Цитаты
262578
если хочешь что то делать, не бойся сделать что нибудь неправильно, не опасайся, что совершишь ошибки. Многие считают, что они станут хорошими, если не будут делать ничего плохого.
Письма Винсента Ван Гога к его брату Тео – это поразительный человеческий документ, свидетельствующий не только о трагическом пути художника и его незаурядной литературной одаренности, но и о том, какая огромная работа, какое духовное содержание стоят за каждой картиной этого не признанного при жизни гения.
Когда что-то в тебе говорит: "Ты не художник", тотчас же начинай писать, мой мальчик, - только таким путем ты принудишь к молчанию этот внутренний голос. Тот же, кто, услышав его, бежит к друзьям и жалуется на свое несчастье, теряет часть своего мужества, часть того лучшего, что в нем есть.
Письма Винсента Ван Гога к его брату Тео – это поразительный человеческий документ, свидетельствующий не только о трагическом пути художника и его незаурядной литературной одаренности, но и о том, какая огромная работа, какое духовное содержание стоят за каждой картиной этого не признанного при жизни гения.
И не надо принимать слишком близко к сердцу свои недостатки, ибо тот, у кого их нет, все же страдает одним - отсутствием недостатков; тот же, кто полагает, что достиг совершенной мудрости, хорошо сделает, если поглупеет снова.
Письма Винсента Ван Гога к его брату Тео – это поразительный человеческий документ, свидетельствующий не только о трагическом пути художника и его незаурядной литературной одаренности, но и о том, какая огромная работа, какое духовное содержание стоят за каждой картиной этого не признанного при жизни гения.
Человек несет в душе своей яркое пламя, но никто не хочет погреться около него; прохожие замечают лишь дымок, уходящий через трубу, и проходят своей дорогой.
Письма Винсента Ван Гога к его брату Тео – это поразительный человеческий документ, свидетельствующий не только о трагическом пути художника и его незаурядной литературной одаренности, но и о том, какая огромная работа, какое духовное содержание стоят за каждой картиной этого не признанного при жизни гения.
«Там, где двое людей питают друг к другу такое сильное чувство, что не могут быть довольны и спокойны вдали друг от друга, об эгоизме больше нет и речи, потому что тогда этим двум людям не надо становиться одним целым – они уже стали им.»
Письма Винсента Ван Гога к его брату Тео – это поразительный человеческий документ, свидетельствующий не только о трагическом пути художника и его незаурядной литературной одаренности, но и о том, какая огромная работа, какое духовное содержание стоят за каждой картиной этого не признанного при жизни гения.
"Птица в клетке отлично понимает весной, что происходит нечто такое, для чего она нужна: она отлично чувствует, что надо что-то делать, но не может этого сделать и не представляет себе, что же именно надо сделать. Сначала ей ничего не удаётся вспомнить, затем у неё рождаются какие-то смутные представления, она говорит себе: "Другие вьют гнёзда, зачинают птенцов и высижывают яйца," и вот уже она бьётся головой о прутья клетки. Но клетка не поддаётся, а птица сходит с ума от боли..."
Письма Винсента Ван Гога к его брату Тео – это поразительный человеческий документ, свидетельствующий не только о трагическом пути художника и его незаурядной литературной одаренности, но и о том, какая огромная работа, какое духовное содержание стоят за каждой картиной этого не признанного при жизни гения.
«У меня почти непреодолимая тяга к книгам, и я испытываю постоянную потребность заниматься своим образованием, учиться, если хотите, подобно тому как я испытываю потребность в пище.»
Письма Винсента Ван Гога к его брату Тео – это поразительный человеческий документ, свидетельствующий не только о трагическом пути художника и его незаурядной литературной одаренности, но и о том, какая огромная работа, какое духовное содержание стоят за каждой картиной этого не признанного при жизни гения.
"На мой взгляд,я часто,хотя и не каждый день,бываю сказочно богат - не деньгами, а тем, что нахожу в своей работе нечто такое,чему могу посвятить душу и сердце, что вдохновляет меня и придает смысл моей жизни."
Письма Винсента Ван Гога к его брату Тео – это поразительный человеческий документ, свидетельствующий не только о трагическом пути художника и его незаурядной литературной одаренности, но и о том, какая огромная работа, какое духовное содержание стоят за каждой картиной этого не признанного при жизни гения.
Тот, кто живет честно, кто познает подлинные трудности и разочарования, но не сгибается, стоит больше, чем тот, кому везет и кто знает лишь сравнительно легкий успех.
Письма Винсента Ван Гога к его брату Тео – это поразительный человеческий документ, свидетельствующий не только о трагическом пути художника и его незаурядной литературной одаренности, но и о том, какая огромная работа, какое духовное содержание стоят за каждой картиной этого не признанного при жизни гения.
«Сегодняшнее поколение не хочет меня: ну что ж, мне наплевать на него.»
Письма Винсента Ван Гога к его брату Тео – это поразительный человеческий документ, свидетельствующий не только о трагическом пути художника и его незаурядной литературной одаренности, но и о том, какая огромная работа, какое духовное содержание стоят за каждой картиной этого не признанного при жизни гения.
Физической красотой обладают и звери, может быть даже в большей степени, чем люди, но души, живущей в людях, которых пишут Израэльс, Милле или Фрер, звери не имеют, а разве жизнь дана нам не затем, чтобы мы обладали богатой душой, даже если при этом страдает наша внешность?
Письма Винсента Ван Гога к его брату Тео – это поразительный человеческий документ, свидетельствующий не только о трагическом пути художника и его незаурядной литературной одаренности, но и о том, какая огромная работа, какое духовное содержание стоят за каждой картиной этого не признанного при жизни гения.
Одновременно с перезахоронением Шмелева на углу Большого Толмачевского и Лаврушинского ему был открыт памятник. Место для памятника выбрано исключительно удачно: бронзовый Шмелев теперь смотрит на бывшую свою 6-ю гимназию, в которой теперь педагогическая библиотека. Другое дело, что сама скульптура очень небесспорная. Она представляет собой единственно голову, установленную на высокую колонну. Самое лицо имеет такое страдальческое выражение, что кажется, будто скульптор вылепил Шмелева под впечатлением и по мотивам «Герники» Пикассо. Писатель Владимир Крупин в сердцах сказал об этом монументе: «Может быть, его украдут. Все-таки бронзовый…»
Книга Юрия Рябинина о московских некрополях — не просто путеводитель по кладбищам столицы, но, прежде всего, наиболее емкое и основательное исследование по истории захоронений, имеющих важное эстетическое и культурное значение. Повествование охватывает большинство московских кладбищ, в том числе и не существующих ныне — уничтоженных в разные годы. Книга раскрывает недостаточно изученный, мало освещенный пласт истории Москвы и может иметь значение как пособие по москвоведению и наиболее полный...
На одном новом кладбище нам случилось как-то быть свидетелями совершенно очаровательной картины: человек там загорал, — он лежал параллельно могиле на покрывале и, подставив спину и бледные ноги солнцу, читал вслух книгу. Мы отважились спросить у него: отчего это он читает здесь книгу вслух? Книголюб охотно рассказал, что рядом с ним, — он кивнул на могилу, — лежит его жена, с которой они раньше всегда вместе по очереди читали вслух. Ну а поскольку теперь жена не в состоянии исполнять свою партию, то он вынужден эту важную заботу целиком взвалить на себя. Понятно, что и загорал он здесь же, в оградке, не случайно, — наверное, и прежде они с женой также любили вместе погреться на солнышке. И, может быть, человек теперь добивался полной иллюзии, будто они вдвоем с женой загорают и читают роман.
Книга Юрия Рябинина о московских некрополях — не просто путеводитель по кладбищам столицы, но, прежде всего, наиболее емкое и основательное исследование по истории захоронений, имеющих важное эстетическое и культурное значение. Повествование охватывает большинство московских кладбищ, в том числе и не существующих ныне — уничтоженных в разные годы. Книга раскрывает недостаточно изученный, мало освещенный пласт истории Москвы и может иметь значение как пособие по москвоведению и наиболее полный...
К слову сказать, Ваганьково — это самое «актерское» кладбище в столице. Существует даже такая шутка: где в Москве лучшая труппа? — на Ваганькове.
Книга Юрия Рябинина о московских некрополях — не просто путеводитель по кладбищам столицы, но, прежде всего, наиболее емкое и основательное исследование по истории захоронений, имеющих важное эстетическое и культурное значение. Повествование охватывает большинство московских кладбищ, в том числе и не существующих ныне — уничтоженных в разные годы. Книга раскрывает недостаточно изученный, мало освещенный пласт истории Москвы и может иметь значение как пособие по москвоведению и наиболее полный...
Есть в надписях на купеческих могилах Рогожского кладбища одна замечательная особенность: там повсюду отсутствует дата рождения покойного. Лишь время смерти — иногда с точностью до часа! — и число прожитых лет. Но на каждом камне, без исключения, указан день его Ангела. И вот почему. До революции в России не только не было принято праздновать день рождения, но многие люди его даже не знали. Считалось, что человек рождается в день крещения. А до этого он как бы и не живет. И только сделавшись христианином и получив небесного покровителя, человек начинает жить. Понятное дело, в годы революции, в богоборческую эпоху, такой порядок не мог существовать. Вот тогда и пришла традиция отмечать день рождения. А день Ангела вообще был забыт. И лишь в самое последнее время традиция именин возрождается. Что не исключает, впрочем, и празднование дня рождения. Многие теперь отмечают и то и другое.
Книга Юрия Рябинина о московских некрополях — не просто путеводитель по кладбищам столицы, но, прежде всего, наиболее емкое и основательное исследование по истории захоронений, имеющих важное эстетическое и культурное значение. Повествование охватывает большинство московских кладбищ, в том числе и не существующих ныне — уничтоженных в разные годы. Книга раскрывает недостаточно изученный, мало освещенный пласт истории Москвы и может иметь значение как пособие по москвоведению и наиболее полный...
В значительной степени именно поэтому новое Донское кладбище, начавшее свою историю, как вполне православное, русское, впоследствии сделалось кладбищем преимущественно «инородческим», как раньше говорили. Здесь сразу бросается в глаза непропорционально великое, по сравнению с другими московскими кладбищами, количество еврейских захоронений. Иногда на памятниках выбиты соответствующие символы, изредка встречаются надписи на иврите, но чаще всего еврейские захоронения узнаются просто по именам и фамилиям погребенных. Объясняется это опять же спецификой кладбища. Русские люди, во всяком случае, в основной массе, даже в годы наибольшего распространения атеистических и антиправославных идей предпочитали хоронить умерших традиционно, то есть предавать тело земле. Для евреев же это, по всей видимости, не имеет существенного значения, и поэтому они легко, без ущерба для традиций, кремируют своих умерших.
Книга Юрия Рябинина о московских некрополях — не просто путеводитель по кладбищам столицы, но, прежде всего, наиболее емкое и основательное исследование по истории захоронений, имеющих важное эстетическое и культурное значение. Повествование охватывает большинство московских кладбищ, в том числе и не существующих ныне — уничтоженных в разные годы. Книга раскрывает недостаточно изученный, мало освещенный пласт истории Москвы и может иметь значение как пособие по москвоведению и наиболее полный...
Особенно Гааз прославился своим радением о заключенных в тюрьмах и ссыльных в каторгу. На оградке могилы Гааза укреплены настоящие кандалы, в каких гнали когда-то ссыльных в Сибирь. Эти кандалы должны напоминать об особенной заботе «святого доктора», как его называл народ, об узниках. Кстати, о кандалах. Гааз добился, чтобы, вместо неподъемных двадцатифунтовых кандалов, в которых прежде этапировали ссыльных, для них была разработана более легкая модель, прозванная «гаазовской» (именно эти «вазовские» кандалы теперь и украшают его могилу), и еще, чтобы кольца на концах цепей, в которые заковывались руки и ноги арестанта, были обшиты кожей.Любопытный эпизод, характеризующий доктора Гааза, приводит В. В. Вересаев. Однажды на заседании Московского тюремного комитета, членом которого был и московский владыка митрополит Филарет, Гааз так ревностно отстаивал интересы заключенных, что даже архиерей не выдержал и возразил: «Да что вы, Федор Петрович, ходатайствуете об этих негодяях! Если человек попал в темницу, то проку в нем быть не может». На что Гааз ответил: «Ваше высокопреосвященство. Вы изволили забыть о Христе: он тоже был в темнице». Филарет, сам, к слову сказать, много усердствующий для нужд простого народа, и причисленный впоследствии к лику святых, смутился и проговорил: «Не я забыл о Христе, но Христос забыл меня в эту минуту. Простите, Христа ради».
Книга Юрия Рябинина о московских некрополях — не просто путеводитель по кладбищам столицы, но, прежде всего, наиболее емкое и основательное исследование по истории захоронений, имеющих важное эстетическое и культурное значение. Повествование охватывает большинство московских кладбищ, в том числе и не существующих ныне — уничтоженных в разные годы. Книга раскрывает недостаточно изученный, мало освещенный пласт истории Москвы и может иметь значение как пособие по москвоведению и наиболее полный...
«В каждом письме, которое я вам пошлю, - говорил он, - я намерен повторить, что главное правило – оставаться твердой, решительной и честной, какой вы и были до сих пор». Приближающийся кризис не должен её тревожить, нужно лишь верить в свой «здравый разум и прямоту» своего характера; никогда не следует принимать поспешных решений; никогда не задевать чужого самолюбия и хранить доверие к администрации Вигов!
Король Леопольд
В книге английского автора Л. Стрэчи рассказывается о жизненном пути легендарной королевы Виктории (1819–1901), владевшей британской Короной более шестидесяти лет. Полное ярких политических, любовных и бытовых сюжетов повествование знакомит нас со многими выдающимися событиями и людьми европейской истории XIX века.
Издание рассчитано на широкий круг читателей.
«Ошибки, недопонимания, возникающие на пути досадные препятствия следует воспринимать такими, какие они есть – а именно, естественными проявлениями жизни, представляющими темную ее сторону. Преодолевая эти препятствия, ваш разум развивается, упражняется, достигает совершенства, а характер приобретает силу, выносливость и необходимую твердость».
В книге английского автора Л. Стрэчи рассказывается о жизненном пути легендарной королевы Виктории (1819–1901), владевшей британской Короной более шестидесяти лет. Полное ярких политических, любовных и бытовых сюжетов повествование знакомит нас со многими выдающимися событиями и людьми европейской истории XIX века.
Издание рассчитано на широкий круг читателей.
«Никогда не расслабляйтесь, отделяя важное и существенное от того, что в данный момент не играет роли; никогда не расслабляйтесь, стараясь поддержать себя на самом высоком уровне – в ежедневном стремлении быть последовательным, терпеливым и смелым».
В книге английского автора Л. Стрэчи рассказывается о жизненном пути легендарной королевы Виктории (1819–1901), владевшей британской Короной более шестидесяти лет. Полное ярких политических, любовных и бытовых сюжетов повествование знакомит нас со многими выдающимися событиями и людьми европейской истории XIX века.
Издание рассчитано на широкий круг читателей.
«Все что вам сейчас необходимо, и, вероятно, в скором времени придет, это Любовь, Честь и Правда. Люди с искаженным мышлением, или те, кому недостает добрых чувств, будут стараться ввести вас в заблуждение и убедить и себя, и мир в том, что вы не тот, кто есть на самом деле – или, по крайне мере, можете таким стать… Я желаю своему Принцу великого, благородного, доброго и правдивого сердца, которое послужит надежной основой благороднейших взглядов на человеческую природу и твердой решимости развить их дальше».
В книге английского автора Л. Стрэчи рассказывается о жизненном пути легендарной королевы Виктории (1819–1901), владевшей британской Короной более шестидесяти лет. Полное ярких политических, любовных и бытовых сюжетов повествование знакомит нас со многими выдающимися событиями и людьми европейской истории XIX века.
Издание рассчитано на широкий круг читателей.
Многотрудная карьера политического деятеля требует от человека не просто склонности и энергичности — она требует такого склада ума, который готов сознательно принести в жертву удовольствия ради всеобщей пользы.
В книге английского автора Л. Стрэчи рассказывается о жизненном пути легендарной королевы Виктории (1819–1901), владевшей британской Короной более шестидесяти лет. Полное ярких политических, любовных и бытовых сюжетов повествование знакомит нас со многими выдающимися событиями и людьми европейской истории XIX века.
Издание рассчитано на широкий круг читателей.
Безусловно, это всегда правильно, указать человеку его ошибки, если он их не замечает; но излишняя резкость слишком опасна.
В книге английского автора Л. Стрэчи рассказывается о жизненном пути легендарной королевы Виктории (1819–1901), владевшей британской Короной более шестидесяти лет. Полное ярких политических, любовных и бытовых сюжетов повествование знакомит нас со многими выдающимися событиями и людьми европейской истории XIX века.
Издание рассчитано на широкий круг читателей.
Если женщин лишить женственности, они станут самыми злобными, бессердечными и отвратительными существами; и как тогда мужчины смогут защитить слабый пол?
В книге английского автора Л. Стрэчи рассказывается о жизненном пути легендарной королевы Виктории (1819–1901), владевшей британской Короной более шестидесяти лет. Полное ярких политических, любовных и бытовых сюжетов повествование знакомит нас со многими выдающимися событиями и людьми европейской истории XIX века.
Издание рассчитано на широкий круг читателей.
Как правило, все интриганы — оптимисты...
В книге английского автора Л. Стрэчи рассказывается о жизненном пути легендарной королевы Виктории (1819–1901), владевшей британской Короной более шестидесяти лет. Полное ярких политических, любовных и бытовых сюжетов повествование знакомит нас со многими выдающимися событиями и людьми европейской истории XIX века.
Издание рассчитано на широкий круг читателей.