Цитаты
266100
Нет слепца слепее того, кто не желает видеть
Впервые на русском — международный бестселлер от мастера испанского исторического романа. В этот раз внимание Антонио Гарридо, славящегося глубиной и тщательностью проработки материала, обратилось к средневековому Китаю, где в XIII веке жил знаменитый Сун Цы — родоначальник мировой судебной медицины. «Читающий по телам» получил Международную премию Сарагосы, присуждающуюся за лучший исторический роман. После смерти дедушки молодой Сун Цы, подающий надежды студент столичного университета и...
в Линьане едят все, что летает, кроме воздушных змеев, все, что плавает, кроме кораблей, и все, что на ножках, кроме столов.
Впервые на русском — международный бестселлер от мастера испанского исторического романа. В этот раз внимание Антонио Гарридо, славящегося глубиной и тщательностью проработки материала, обратилось к средневековому Китаю, где в XIII веке жил знаменитый Сун Цы — родоначальник мировой судебной медицины. «Читающий по телам» получил Международную премию Сарагосы, присуждающуюся за лучший исторический роман. После смерти дедушки молодой Сун Цы, подающий надежды студент столичного университета и...
Если существует что-то хуже и гаже жестокости и убийства, если бывает поведение более постыдное и отвратительное, то, по правилам конфуцианства, это - предательство собственной семьи.
Впервые на русском — международный бестселлер от мастера испанского исторического романа. В этот раз внимание Антонио Гарридо, славящегося глубиной и тщательностью проработки материала, обратилось к средневековому Китаю, где в XIII веке жил знаменитый Сун Цы — родоначальник мировой судебной медицины. «Читающий по телам» получил Международную премию Сарагосы, присуждающуюся за лучший исторический роман. После смерти дедушки молодой Сун Цы, подающий надежды студент столичного университета и...
Терпеть… Но где та граница между терпением и потерей гордости, за которую нельзя переходить, чтобы не потерять уважение к самой себе?
Друзья звали ее Стальным Подснежником, враги — упрямой и живучей стервой. Однако дар боевого мага не вечен. Теперь судьба леди Лавинии Ревенгар — стать разменной монетой в чужих интригах и королевской наградой для коменданта пограничной крепости, недавно потерявшего любимую жену. Лавиния верит: можно лишиться всего, кроме стального характера и чести. Комендант Эйнар знает: есть шанс вернуть погибшее счастье, но цена запредельна. Можно ли не ошибиться, выбирая между новой любовью и старой...
— И жили они долго и счастливо, — задумчиво сказала его, Эйнара, невеста, глядя на платье с непередаваемым выражением лица. — А потом, как водится, встретились
Друзья звали ее Стальным Подснежником, враги — упрямой и живучей стервой. Однако дар боевого мага не вечен. Теперь судьба леди Лавинии Ревенгар — стать разменной монетой в чужих интригах и королевской наградой для коменданта пограничной крепости, недавно потерявшего любимую жену. Лавиния верит: можно лишиться всего, кроме стального характера и чести. Комендант Эйнар знает: есть шанс вернуть погибшее счастье, но цена запредельна. Можно ли не ошибиться, выбирая между новой любовью и старой...
- Подкова тебе зачем? - хмуро поинтересовался Эйнар, чуя подвох.
- Так на счастье, - ухмыльнулся Тибо. - Зажму в кулак, дам кому-нибудь по морде - и будет мне сплошное счастье!
Друзья звали ее Стальным Подснежником, враги — упрямой и живучей стервой. Однако дар боевого мага не вечен. Теперь судьба леди Лавинии Ревенгар — стать разменной монетой в чужих интригах и королевской наградой для коменданта пограничной крепости, недавно потерявшего любимую жену. Лавиния верит: можно лишиться всего, кроме стального характера и чести. Комендант Эйнар знает: есть шанс вернуть погибшее счастье, но цена запредельна. Можно ли не ошибиться, выбирая между новой любовью и старой...
Если тебе нужно что-то от бога, бери и делай это сам. А бог, если сочтет нужным, присоединится.
Друзья звали ее Стальным Подснежником, враги — упрямой и живучей стервой. Однако дар боевого мага не вечен. Теперь судьба леди Лавинии Ревенгар — стать разменной монетой в чужих интригах и королевской наградой для коменданта пограничной крепости, недавно потерявшего любимую жену. Лавиния верит: можно лишиться всего, кроме стального характера и чести. Комендант Эйнар знает: есть шанс вернуть погибшее счастье, но цена запредельна. Можно ли не ошибиться, выбирая между новой любовью и старой...
— Тебя что, лошадь укусила? — поинтересовался Тибо, попавшись ему навстречу. — И судя по всему — бешеная.— Уйди, а? — рявкнул Эйнар. — Без тебя тошно. Пока не вернемся — ты за старшего.— А за умного — вообще каждый день, — хмыкнул Тибо.
Друзья звали ее Стальным Подснежником, враги — упрямой и живучей стервой. Однако дар боевого мага не вечен. Теперь судьба леди Лавинии Ревенгар — стать разменной монетой в чужих интригах и королевской наградой для коменданта пограничной крепости, недавно потерявшего любимую жену. Лавиния верит: можно лишиться всего, кроме стального характера и чести. Комендант Эйнар знает: есть шанс вернуть погибшее счастье, но цена запредельна. Можно ли не ошибиться, выбирая между новой любовью и старой...
Благие боги, с кем мне приходится иметь дело? Сплошь честные и благородные герои! Где бы раздобыть хоть дюжину трусливых умников?
Друзья звали ее Стальным Подснежником, враги — упрямой и живучей стервой. Однако дар боевого мага не вечен. Теперь судьба леди Лавинии Ревенгар — стать разменной монетой в чужих интригах и королевской наградой для коменданта пограничной крепости, недавно потерявшего любимую жену. Лавиния верит: можно лишиться всего, кроме стального характера и чести. Комендант Эйнар знает: есть шанс вернуть погибшее счастье, но цена запредельна. Можно ли не ошибиться, выбирая между новой любовью и старой...
Она не из тех женщин, которые нравятся большинству мужчин, ее нужно разглядеть и суметь оценить. Зато она всегда искала в мужчинах не титул и деньги, а ум, честь и надежность. У вас, кажется, всего этого достаточно, кроме ума.
Друзья звали ее Стальным Подснежником, враги — упрямой и живучей стервой. Однако дар боевого мага не вечен. Теперь судьба леди Лавинии Ревенгар — стать разменной монетой в чужих интригах и королевской наградой для коменданта пограничной крепости, недавно потерявшего любимую жену. Лавиния верит: можно лишиться всего, кроме стального характера и чести. Комендант Эйнар знает: есть шанс вернуть погибшее счастье, но цена запредельна. Можно ли не ошибиться, выбирая между новой любовью и старой...
Боится сказать или сделать что-то неправильно, спугнуть осторожное недоверчивое ощущение счастья, только-только примеряющееся войти в ее жизнь, как пуганая бродячая кошка, которая присматривается к открытой двери. Там, за дверью, тепло и сытно, там ласковые надежные руки, но кошка слишком долго голодала и мерзла, она не может поверить, что дверь открыли именно ей.
Друзья звали ее Стальным Подснежником, враги — упрямой и живучей стервой. Однако дар боевого мага не вечен. Теперь судьба леди Лавинии Ревенгар — стать разменной монетой в чужих интригах и королевской наградой для коменданта пограничной крепости, недавно потерявшего любимую жену. Лавиния верит: можно лишиться всего, кроме стального характера и чести. Комендант Эйнар знает: есть шанс вернуть погибшее счастье, но цена запредельна. Можно ли не ошибиться, выбирая между новой любовью и старой...
Знаете, когда боги раздавали смирение да покладистось, наш капитан в другой стороне нашел склад с упрямством и нагреб, сколько смог унести.
Друзья звали ее Стальным Подснежником, враги — упрямой и живучей стервой. Однако дар боевого мага не вечен. Теперь судьба леди Лавинии Ревенгар — стать разменной монетой в чужих интригах и королевской наградой для коменданта пограничной крепости, недавно потерявшего любимую жену. Лавиния верит: можно лишиться всего, кроме стального характера и чести. Комендант Эйнар знает: есть шанс вернуть погибшее счастье, но цена запредельна. Можно ли не ошибиться, выбирая между новой любовью и старой...
Благоволит, как же, — фыркнула Ло. — Как поросенку перед праздником: чешет за ушком, а сам о пироге со свининой думает.
Друзья звали ее Стальным Подснежником, враги — упрямой и живучей стервой. Однако дар боевого мага не вечен. Теперь судьба леди Лавинии Ревенгар — стать разменной монетой в чужих интригах и королевской наградой для коменданта пограничной крепости, недавно потерявшего любимую жену. Лавиния верит: можно лишиться всего, кроме стального характера и чести. Комендант Эйнар знает: есть шанс вернуть погибшее счастье, но цена запредельна. Можно ли не ошибиться, выбирая между новой любовью и старой...
- Бабушка Роза, похоже, никто не намерен сообщить мне, что я умираю.
- Оскар, а почему ты хочешь, чтобы тебе сказали это, если тебе это и так известно?
Книга Э.-Э. Шмитта, одного из самых ярких современных европейских писателей, — это, по единодушному признанию критики, маленький шедевр. Герой, десятилетний мальчик, больной лейкемией, пишет Господу Богу, с прелестным юмором и непосредственностью рассказывая о забавных и грустных происшествиях больничной жизни. За этим нехитрым рассказом кроется высокая философия бытия, смерти, страдания, к которой невозможно остаться равнодушным.
Это правда, мало завести детей, надо еще, чтобы хватило времени их вырастить.
Книга Э.-Э. Шмитта, одного из самых ярких современных европейских писателей, — это, по единодушному признанию критики, маленький шедевр. Герой, десятилетний мальчик, больной лейкемией, пишет Господу Богу, с прелестным юмором и непосредственностью рассказывая о забавных и грустных происшествиях больничной жизни. За этим нехитрым рассказом кроется высокая философия бытия, смерти, страдания, к которой невозможно остаться равнодушным.
Нужно каждый день смотреть на мир, будто видишь его в первый раз.
Книга Э.-Э. Шмитта, одного из самых ярких современных европейских писателей, — это, по единодушному признанию критики, маленький шедевр. Герой, десятилетний мальчик, больной лейкемией, пишет Господу Богу, с прелестным юмором и непосредственностью рассказывая о забавных и грустных происшествиях больничной жизни. За этим нехитрым рассказом кроется высокая философия бытия, смерти, страдания, к которой невозможно остаться равнодушным.
"Чем старше становишься, тем сильнее проявляется вкус к жизни".
Книга Э.-Э. Шмитта, одного из самых ярких современных европейских писателей, — это, по единодушному признанию критики, маленький шедевр. Герой, десятилетний мальчик, больной лейкемией, пишет Господу Богу, с прелестным юмором и непосредственностью рассказывая о забавных и грустных происшествиях больничной жизни. За этим нехитрым рассказом кроется высокая философия бытия, смерти, страдания, к которой невозможно остаться равнодушным.
По правде сказать, я не боюсь неведомого. Меня мучает, что предстоит потерять тех, кого знал.
Книга Э.-Э. Шмитта, одного из самых ярких современных европейских писателей, — это, по единодушному признанию критики, маленький шедевр. Герой, десятилетний мальчик, больной лейкемией, пишет Господу Богу, с прелестным юмором и непосредственностью рассказывая о забавных и грустных происшествиях больничной жизни. За этим нехитрым рассказом кроется высокая философия бытия, смерти, страдания, к которой невозможно остаться равнодушным.
- Тогда почему вы заговорили о Боге? Хватит, я уже слышал байку про Деда Мороза. Одного раза достаточно!
- Но Оскар, между Богом и Дедом Морозом нет ничего общего.
- Нет, есть. Это одно и то же. Акционерное общество "Запудривание мозгов и компания"!
Книга Э.-Э. Шмитта, одного из самых ярких современных европейских писателей, — это, по единодушному признанию критики, маленький шедевр. Герой, десятилетний мальчик, больной лейкемией, пишет Господу Богу, с прелестным юмором и непосредственностью рассказывая о забавных и грустных происшествиях больничной жизни. За этим нехитрым рассказом кроется высокая философия бытия, смерти, страдания, к которой невозможно остаться равнодушным.
Если бы я интересовался, о чем думают всякие болваны, у меня не хватило бы времени на то, о чем думают умные люди.
Книга Э.-Э. Шмитта, одного из самых ярких современных европейских писателей, — это, по единодушному признанию критики, маленький шедевр. Герой, десятилетний мальчик, больной лейкемией, пишет Господу Богу, с прелестным юмором и непосредственностью рассказывая о забавных и грустных происшествиях больничной жизни. За этим нехитрым рассказом кроется высокая философия бытия, смерти, страдания, к которой невозможно остаться равнодушным.
- Ну да. Надо различать два вида мучений, малыш Оскар, - физические страдания и страдания моральные. Физические страдания - это испытание. Моральные страдания - это выбор.
Книга Э.-Э. Шмитта, одного из самых ярких современных европейских писателей, — это, по единодушному признанию критики, маленький шедевр. Герой, десятилетний мальчик, больной лейкемией, пишет Господу Богу, с прелестным юмором и непосредственностью рассказывая о забавных и грустных происшествиях больничной жизни. За этим нехитрым рассказом кроется высокая философия бытия, смерти, страдания, к которой невозможно остаться равнодушным.
"...жизнь - забавный подарок. Поначалу этот подарок переоценивают: думают, что им вручили вечную жизнь. После - ее недооценивают, находят никудышней, слишком короткой, прочти готовы бросить ее. И наконец, сознают, что это бл не подарок, жизнью просто дали попользоваться. И тогда ее пытаются ценить"
Книга Э.-Э. Шмитта, одного из самых ярких современных европейских писателей, — это, по единодушному признанию критики, маленький шедевр. Герой, десятилетний мальчик, больной лейкемией, пишет Господу Богу, с прелестным юмором и непосредственностью рассказывая о забавных и грустных происшествиях больничной жизни. За этим нехитрым рассказом кроется высокая философия бытия, смерти, страдания, к которой невозможно остаться равнодушным.
Невысказанные мысли навязчивы, они тяготят, печалят тебя, лишают подвижности, не дают прорезаться новым мыслям. Если их не высказывать, то мозг превратится в вонючую свалку старых мыслей.
Книга Э.-Э. Шмитта, одного из самых ярких современных европейских писателей, — это, по единодушному признанию критики, маленький шедевр. Герой, десятилетний мальчик, больной лейкемией, пишет Господу Богу, с прелестным юмором и непосредственностью рассказывая о забавных и грустных происшествиях больничной жизни. За этим нехитрым рассказом кроется высокая философия бытия, смерти, страдания, к которой невозможно остаться равнодушным.
Дорогой Бог!
Мальчик умер.
Я навсегда останусь Розовой Дамой, но никогда больше не буду Бабушкой Розой. Я была ею только для Оскара.
Он угас нынче утром, за полчаса, пока мы с его родителями пошли выпить кофе. Это случилось, когда нас не было. Я думаю, он, желая пощадить нас, выжидал именно этого момента. Будто хотел избавить нас от жестокого зрелища смерти. На самом деле это не мы, это он заботился о нас.
У меня болит душа, на сердце тяжело, там живет Оскар, и я не могу прогнать его. Нужно, чтобы мне удалось удержаться от слез до вечера, потому что невозможно сравнить мою скорбь с той непереносимой болью, что испытывают его родители.
Спасибо, что мне выпало узнать Оскара. Ради него я старалась быть забавной, выдумывала разные небылицы. Благодаря ему я познала смех и радость. Он помог мне поверить в Тебя. Меня переполняет любовь, она жжет мое сердце, он дал мне ее столько, что хватит еще на много лет.
До встречи, Бабушка Роза
P. S. В последние три дня Оскар держал на тумбочке у кровати карточку. Думаю, это Тебя касается. Он написал: «Только Бог имеет право разбудить меня».
Книга Э.-Э. Шмитта, одного из самых ярких современных европейских писателей, — это, по единодушному признанию критики, маленький шедевр. Герой, десятилетний мальчик, больной лейкемией, пишет Господу Богу, с прелестным юмором и непосредственностью рассказывая о забавных и грустных происшествиях больничной жизни. За этим нехитрым рассказом кроется высокая философия бытия, смерти, страдания, к которой невозможно остаться равнодушным.
Я попытался объяснить своим родителям, что жизнь — забавный подарок. Поначалу этот подарок переоценивают: думают, что им вручили вечную жизнь. После — ее недооценивают, находят никудышной, слишком короткой, почти готовы бросить ее. И наконец, сознают, что это был не подарок, жизнью просто дали попользоваться. И тогда ее пытаются ценить. Мне сто лет, и я знаю, о чем говорю. Чем старше становишься, тем сильнее проявляется вкус к жизни. Нужно быть эстетом, художником. Какой-нибудь кретин в возрасте от десяти до двадцати лет может играть жизнью по собственной прихоти, но в сто лет, когда уже не можешь больше двигаться, тут уже следует использовать интеллект.
Книга Э.-Э. Шмитта, одного из самых ярких современных европейских писателей, — это, по единодушному признанию критики, маленький шедевр. Герой, десятилетний мальчик, больной лейкемией, пишет Господу Богу, с прелестным юмором и непосредственностью рассказывая о забавных и грустных происшествиях больничной жизни. За этим нехитрым рассказом кроется высокая философия бытия, смерти, страдания, к которой невозможно остаться равнодушным.