Республики Сербской, а позднее в Северном Косово в штаб-квартире миротворческой миссии ООН. В сложной ситуации жесткого противостояния сербов и албанцев требовался энергичный, общительный и, не в последнюю очередь, с...
Метафизический путеводитель по столице и ее календарю. Литература, посвященная метафизике Москвы, начинается. Странно: метафизика, например, Петербурга — это уже целый корпус книг и эссе, особая часть которого — метафизическое краеведение. Между тем “петербурговедение” — слово ясное: знание города Петра; святого Петра; камня. А “москвоведение”? — знание Москвы, и только: имя города необъяснимо. Это как если бы в слове “астрономия” мы знали лишь значение второго корня. Получилась бы наука...
Действие свежего, эклектичного и дерзкого романа Джеффа Дайера «Влюбиться в Венеции, умереть в Варанаси» разворачивается в двух разных городах — гедонистической Венеции и иррациональном Варанаси. По сути, это отдельные новеллы, тонко связанные между собой почти невидимыми нитями. Два английских журналиста сорока с лишним лет пребывают в поисках любви и экзистенциального смысла. Оба так или иначе находят искомое. Оба шокируют своей откровенностью. Этот изысканный и ни на что не похожий роман,...
Мы часто не замечаем вокруг себя хороших и по-настоящему добрых, отзывчивых людей. Их дела и поступки не всегда хорошо известны, а подвиги порой остаются в тени, особенно, когда это касается повседневной жизни. Но таких людей не так уж мало вокруг, оглянитесь, присмотритесь — и вы увидите их рядом, а может, это как раз про таких как вы?
«Перед солнцем в пятницу» – вторая книга прозаика и драматурга Альбины Гумеровой, куда вошли рассказы разных лет и повесть, посвященная отцу. Героев этой книги объединяет надежда на лучшую жизнь, все они так или иначе стремятся к счастью, внутреннему покою, гармонии, которых достигают не столько путем улучшения внешних обстоятельств, сколько благодаря работе души. «Чтобы жить, чтобы сберечь в себе Человека, нужно заставить душу работать, даже пахать!» – говорит Альбина Гумерова, напоминая нам:...
Бывшая огромная страна, лишенная иллюзий, разрушается, кровоточит, спекается по краям. Сандрик и Мария, выросшие на разных концах постсоветского мира – он в Тбилиси, она на острове Беринга, – казалось бы, никогда не должны встретиться. Но все-таки пути их однажды пересекаются в Берлине, в случайной болевой точке черно-белого города, которому так не хватает любви. Два взрослых человека заново переживают детские воспоминания девяностых, а незатянувшиеся раны воспаляются с прежней силой, и каждая...
Героиня этой истории привыкла жить в тени своей мамы — актрисы, неудовлетворенной карьерой и жизнью. Папа героини — директор психиатрической клиники. После смерти жены он советует дочери разбить действительность на временные квадратики, чтобы снова контролировать свою жизнь. Перед нами двенадцать таких квадратиков — лаконичных, полных мелочей, и сквозь них просвечивает любовь, которую трудно заметить, но еще труднее высказать.
Италия, 1940-е. Грациэлле Понти семь лет, она живет в крошечной деревушке на севере Италии. Семья девочки с трудом сводит концы с концами, но они вполне счастливы, и, несмотря на трудности и беды, Габриэлла живет с полным ощущением защищенности. Но война, которая поначалу почти не коснулась сельской Ломбардии, однажды все же врывается в деревню Пьеве-Санта-Клара. С этой минуты прежняя жизнь Грациэллы будет разрушена и начнется новая, полная страха, потерь, надежды и возрождения… «Парадизо» –...
Апокалиптический роман немецкого писателя Гюнтера Грасса, построенный на диалоге рассказчика с подаренной ему крысой. Он путешествует по опустошенной Земле, а она излагает ему историю гибели человечества и захвата власти на Земле крысами – единственными выжившими в Данциге после применения нейтронных бомб и построившими собственную цивилизацию, основанную на солидарности. Рассказчик спорит с новой картиной мира, выдвигая свои теории, которые становятся возможными сценариями для фильмов...
«Хрустальный желудок ангела» – новая книга повестей Марины Москвиной. «Я ищу осколки, обрывки, клочки, всё, что может воскресить душу и тело. Во мне живут тысячи людей. Некоторых давно нет на свете. А во мне они продолжают петь, смеяться, искать на свою голову приключений, праздновать Новый год, отплясывать на столе чарльстон. Из семечка случая прорастает раскидистое дерево рассказа, реальность переплетается с вымыслом, всё начинает клубиться, мерцать и превращается в миф». В книге...
Для окончательно свободного и окончательно одинокого «экзистенциального» человека прощение – трудная работа. Трудная не только потому, что допускает лишь одну форму ответственности – перед самим собой, но и потому, что нередко оборачивается виной «прощателя». Эта вина становится единственной, пусть и мучительной основой его существования, источником почти невозможных слов о том, что прощение – и беда, и прельщение, и безумие, и наказание тела, и ложь, и правда, и преступление, и непрощение, в...