Цитаты

Если хочешь кого-то обмануть, скажи ему правду, и она покажется ему невероятней любого вымыла.

Мы воспользуемся их самоуверенностью. Они не ожидают от нас ничего необычного.

Теперь она не боится темноты, а живет в ней, наблюдает из нее, изучает. Никто не может так ловко прятаться в тени, как это делает она...

Начиная разматывать нить прошлого, уже нельзя остановиться.

Побеждать интереснее тех, кто сражается до конца.

– Ты прав, мы с Рейганом почти на одном уровне, – сказал Родерик. – Мы мыслим одинаково. Если я останусь капитаном, это будет сражение двух стратегов, и стоит признать, на данный момент он сильнее.
– Конечно, выставить против него меня – это верх эффективности, – сыронизировал Оливер.
– Именно так, – подтвердил Родерик. – Вносить хаос – это у тебя получается лучше всего. Чтобы победить его стратегию, у нас ее быть не должно.

— Я, конечно, понимаю, что у тебя много забот и все такое, но ты ведь должен как-то отдыхать? — сказал Оливер. — Я тебя знаю почти полгода, но ни разу не видел того, как вы веселишься.
— Я книги читаю, — ответил он.

Если хочешь победить, не думай о победе. Считать себя победителем заранее - опасно. Выигрывают не самые сильные, а самые отчаянные. Расслабишься хоть на секунду, и все...

Желание победить мотивирует так же сильно, как и страх проиграть.

– Родерик! – впервые за все время обратился он к своему соседу.
– Что? – нехотя ответил тот, лежа на кровати.
– Я не понимаю, зачем нужно создавать искру, если я могу сделать файербол?
– Потому что ты не можешь создать искру, – спокойно ответил Родерик.

Невозможно ненавидеть человека, который пустой внутри. Стоит кукла, улыбается. Кукла безразлична к внешнему миру. Кукла озабочена только тем, как выжить самой. Скажут предать — предаст. Скажут любить — будет любить. Скажут — можно быть свободной — всем передаст, что можно быть свободными. А сама будет записывать и запоминать на случай, если ветер опять переменится. А потом первая доложит начальству, кто и что делал во время свободы. Сложно ненавидеть личность, которой не существует. Сложно ненавидеть костюм, брови и маникюр.

Сиамцы

Андрей Жвалевский, Евгения Пастернак

Когда два шестнадцатилетних человека созданы друг для друга, но упорно не понимают этого, вмешиваются высшие силы. Родной город пытается окружить их любовью, сводит вместе, подключает все новых помощников. Однако герои с удивительным упрямством не хотят видеть очевидного. Дочитайте эту историю — и поймете, что все мистические совпадения в вашей жизни были не случайны. Вас любят, нужно уметь не отталкивать эту любовь.

У меня такое впечатление, что мир вокруг стал мерцать. Только вчера он был настоящий. Прочный. А сейчас все как будто исчезает, как будто испаряется.

Сиамцы

Андрей Жвалевский, Евгения Пастернак

Когда два шестнадцатилетних человека созданы друг для друга, но упорно не понимают этого, вмешиваются высшие силы. Родной город пытается окружить их любовью, сводит вместе, подключает все новых помощников. Однако герои с удивительным упрямством не хотят видеть очевидного. Дочитайте эту историю — и поймете, что все мистические совпадения в вашей жизни были не случайны. Вас любят, нужно уметь не отталкивать эту любовь.

Нора — как и все кошки — обладала сверхъестественным чутьем и придавливала собой человека, которому срочно нужно было встать и уйти.

Сиамцы

Андрей Жвалевский, Евгения Пастернак

Когда два шестнадцатилетних человека созданы друг для друга, но упорно не понимают этого, вмешиваются высшие силы. Родной город пытается окружить их любовью, сводит вместе, подключает все новых помощников. Однако герои с удивительным упрямством не хотят видеть очевидного. Дочитайте эту историю — и поймете, что все мистические совпадения в вашей жизни были не случайны. Вас любят, нужно уметь не отталкивать эту любовь.

— Галя, я тебе завтра позвоню, — сказал Слава, отряхиваясь.
— Меня зовут Геула, — поправила его Геля. — Галя — это была минутная слабость.

Сиамцы

Андрей Жвалевский, Евгения Пастернак

Когда два шестнадцатилетних человека созданы друг для друга, но упорно не понимают этого, вмешиваются высшие силы. Родной город пытается окружить их любовью, сводит вместе, подключает все новых помощников. Однако герои с удивительным упрямством не хотят видеть очевидного. Дочитайте эту историю — и поймете, что все мистические совпадения в вашей жизни были не случайны. Вас любят, нужно уметь не отталкивать эту любовь.

Ян оторвался от монитора и увидел, что Геля спит. Так же, как в его ролике, свернувшись калачиком и подложив под голову локоть.Она была совершенно… Ян снова понял, что ему не хватает слов.Геула сейчас напоминала какую-то рыбку… или устрицу… короче, что-то такое нежное, что может существовать только в панцире. Но сейчас это нежное сбросило панцирь и теперь лежит…Беззащитная!Ян понял, что правильное слово — «беззащитная». Без щита. Не за щитом.

Сиамцы

Андрей Жвалевский, Евгения Пастернак

Когда два шестнадцатилетних человека созданы друг для друга, но упорно не понимают этого, вмешиваются высшие силы. Родной город пытается окружить их любовью, сводит вместе, подключает все новых помощников. Однако герои с удивительным упрямством не хотят видеть очевидного. Дочитайте эту историю — и поймете, что все мистические совпадения в вашей жизни были не случайны. Вас любят, нужно уметь не отталкивать эту любовь.

— Слушай, мам, а вот если девчонка на голом месте на тебя обиделась… даже не на тебя, а просто вообще! Ни за что. Вот что делать?
— Извиниться, — безмятежно ответила мама, почесывая кошку.

Сиамцы

Андрей Жвалевский, Евгения Пастернак

Когда два шестнадцатилетних человека созданы друг для друга, но упорно не понимают этого, вмешиваются высшие силы. Родной город пытается окружить их любовью, сводит вместе, подключает все новых помощников. Однако герои с удивительным упрямством не хотят видеть очевидного. Дочитайте эту историю — и поймете, что все мистические совпадения в вашей жизни были не случайны. Вас любят, нужно уметь не отталкивать эту любовь.

— Сейчас дождь пойдет, — сказал он.— Ну и пусть.— Промокнешь.— И что?— Ну… я же все-таки тебя люблю.

Сиамцы

Андрей Жвалевский, Евгения Пастернак

Когда два шестнадцатилетних человека созданы друг для друга, но упорно не понимают этого, вмешиваются высшие силы. Родной город пытается окружить их любовью, сводит вместе, подключает все новых помощников. Однако герои с удивительным упрямством не хотят видеть очевидного. Дочитайте эту историю — и поймете, что все мистические совпадения в вашей жизни были не случайны. Вас любят, нужно уметь не отталкивать эту любовь.

— Я знаю, — продолжил Ян, — тебе страшно. И ты хочешь спрятаться в «домик». Ну, как в детстве — «чур, я в домике». И никто тебя не может тронуть. Там, наверное, очень спокойно. И никто не обидит. Можно окна все позакрывать и двери — тогда ни дождь, ни ветер… Но ведь и солнце тоже не попадет, правильно? И свежий воздух… Там… Не знаю… Птиц не услышишь, салют не увидишь. Спокойно, да… Но жизнь — это не когда спокойно! Это когда то вверх, то вниз! То светло, то темно… а потом опять светло! То плачешь, то смеешься!

Сиамцы

Андрей Жвалевский, Евгения Пастернак

Когда два шестнадцатилетних человека созданы друг для друга, но упорно не понимают этого, вмешиваются высшие силы. Родной город пытается окружить их любовью, сводит вместе, подключает все новых помощников. Однако герои с удивительным упрямством не хотят видеть очевидного. Дочитайте эту историю — и поймете, что все мистические совпадения в вашей жизни были не случайны. Вас любят, нужно уметь не отталкивать эту любовь.

В белорусском языке есть слово каханне — любовь между мужчиной и женщиной.Любить можно родителей, детей, Родину или суши.І толькі адзінага чалавека можна кахаць. Таму у беларускай мове словы «Я кахаю цябе!» гучать куды радзей за «Я цябе люблю!»(И только одного человек можно кахать. Поэтому в белорусском языке слова «Я тебя кахаю!» звучат гораздо реже, чем «Я тебя люблю!»)

Сиамцы

Андрей Жвалевский, Евгения Пастернак

Когда два шестнадцатилетних человека созданы друг для друга, но упорно не понимают этого, вмешиваются высшие силы. Родной город пытается окружить их любовью, сводит вместе, подключает все новых помощников. Однако герои с удивительным упрямством не хотят видеть очевидного. Дочитайте эту историю — и поймете, что все мистические совпадения в вашей жизни были не случайны. Вас любят, нужно уметь не отталкивать эту любовь.

– Романтичная смерть, не так ли?
– Все смерти вульгарны, – ответил Бальестерос без тени иронии. – Продолжение жизни – вот что романтично

если тебе и так хорошо, то нет ничего лучшего в жизни, чем не работать.

– Поэты, как вам известно, занимаются составлением цепочек слов, называемых стихами, значения которых они сами порой не слишком хорошо понимают.

– Женщины верхом на метле, которые устраивают пляски на своих сборищах?.. Этого нет в природе.
– Ты прав. Этого нет. А ведьмы есть. Они не летают на метле и не отплясывают на своих сборищах – они декламируют стихи. Они – дамы. Их власть и сила – поэзия, самое великое, что есть на свете. Никто и ничто не может причинить им вред. Ничто и никто не может встать у них на пути.

Никогда до этого самого момента он не подозревал, что поэзия – такая волнующая вещь.