Рассказ
А что, если создать гороскоп, который будет давать точный прогноз? Идея конечно, заманчивая, но не всё так однозначно, как кажется на первый взгляд…
Рассказ, Юмор, Фольклор, Сборники, альманахи, антологии, Литература XVII-XVIII веков (эпоха Просвещения), Литература XIV-XVI веков (эпоха Возрождения)
Что мы знаем о корейской литературе? Практически ничего. Этот сборник приоткроет завесу тайны. В него вошли корейские рассказы разных авторов XV–XVII веков.
Автобус остановился резко, почти обрызгав стоящих на остановке людей. Артем забрался в среднюю дверь с трудом, на его остановке всегда набивается толпа пассажиров. Люди в салоне автобуса стояли вплотную друг к другу, транспортная инфраструктура в городе была не ахти, впрочем как и в любом другом населенном пункт загнивающей капиталистической страны. Об обычных людях никто никогда не думает, а времена советов прошли и наверное еще не скоро вернутся в Россию.
Попаданец. Просто человек, который вынужден заботиться о найденном ребёнке. Текст старый. Нашла в закромах - оказалось, что забыла в своё время разместить.
Слегка переделанный и исправленный вариант. Получился просто рассказ, будет ли у него продолжение - пока не скажу. Но, скорее всего, не будет.
Говорят, тем, кто любит колбасу и разговоры о политике, лучше не знать, как делается и то, и другое.
Что делать человеку, когда жизнь подкидывает такие каверзы, что хочется отказаться от будущего, на создание которого ушло несколько лет? Ответ на этот вопрос Жаклин, начинающая специалист по контактам, выяснила в экспедиции, откуда вернулась признанным контактером. А что дальше? Жаклин не из тех, кто останавливается на достгинутом.
Этот рассказ я писала несколько лет, какое-то время он лежал здесь под названием "Дарить мир". С тех пор он несколько раз менялся, появлялись новые герои, возникали новые идеи... в результате от старого рассказа остался только один эпизод, довольно продолжительный, но всего лишь один из. От первоначальной идеи тоже ничего не осталось, но я не расстраиваюсь. Так, как мне кажется, получилось живее.
Фитц закрыл глаза и словил себя на мысли, что готов прожить так целую вечность, среди запаха сушеных трав и пыли, уснуть под мерный скрип досок и шелест карандаша по бумаге, под мягкое дыхание Шута где-то над ухом, под отголоски восхищения Волка от удачной охоты.
Тревор слишком типичен для неудачника: склонность к алкоголизму, неоконченное образование, низкооплачиваемая рутинная работа и два развода с отчуждением половины имущества и громким скандалом.
Любовь не знает предела, человек – тоже, а потому их поединок, их прорастание к свету, их самопожертвование всегда вечны. Двадцать четыре непошлых рассказа о любви.
«– …Те убийства, в которых я играл роль убийцы… – сказал отец Браун, ставя бокал с вином на стол.
Красные тени преступлений вереницей пронеслись перед ним…»
Герой, избранный, чтобы искоренить Зло. Богиня, повелевающая всем сущим. Красивая и «правильная» лицевая сторона. А если посмотреть с обратной?
Белый, как снег, звездолёт опустился на поверхность далёкой планеты. С шипением отодвинулась тяжёлая дверь. Из проёма показалась темная фигура. На фоне ярко слепящего света, горевшего внутри корабля, было видно, что это фигура человека, по крайне мере, число рук соответствовало числу ног, и была одна голова. "Гость" вышел наружу. Дверь тут же за ним закрылась с таким грохотом, будто в проём опрокинули огромный мусорный контейнер.
- Что это было? Просматривать в третий раз запись атаки на прибывший корабль не было смысла. C подъемом по эллипсу его скорость уменьшалась, до пересечения орбиты Ганимеда оставалось уже менее двадцати часов, затем встреча с нами – уже за пределами поясов высокой радиации.
После всего ты уходишь в душ, а я лежу, расслабленная, думаю о ерунде, например о том, что в слове "коитус" последняя "эс" тянется столько, сколько хочется двоим. О местных винах, о мудром юморе стариков, которого так не хватает нам; о том, что многие люди ничего не делают, кроме денег, но нравы у них, как у панкующей школоты.
Страховой агент Гарри Погосян вечер пятницы встречал мигренью. Последняя клиентка сказала "нет". Гм... Мелочь всякую страхуют, машины, собак, одежду, дачи, а себя - не к спеху. В понедельник предстоит разговор с начальством, может быть, даже уволят. Придётся искать новую контору. Он бы и эту не нашёл, если бы не Павлик.
Мы стояли у борта вертолёта МИ-1. Над нами пел легонький августовский ветерок, раздувая едкий дым от "Беломора" и относя его к краю поляны. Наш крошечный вертолет, окрашенный в красный цвет, выглядел яркой детской игрушкой на фоне мохнатых взрослых и солидных лиственниц, окружавших наш маленькой полевой аэродром. А там, за зеленой стеной деревьев стояли на страже огромные мрачные утёсы скалистых гор Кадарского хребта. Ослепительное солнце освещало каждую мельчайшую деталь пейзажа.
Боль утрат не позволит ей остановиться на полпути, и она пойдет до конца, для того, что бы освободить от захватчиков и угнетателей свою планету. Предыстория к рассказу: "Рихма. Шип-Матери".
Вина, чувство, которое невозможно игнорировать, можно заглушить, но это ненадолго. Какой выход? Принять содеянное, осознать ошибку и двигаться дальше!? Не знаю! Принять содеянное, значит принять себя таким, какой ты есть. А каждый ли в состоянии принять себя таким, какой он есть? Мы надеваем маски, чтобы играть свои роли, боимся признаться, что на самом деле возможно и не чувствуем вины за свои поступки...
Что отличает Героя от Убийцы...? Где грань, между желаньем и необходимостью...? И почему порой выбор в пользу света оборачивается тьмой...?
В некоем царстве, в некоем государстве жила-была бедная сирота. Уехали её родители на ярмарку, да и не вернулись. Кто говорил, что разбойники на обоз напали, кто - волки. Осталась Алеся в тринадцать лет совсем одна. Голодную весну чудом пережила, на старых запасах. Да соседка пару раз пирожком угостила. А помогать - никто не помогал. Мол, взрослая уже девка, пусть крутится.
В кабине лифта между людьми возникает неуловимая близость, которая подвигает на откровения, невозможные в любом другом месте. Адмирал Калядин, умудрившийся в свои шестьдесят с хвостиком сохранить фигуру атлета, распирающую китель, закончил буравить взглядом своего визави и сказал, смачно впечатывая слова в веснушчатую физиономию: "Кирдык тебе будет, рыжая шельма, если облажаешься. Я тормознул развёртывание только потому, что тебя мне спустили с самого верха.
Рассказ был издан в 1991г. Поэтому официально заявляю, что никакого отношения к нынешней вакцинации данная социальная фантастика не имеет.