Начитанные люди становятся поневоле воспитанными.
Когда смотришь на цветок, хрупкий и беспомощный, растущий в пустыне среди сотен тысяч камней, спрашиваешь себя: почему жизнь так упорно пробивается сквозь все препятствия? Не сорвать ли этот стебелек и не прочистить ли им свою трубку? Нет, не срывайте его: это растеньице тоже думает смутную думу об ограниченности и безграничности жизни и живёт, одушевленное любовью к добру, среди сотен тысяч камней, как вы и я.
... все мы склонны допускать невероятное и сомневаться в правдоподобном.
- Грех - это самый прекрасный дар божий. .... - Да, - прошептал учитель, - это совершенно неизбежно.
Теперь нам придется сказать несколько слов об экономках. Очень трудно заполучить экономку. Экономки во многом отличаются от жен: они проявляют строптивость там, где замужние женщины обязаны подчиняться. Экономка непрерывно чего-то требует, а жены благодарят даже тогда, когда ничего не получают. Экономки жалуются, что им всегда и всего не хватает, а жены довольствуются тем, что у них есть. Экономки ворчливо отказываются от некоторых видов работы, несовместимых с их достоинством, а кто же обращает внимание на жену, если она начинает ворчать? Тем хуже для нее самой. О приступах дурного настроения уже и говорить не приходится. Экономка может загрызть хозяина, если что-нибудь не по ней; хоть женись на ней для того, чтобы иметь право заткнуть ей глотку. «Уж лучше иметь сразу трех жен, чем одну экономку», — говорил Бьяртур, но в этом вопросе был непоследователен, и все-таки предпочитал экономку, какую-нибудь сварливую ведьму, с которой без конца бранился.
Понять, как беззащитна душа, понять борьбу между двумя противоположными силами души - это еще не источник, из которого рождается песня. Источник прекраснейшей песни - это сострадание.
Самое удивительное в мечтах - это то, что они сбываются… Цель, которую ты хочешь достичь, и решение достичь ее сродни друг другу, они дремлют в одном и том же сердце.
…тот, кто понимаешь пустошь, понимает и любовь; а кто понимает любовь, тот понимает и пустошь.
Правда, которая не укладывается в рифму, не есть правда. Рифма, если она правильна, уже сама по себе правда.
Если ты потерял то, чем владел, то довольствуйся тем, что тебе осталось.
Говорят, когда человек становится достойным жить в лучшем доме, этот лучший дом вдруг как из-под земли вырастает. Жизнь дает нам все, чего мы достойны.
Целую неделю я от души наслаждался своим частым пребыванием в веселой компании мертвецов, которое я не должен и не хочу здесь описывать, как вдруг случилось нечто, что привело меня в это
Какой интеллект, какое упорство! Они не потеряли головы при встрече с неведомым, сохранив спокойствие духа, как и подобает потомкам тех, кто изображен на барельефах! Кого бы они ни напоминали внешним обликом -- морских звезд или каких-то наземных растений, мифических чудищ или инопланетян, по сути своей они были людьми!
Бурливый, слабо светящийся фон из облаков казался чуждым земным пространствам, тая в себе невыразимый словами намек на некую расплывчатую, бесплотную потусторонность и жуткое напоминание о полном одиночестве, пустоте и обособленности, о вековом мертвом сне этого нехоженого и непознанного южного мира.
На пустынные вершины порывами налетал жуткий антарктический ветер, в его завываниях чудились иной раз живые ноты отчаяния;затрагивая какие-то подсознательные воспоминания, этот разноголосый плач будил во мне смутные страхи.
Во всем этом постоянно и упорно чудилась некая ошеломляющая тайна, обещание будущих открытий, словно между кошмарных нагих шпилей открывались зловещие врата в заповедное царство снов, где мрачные бездны таили в себе отдаленные времена, пространства, иные измерения. было трудно отделаться от чувства что встретился с некой злой силой - хребтами безумия, дальние склоны которых обрываются в проклятую бездну, край земли.
Мы забыли, что человеческое любопытство неистребимо...
В интересах безопасности человечества нельзя бесцеремонно заглядывать в потаенные уголки планеты и проникать в ее бездонные недра, ибо дремлющие до поры монстры, выжившие адские создания могут восстать ото сна, могут выползти из своих темных нор, подняться со дна подземных морей, готовые к новым завоеваниям.
Под сенью Хребтов Безумия остерегайтесь давать волю своему воображению.
человеческое любопытство неистребимо
Вдали, среди одиноких вершин, буйствовал свирепый антарктический ветер; лишь ненадолго усмирял он свои бешеные порывы; завывания его вызывали смутное представление о диковатых звуках свирели; они разносились далеко и в силу неких подсознательных мнемонических причин беспокоили и даже вселяли ужас.
...а Джудит отправилась даже еще дальше — в стадию перехода от детства к женской зрелости, ... в то состояние, в котором, хотя еще и видимые глазу, молодые девушки как бы видны сквозь стекло, куда до них не доносится даже и голос, и где они ... пребывают в жемчужном призрачном сияньи и, не отбрасывая тени, сами тоже его излучают; неуловимые, бесплотные и текучие, они плывут сквозь этот непостижимый зыбкий туман, но ничего в нем не ищут, а, словно висящий на плаценте зародыш, безмятежно ожидают, пока могучая первичная клетка, питаясь и наливаясь материнскими соками, обрастет спиной, плечами, грудью, бедрами и боками.
Никому не повредит надежда - видишь, я написал надежда, а не мысль. Поэтому пусть так и будет надежда - на то, что одному достанется порицание, безусловно заслуженное, а другим сочувствие, которого они, будем надеяться (пока мы еще надеемся), страстно желали, хотя бы только потому, что они вот-вот его получат - хотят они того или нет.
...он еще не только не лишился невинности духа, но даже еще и не открыл, что ею обладает.
Даже тогда в нем была та настороженность, какую позже он будет носить день и ночь, не снимая и не меняя, словно одежду, в которой ему приходилось и спать и бодрствовать, в чужой стране, среди людей, самый язык которых ему пришлось выучить; то неусыпное внимание, которое наверно знало: допусти одну-единственную ошибку — и конец; та способность сравнивать и сопоставлять закономерность со случайностью, обстоятельства с человеческой природой, свое собственное ненадежное сужденье и смертную плоть не только с человеческими силами, но и с силами природы; способность делать выбор и отказываться, идти на уступки своей мечте и честолюбивым замыслам — подобно тому как человеку приходится уступать лошади, на которой он скачет по лесам и оврагам и которой управляет лишь благодаря его способности помешать ей понять, что на самом деле управлять ею он не может, что на самом деле она сильней его.