Они дружили с раннего детства: вместе играли, сидели за одной партой… И не заметили, как детская привязанность переросла в любовь. А она принесла с собой не только радость, но и боль. Нежность, чуткость остались прежними… Откуда же тогда взялись предательство, ревность и измена? Саша и Оля, перейдя в девятом классе в новую школу, рассорились и дальше пошли по жизни порознь. Саша женился, Оля вышла замуж… Все у них стало как у взрослых, все стало как у всех. Но любовь не ветрянка, ею невозможно переболеть, и однажды взаимное притяжение Оли и Саши пересилило доводы рассудка…
«Друг детства» — роман, который хочется перечитывать. Что я и сделала в своем осеннем отпуске: теплый плед, ароматный чай — и неспешное чтение хорошей прозы, тоже в своем роде ароматной, с утонченной прелестью засушенных цветов и старинных фотоальбомов.
А еще этот роман напоминает детский «секретик», закопанный в земле, с сокровищем под стеклышком.
Как раз такой «секретик» повела смотреть своего нового друга маленькая девочка-толстушка — с этого и начинается их история. Ольга Бахрушина и Саша Сорокин. Пока — Ляля и Сашенька. А бабушка растолковывает внучке: «Ты уже большая девочка, а он еще маленький. Видишь? Ты же не станешь его обижать, правда?»
Обижать друг друга — какая нелепость, они ведь станут лучшими друзьями, и впереди — долгое-долгое счастливое детство и всегда ясное небо. Ляля и Саша будут восемь лет сидеть за одной партой, читать вслух Диккенса и вместе играть в школьных спектаклях.
Саше больше нравилось все переживать вместе с ней, а без Ляльки он и половины не заметит и не разглядит, да и вообще с ней веселей. Они так привыкли друг к другу, так тесно приросли один к другому – словно две горошины в одном стручке, и не подозревали, что еще чуть-чуть – стручок лопнет, и разнесет их в разные стороны беспощадный ветер перемен.
Да, впереди не только первые поцелуи в малиннике, но и первое предательство. События, которые покажутся нелепыми, невозможными не только самим героям книги, но и читателю — так и хочется запрыгнуть в пространство романа (уже такое обжитое!), вмешаться, помирить этих бестолковых детей, которые сами пока не поняли, что их так крепко связывает — настоящая дружба или настоящая любовь, а может, и то, и другое вместе. Увязнув в самолюбии и гордости, они не ценят этих драгоценных хрупких отношений и готовы расколотить их вдребезги, только чтобы не выглядеть глупо ни друг перед другом, ни перед одноклассниками.
Почему-то ему никогда не приходило в голову, что вся эта ерунда, связанная с Лялькой, которая мучает его и не дает спокойно жить, и есть любовь! Он думал, любовь – это что-то такое… взрослое. Книжное, киношное. Наполовину выдуманное. Ему нравились девчонки – Светка, Жанка, Надя, Катя. Да мало ли их! Они все казались ему одинаковыми и незатейливыми, с ними было очень просто общаться, приятно целоваться и обниматься. С Лялькой же все по-другому: трудно, сложно, больно. Страшно. Слишком остро и горячо. Он задыхался рядом с ней – думал, от ярости. Оказалось… от любви?! Вот это все – малинник, ее детские носочки и растоптанные босоножки, гордый поворот головы, падающая с виска прядь светлых волос, насмешливый взгляд, приподнятая бровь, шестнадцать заброшенных мячей, пощечина – это и есть любовь?!
Как тут опять не вспомнить предостережение бабушки — Ляля и Саша будут обижать друг друга и даже ненавидеть. Вот только не смогут разлюбить. И их первая любовь, их общее детство окажутся сильнее той боли, которую они умудрятся друг другу причинить. По крайней мере, тональность романа, несмотря на все перипетии сюжета, остается светлой, просветленной, более того — поэтической.
И если первая книга «Я всё равно тебя дождусь!» из авторской серии «Счастье мое, постой! Проза Евгении Перовой» представляет собой синтез драмы, арт-детектива и психологического триллера, то «Друга детства» хочется сравнить с лирическим стихотворением — нежным, пронзительным.
И лаконичным. Одно из достоинств романа — он художественно емкий, несмотря на небольшой объем. На площадке в 250 страниц автору удается разместить не только историю двух влюбленных, но и целую историю семейства Бахрушиных — семьи главной героини. Мне очень симпатична такая виртуозность, когда на читательскую голову не обрушивают лавину нескончаемой семейной саги, а лишь показывают некоторые детали, за которыми всё грандиозное здание саги угадывается — словно чуть-чуть приоткрывают щёлку.
А вот последняя глава, которой не было в журнальном варианте — «Друг детства» публиковался в 2013 году в литературном альманахе «Белый ворон», — эта глава стала для меня сюрпризом. Порой к героям романа так прикипаешь, что с ними жаль расставаться, и невольно думаешь, как дальше сложится их жизнь — как раз для таких читателей эта последняя глава. Я, например, восприняла ее как самостоятельный мини-роман — бывают вставные новеллы, а это своеобразный вставной роман. Роман в романе. Оставляющий ощущение, что ничего не закончилось, герои — живые, их жизни продолжаются за рамками сюжета.
«Друг детства» — роман, который хочется перечитывать. Что я и сделала в своем осеннем отпуске: теплый плед, ароматный чай — и неспешное чтение хорошей прозы, тоже в своем роде ароматной, с утонченной прелестью засушенных цветов и старинных фотоальбомов.
А еще этот роман напоминает детский «секретик», закопанный в земле, с сокровищем под стеклышком.
Как раз такой «секретик» повела смотреть своего нового друга маленькая девочка-толстушка — с этого и начинается их история. Ольга Бахрушина и Саша Сорокин. Пока — Ляля и Сашенька. А бабушка растолковывает внучке: «Ты уже большая девочка, а он еще маленький. Видишь? Ты же не станешь его обижать, правда?»
Обижать друг друга — какая нелепость, они ведь станут лучшими друзьями, и впереди — долгое-долгое счастливое детство и всегда ясное небо. Ляля и Саша будут восемь лет сидеть за одной партой, читать вслух Диккенса и вместе играть в школьных спектаклях.
Саше больше нравилось все переживать вместе с ней, а без Ляльки он и половины не заметит и не разглядит, да и вообще с ней веселей. Они так привыкли друг к другу, так тесно приросли один к другому – словно две горошины в одном стручке, и не подозревали, что еще чуть-чуть – стручок лопнет, и разнесет их в разные стороны беспощадный ветер перемен.
Да, впереди не только первые поцелуи в малиннике, но и первое предательство. События, которые покажутся нелепыми, невозможными не только самим героям книги, но и читателю — так и хочется запрыгнуть в пространство романа (уже такое обжитое!), вмешаться, помирить этих бестолковых детей, которые сами пока не поняли, что их так крепко связывает — настоящая дружба или настоящая любовь, а может, и то, и другое вместе. Увязнув в самолюбии и гордости, они не ценят этих драгоценных хрупких отношений и готовы расколотить их вдребезги, только чтобы не выглядеть глупо ни друг перед другом, ни перед одноклассниками.
Почему-то ему никогда не приходило в голову, что вся эта ерунда, связанная с Лялькой, которая мучает его и не дает спокойно жить, и есть любовь! Он думал, любовь – это что-то такое… взрослое. Книжное, киношное. Наполовину выдуманное. Ему нравились девчонки – Светка, Жанка, Надя, Катя. Да мало ли их! Они все казались ему одинаковыми и незатейливыми, с ними было очень просто общаться, приятно целоваться и обниматься. С Лялькой же все по-другому: трудно, сложно, больно. Страшно. Слишком остро и горячо. Он задыхался рядом с ней – думал, от ярости. Оказалось… от любви?! Вот это все – малинник, ее детские носочки и растоптанные босоножки, гордый поворот головы, падающая с виска прядь светлых волос, насмешливый взгляд, приподнятая бровь, шестнадцать заброшенных мячей, пощечина – это и есть любовь?!
Как тут опять не вспомнить предостережение бабушки — Ляля и Саша будут обижать друг друга и даже ненавидеть. Вот только не смогут разлюбить. И их первая любовь, их общее детство окажутся сильнее той боли, которую они умудрятся друг другу причинить. По крайней мере, тональность романа, несмотря на все перипетии сюжета, остается светлой, просветленной, более того — поэтической.
И если первая книга «Я всё равно тебя дождусь!» из авторской серии «Счастье мое, постой! Проза Евгении Перовой» представляет собой синтез драмы, арт-детектива и психологического триллера, то «Друга детства» хочется сравнить с лирическим стихотворением — нежным, пронзительным.
И лаконичным. Одно из достоинств романа — он художественно емкий, несмотря на небольшой объем. На площадке в 250 страниц автору удается разместить не только историю двух влюбленных, но и целую историю семейства Бахрушиных — семьи главной героини. Мне очень симпатична такая виртуозность, когда на читательскую голову не обрушивают лавину нескончаемой семейной саги, а лишь показывают некоторые детали, за которыми всё грандиозное здание саги угадывается — словно чуть-чуть приоткрывают щёлку.
А вот последняя глава, которой не было в журнальном варианте — «Друг детства» публиковался в 2013 году в литературном альманахе «Белый ворон», — эта глава стала для меня сюрпризом. Порой к героям романа так прикипаешь, что с ними жаль расставаться, и невольно думаешь, как дальше сложится их жизнь — как раз для таких читателей эта последняя глава. Я, например, восприняла ее как самостоятельный мини-роман — бывают вставные новеллы, а это своеобразный вставной роман. Роман в романе. Оставляющий ощущение, что ничего не закончилось, герои — живые, их жизни продолжаются за рамками сюжета.
«…всему своё время, своё место и свой срок годности.
Первая любовь - она как первые штаны - поносил, порадовался, вырос и выбросил. Хранить их потом годами на антресолях, тешась надеждой когда-нибудь еще втиснуть в них свой зад - наивно и глупо.
Жадные до отношений люди всю жизнь копят этот багаж из греющих душу воспоминаний, протухших дружб, реализованных и нереализованных чувств, окружая себя горами эмоционального мусора.
Хотя ведь всё проще простого, тут как с гардеробом - если ты не надевал какую-то шмотку в течение года, вероятность, что наденешь через два-три - мизерна. Выбрасывай смело, освобождай место новому.
Если возникла необходимость сделать "перерыв в общении", "отдохнуть друг от друга", значит всё - кто-то из кого-то вырос, самое время сказать "всё было круто, чувак, спасибо. Удачи тебе", попрощаться и разбежаться.
Потерять друга невозможно, а вот потребность в нем - запросто.
Это естественный процесс взросления». ©
Очень умная мысль, подходящая к этому произведению как нельзя кстати.
И если в детстве это были одни чувства и эмоции, то с возрастом меняются сами люди, их понятия и взгляды на жизнь. Я знаю только одну семейную пару, которая смогла пронести свою любовь от школьной скамьи и вместе они по сей день, имеют взрослого сына. И это, скорее, исключение.
Роман очень чувственный, нежный, наполнен самыми разными эмоциями: первая любовь, страсть, слёзы, обиды…. И пусть он похож на большинство любовных романов, и всё же здесь очень понятный стиль повествования, приятный авторский слог, и сама книга – это повод приятно провести выходные. А после - выбросить ненужный хлам из квартиры, головы, жизни.
Нам кажется, что мы всё всегда сможем исправить и переделать. Живем, как черновик пишем. А жить надо набело. Некоторые возможности даются только один раз. Другого раза – не будет. Все происходит здесь и сейчас. Никакого «потом» не бывает.
Книга невероятная!! Прочитала за 2 дня. Автор разрывает душу - это потрясающе! Книга про любовь, не "слащавую", а настоящую!Сопереживаешь героям, встаешь на сторону одного героям , думаешь "и я бы так же сделала"! Надеешься, что другой герой исправится, осознает ошибки, но потом думаешь, нет не надо, так как появляется третий! У меня слезы котились градам, настолько сильно тебя захватывает жизнь героев! До последней страницы не знаешь, чем же все кончится, и выдыхаешь, когда кончается так как ты хотел, правда очень хочется еще, продолжения, так ты срастаешься с героями! Одна из лучших книг современность, что я читала!!!
Я не любитель романов о любви, но "Друг детства" прочитал на одном дыхании. Невероятно пронзительное произведение. Слишком много гордости, ошибок, несбывшихся надежд и горя. Слишком сильно понимание, что что-то навсегда безвозвратно потеряно, и уже ничего не вернуть, и возникает такая тоска по прочтении романа, что уж лучше сразу в петлю. Хоть у героини всё и заканчивается хэппи-эндом, но он какой-то не совсем убедительный, и как бы она ни сжигала своё прошлое, фантомная боль от несбывшейся любви всё равно у неё осталась.
– Нам кажется, что мы всё всегда сможем исправить и переделать. Живем, как черновик пишем. А жить надо набело. Некоторые возможности даются только один раз. Другого раза – не будет. Все происходит здесь и сейчас. Никакого «потом» не бывает. Ты меня понимаешь?
...смерть – это же не когда ты один и никого больше нет! Наоборот! Все есть, а тебя больше нет!
...любовь не ветрянка, ею невозможно переболеть.
Одежда много значит. Но это не главное. Главное – это ты. Не помню, кажется, кто-то из великих скульпторов говорил: те женщины, которых стоит лепить и писать обнаженными, обычно выглядят нелепыми в одежде.
Бывают женщины красивые, но… не притягательные, понимаешь? А ты – другая. Поэтому тебя ждет непростая жизнь – слишком многие мужчины будут тебя хотеть. И ты должна быть очень осторожной, ценить себя и беречь, а не размениваться на мелочи.