Записи группы

701
Бывают дни, в которые просыпаться не хочется. Ты понимаешь, что как бы надо встать, но… вставать нет никакого желания. Лежишь, с закрытыми глазами, и открывать не хочется.
Ничего не хочется.
И мозг старательно ищет повод заставить тебя двигаться.
Тут штука такая работает – когда ты молчишь, всегда кажешься умнее, чем есть на самом деле.
— «Может» — ещё не значит «должен». Но если ты должна и можешь, тогда никаких отговорок нет. Пока ты жива, твоё дело — жить.
Поговори со мной, – вдруг попросил Адзауро.
Попросил. Не приказал, не произнес с иронией… просто попросил.
– Не хочу, – тихо ответила я.
– Почему? – вопрос как ножом по сердцу.
– Ты знаешь, – я переплела наши пальцы и удивилась тому, насколько его ладонь больше моей, – слова срывают маски. Поэтому иногда лучше молчать. Просто молчать, Акиро. Только молчать… Все будет хорошо.
Все мы немножко лжем, – уклончиво ответила Чи, – и чаще всего мы лжем сами себе.
Конечно, господин желает, чтобы вы налили ему чай, прекраснейшая, – с воодушевлением произнесла я. – Видите ли, господин сам обслуживать себя не способен, лень, изнеженность и все такое. Ну вы же знаете этих аристократов, да? Так что непременно, всенепременно окажите помощь этому… хреново приспособленному к жизни. Позаботьтесь о нем, дорогая. И помните – хороший омлет залог качественного секса после трапезы. Прекрасного вам… время препровождения.
– Кей, алкоголь не выход, не вход, и даже не путь к обретению душевного покоя. Алкоголь и наркотики – это яма. По началу еще приличная, в итоге – уже выгребная. Как тебе перспектива утонуть в собственном дерьме?
А ты умеешь задавать сложные вопросы. - хмыкает король.- А разве другие имеет смысл задавать?
 Выбор есть всегда, на самом деле. Когда нет выбора - это лишь означает, что ты его уже сделала.
Самое ужасное в жизни – это когда не за кого держаться. Протягиваешь руки, а там – пустота.

— На свете есть две великие силы, — сказал он, — и они боролись между собой с самого начала времён. Каждое улучшение в жизни человечества, каждая крупица знания, мудрости и порядочности были вырваны одной стороной из зубов другой. Каждый маленький шаг человека к свободе был поводом для свирепой битвы между теми, кто хочет, чтобы мы знали больше и были мудрее и сильнее, и теми, кто хочет заставить нас быть покорными и смиренными.
– По-моему, у человека должен быть выбор, браться ему за оружие или нет.
– Выбирать здесь мы можем с таким же успехом, как выбирать, родиться нам или не родиться.
– Я, однако, предпочитаю выбирать, – сказал он. – Выбирать, за какую мне взяться работу, выбирать, куда я отправлюсь, выбирать еду и собеседников. Разве вам иногда не хочется что-нибудь выбрать?
Серафина Пеккала задумалась, а потом сказала:
– Может быть, мы по-разному понимаем выбор, мистер Скорсби. Ведьмы ничем не владеют, поэтому мы не заботимся о сохранении ценностей или получении прибыли, а что до выбора между чем-то и чем-то, то, если живёшь много сотен лет, ты знаешь, что всякая возможность представится снова. У нас разные потребности. Вы должны ремонтировать свой аэростат и держать его в рабочем состоянии, а это, понимаю, требует времени и труда. Нам же, чтобы полететь, достаточно оторвать ветку облачной сосны; подойдёт любая, а их сколько угодно. Мы не чувствуем холода, и нам не нужна тёплая одежда. У нас нет средств обмена, кроме взаимной помощи. Если ведьме что-то нужно, ей даст это другая ведьма. Если речь идёт о войне, мы решаем, вступать в неё или нет, не принимая в расчёт её цены. Нет у нас и понятия чести, как, например, у медведей. Оскорбление медведя – смертельное оскорбление. Для нас это… немыслимо. Как можно оскорбить ведьму? И что с того, если вы её оскорбили?
– Ты упряма, подвижна, легка. Но воину ещё одно качество как воздух надобно.
– Какое? – серые глаза так и впились в лицо учителя.
– Бесстрастие. Ты слишком вспыльчива. Дашь волю злобе или жадности – и в тот же миг погибнешь. Научись усмирять эмоции.
– Но неужто я должна стать беспощадной? – засомневалась Немира. – Вон ведьмарь… Войтех… – Произнесённое вслух имя словно оцарапало сердце, но девица продолжила: – … Дракона пощадил.
– И правильно, – улыбнулся Ратмир.
– Но… я не понимаю, – призналась девица.
– Усмирить жалость – не значит отказаться от человечности. Воин должен быть бесстрастным. Только тогда он способен взвесить всё и правильно оценить ситуацию. Такой воин не убьёт невинного, несясь верхом на своей ярости, да не пропустит по злобе удара.
Я не верю в любовь. Верю в страсть, влюбленность, свято верю в секс, даже в привычку – пожалуйста, но только не в вечную любовь. Люди называют это цинизмом, я - рациональностью. И все идет по плану... пока не встречаешь человека с точно такими же взглядами на жизнь.
Чаще всего люди близоруки: им кажется, что они все знают, все видят, а самого главного не замечают.
В детстве жизнь взрослых выглядит такой привлекательной.
Безвыходных ситуаций не бывает. Просто надо хорошенько подумать. Иногда кажется, что вокруг сплошные стены, нет ни дверей, ни окон, но где-то есть маленькая щелочка, увеличив которую, можно сделать лазейку.
Мечтать, верить и надеяться должен каждый, иначе жизнь будет состоять из одних будней. Мечта человека - это его крылья.
Жизнь дана нам не только для того, чтобы разбывать клумбы, но и чтобы успеть понюхать цветы.