Файролл. Снисхождение. Том 2

Ностальгия - бич русского человека, мы предпочитаем жить воспоминаниями о том, как было хорошо тогда, чем предвкушением того, как будет славно потом. Нам прошлое милее настоящего и будущего, потому что в прошлом уже было хорошо, а в будущем... Не факт, не факт. Слишком всё зыбко, слишком нестабильно, слишком непредсказуемо.

Как говаривала одна моя знакомая про занудных мужчин, до разума которых невозможно достучаться: «Мне проще ему дать, чем объяснить, почему я не хочу этого делать».

- Иди работай! - покраснев, рыкнула Вика. - Между прочим, рабочий день давно начался. И руки фу от моей собственности!
- Крепостное право отменили в 1861 году, - прощебетала Шелестова у меня над ухом. - Мы с тех пор все свои собственные. Да, Харитон Юрьевич?

Умная женщина всегда даст понять мужчине, что ему пора бы и раскошелиться. Но это только при том условии, что ты данную особь воспринимаешь по-настоящему всерьез, не как попутчика или просто парня на одну ночь, а как того, кто каждое утро будет видеть тебя ненакрашенной. Тем самым ты выясняешь сразу несколько полезных вещей. Во-первых - не жлоб ли он. Во-вторых - чего от него ждать потом. В-третьих - насколько он серьезно к тебе относится. Но, повторюсь - такое имеет смысл проворачивать только с тем, кого ты решила захомутать всерьез, это важно. Тут дело-то не в деньгах совсем, усвой это раз и навсегда. Деньги что, мы ведь умные и красивые, мы всегда себе на бокал мартини и шоколадку заработаем. Тут принципиальный момент, и он напрямую связан с дальнейшей доминацией над семейным бюджетом. <...> Ну да, грань между проверкой и перманентным вымогательством тонка, не спорю, но ты же женщина, ты пройдешь по этой тонкой линии не упав.

Выйду в поле ночью голенькой, Пусть сожрет меня медведь, Все одно мне бедненькой Нечего надеть.