Цитаты
266171
Выздоровление подразумевает не только восстановление баланса внутри тела, но и вхождение в контакт со всем, что нас окружает.
Что мы знаем о нашем теле? Для многих из нас оно остается неизведанной территорией, загадкой костей и мышц, нейронов и синапсов. Гэвин Фрэнсис приглашает нас в путешествие по человеческому телу, рассказывая о его внутренней работе и о чудесах, которые в нем происходят. Опираясь на свой опыт хирурга и семейного врача, он сочетает интересные клинические случаи с эпизодами из истории медицины, философии и литературы, чтобы описать тело в болезни и здравии, в жизни и смерти ярче, чем мы можем себе...
Если вы хотите приколотить кого-то к деревянному брусу, делать это нужно не через ладонь.
Что мы знаем о нашем теле? Для многих из нас оно остается неизведанной территорией, загадкой костей и мышц, нейронов и синапсов. Гэвин Фрэнсис приглашает нас в путешествие по человеческому телу, рассказывая о его внутренней работе и о чудесах, которые в нем происходят. Опираясь на свой опыт хирурга и семейного врача, он сочетает интересные клинические случаи с эпизодами из истории медицины, философии и литературы, чтобы описать тело в болезни и здравии, в жизни и смерти ярче, чем мы можем себе...
Если вы читаете эту книгу на солнечном свете, то фотоны, которые сейчас попали к вам на сетчатку, образовались всего восемь с половиной минут назад путём термоядерной реакции в солнечном ядре. Пять минут назад они мчались мимо орбиты Меркурия, а две с половиной минуты назад пролетели мимо Венеры. Те из них, что не задержатся на Земле, через четыре минуты минуют орбиту Марса и окажутся у Сатурна чуть больше чем через час.
Что мы знаем о нашем теле? Для многих из нас оно остается неизведанной территорией, загадкой костей и мышц, нейронов и синапсов. Гэвин Фрэнсис приглашает нас в путешествие по человеческому телу, рассказывая о его внутренней работе и о чудесах, которые в нем происходят. Опираясь на свой опыт хирурга и семейного врача, он сочетает интересные клинические случаи с эпизодами из истории медицины, философии и литературы, чтобы описать тело в болезни и здравии, в жизни и смерти ярче, чем мы можем себе...
Согласно психологии эстетики, предмет воспринимается в качестве произведения искусства не потому, что он красивый, а потому, что он пробуждает широкий спектр эмоций: замешательство, удивление, отвращение и даже смущение.
Что мы знаем о нашем теле? Для многих из нас оно остается неизведанной территорией, загадкой костей и мышц, нейронов и синапсов. Гэвин Фрэнсис приглашает нас в путешествие по человеческому телу, рассказывая о его внутренней работе и о чудесах, которые в нем происходят. Опираясь на свой опыт хирурга и семейного врача, он сочетает интересные клинические случаи с эпизодами из истории медицины, философии и литературы, чтобы описать тело в болезни и здравии, в жизни и смерти ярче, чем мы можем себе...
Есть горькая ирония в том, что Борхес потерял зрение именно в тот год, когда был назначен директором Национальной библиотеки Аргентины. Он блуждал среди стеллажей с миллионами книг, но не мог их прочитать.
Что мы знаем о нашем теле? Для многих из нас оно остается неизведанной территорией, загадкой костей и мышц, нейронов и синапсов. Гэвин Фрэнсис приглашает нас в путешествие по человеческому телу, рассказывая о его внутренней работе и о чудесах, которые в нем происходят. Опираясь на свой опыт хирурга и семейного врача, он сочетает интересные клинические случаи с эпизодами из истории медицины, философии и литературы, чтобы описать тело в болезни и здравии, в жизни и смерти ярче, чем мы можем себе...
Он обнаружил парадокс: лицевые мышцы нужны человеку, чтоб выражать эмоции, но на протяжении всей истории человечества прекрасными считались симметричные и не эмоциональные лица.
Что мы знаем о нашем теле? Для многих из нас оно остается неизведанной территорией, загадкой костей и мышц, нейронов и синапсов. Гэвин Фрэнсис приглашает нас в путешествие по человеческому телу, рассказывая о его внутренней работе и о чудесах, которые в нем происходят. Опираясь на свой опыт хирурга и семейного врача, он сочетает интересные клинические случаи с эпизодами из истории медицины, философии и литературы, чтобы описать тело в болезни и здравии, в жизни и смерти ярче, чем мы можем себе...
Почему понадобилось целых десять лет, чтобы о таком простом, безопасном и эффективном методе лечения написали в медицинской прессе? Люди заблуждаются, когда считают врачей рационалистами и полагают, что в медицине, всегда открытой новым идеям, нет места предрассудкам. Врачи не менее склонны к предвзятости и протекционизму, чем работники любой другой сферы.
Что мы знаем о нашем теле? Для многих из нас оно остается неизведанной территорией, загадкой костей и мышц, нейронов и синапсов. Гэвин Фрэнсис приглашает нас в путешествие по человеческому телу, рассказывая о его внутренней работе и о чудесах, которые в нем происходят. Опираясь на свой опыт хирурга и семейного врача, он сочетает интересные клинические случаи с эпизодами из истории медицины, философии и литературы, чтобы описать тело в болезни и здравии, в жизни и смерти ярче, чем мы можем себе...
Ветер казался неощутимым и легким, как душа. О его существовании можно было догадаться, лишь взглянув на листья и дым, в клубах которого в тот день вился прах кого-то другого.
Что мы знаем о нашем теле? Для многих из нас оно остается неизведанной территорией, загадкой костей и мышц, нейронов и синапсов. Гэвин Фрэнсис приглашает нас в путешествие по человеческому телу, рассказывая о его внутренней работе и о чудесах, которые в нем происходят. Опираясь на свой опыт хирурга и семейного врача, он сочетает интересные клинические случаи с эпизодами из истории медицины, философии и литературы, чтобы описать тело в болезни и здравии, в жизни и смерти ярче, чем мы можем себе...
Стопа надає одні з найдавніших даних про походженя людини, а відбитки ніг - це сліди, які ми залишаємо на своєму шляху. Ми займаємо місце у світі за допомогою ніг.
Что мы знаем о нашем теле? Для многих из нас оно остается неизведанной территорией, загадкой костей и мышц, нейронов и синапсов. Гэвин Фрэнсис приглашает нас в путешествие по человеческому телу, рассказывая о его внутренней работе и о чудесах, которые в нем происходят. Опираясь на свой опыт хирурга и семейного врача, он сочетает интересные клинические случаи с эпизодами из истории медицины, философии и литературы, чтобы описать тело в болезни и здравии, в жизни и смерти ярче, чем мы можем себе...
Перші анатоми помічали природний зв'язок між тілом людини й планетою, яка створює умови для нашої життедіяльності. Його навіть називали мікрокосмосом - мініатюрним відображенням космосу. Будова тіла наслідувала будову Землі; чотири рідини тіла наслідували чотири елементи матерії. У цьому є певний сенс. Нас підтримує у вертикальному положенні скелет із солей кальцію, які за своею хімічною будовою схожі на крейду та вапняк. Річки крові впадають у широкі дельти наших сердець. Контури нашої шкіри нагадують гористий рельеф.
Что мы знаем о нашем теле? Для многих из нас оно остается неизведанной территорией, загадкой костей и мышц, нейронов и синапсов. Гэвин Фрэнсис приглашает нас в путешествие по человеческому телу, рассказывая о его внутренней работе и о чудесах, которые в нем происходят. Опираясь на свой опыт хирурга и семейного врача, он сочетает интересные клинические случаи с эпизодами из истории медицины, философии и литературы, чтобы описать тело в болезни и здравии, в жизни и смерти ярче, чем мы можем себе...
Увидеть все тонкости работы нейронов с помощью ЭЭГ невозможно, как невозможно оценить социальные взаимодействия в городе, пролетев над ним на бомбардировщике.
Что мы знаем о нашем теле? Для многих из нас оно остается неизведанной территорией, загадкой костей и мышц, нейронов и синапсов. Гэвин Фрэнсис приглашает нас в путешествие по человеческому телу, рассказывая о его внутренней работе и о чудесах, которые в нем происходят. Опираясь на свой опыт хирурга и семейного врача, он сочетает интересные клинические случаи с эпизодами из истории медицины, философии и литературы, чтобы описать тело в болезни и здравии, в жизни и смерти ярче, чем мы можем себе...
Люди ошибаются, когда считают врачей рационалистами и полагают, что в медицине, всегда открытой новым идеям, нет места предрассудкам.
Что мы знаем о нашем теле? Для многих из нас оно остается неизведанной территорией, загадкой костей и мышц, нейронов и синапсов. Гэвин Фрэнсис приглашает нас в путешествие по человеческому телу, рассказывая о его внутренней работе и о чудесах, которые в нем происходят. Опираясь на свой опыт хирурга и семейного врача, он сочетает интересные клинические случаи с эпизодами из истории медицины, философии и литературы, чтобы описать тело в болезни и здравии, в жизни и смерти ярче, чем мы можем себе...
Он обнаружил парадокс: лицевые мышцы нужны человеку, чтобы выражать эмоции, но на протяжении всей истории человечества прекрасными считались симметричные и неэмоциональные лица.
Что мы знаем о нашем теле? Для многих из нас оно остается неизведанной территорией, загадкой костей и мышц, нейронов и синапсов. Гэвин Фрэнсис приглашает нас в путешествие по человеческому телу, рассказывая о его внутренней работе и о чудесах, которые в нем происходят. Опираясь на свой опыт хирурга и семейного врача, он сочетает интересные клинические случаи с эпизодами из истории медицины, философии и литературы, чтобы описать тело в болезни и здравии, в жизни и смерти ярче, чем мы можем себе...
Из всех страданий, на которые обрекают нас наши тела, тошнота является одним из самых мучительных. Кроме того, ее сложно устранить с помощью лекарств. Ощущение тошноты возникает в одном из самых древних участков мозга, недалеко от спинного мозга, что свидетельствует о тошноте, как об одной из первейших реакций на токсичные вещества.
Что мы знаем о нашем теле? Для многих из нас оно остается неизведанной территорией, загадкой костей и мышц, нейронов и синапсов. Гэвин Фрэнсис приглашает нас в путешествие по человеческому телу, рассказывая о его внутренней работе и о чудесах, которые в нем происходят. Опираясь на свой опыт хирурга и семейного врача, он сочетает интересные клинические случаи с эпизодами из истории медицины, философии и литературы, чтобы описать тело в болезни и здравии, в жизни и смерти ярче, чем мы можем себе...
- Я не хочу вас обидеть, - сказал он мне, сидя в смотровом кабинете, - но я обычно не хочу к врачам.
- Рад это слышать, - ответил я. - Но, если с вами все в порядке, вам и не нужно этого делать.
Что мы знаем о нашем теле? Для многих из нас оно остается неизведанной территорией, загадкой костей и мышц, нейронов и синапсов. Гэвин Фрэнсис приглашает нас в путешествие по человеческому телу, рассказывая о его внутренней работе и о чудесах, которые в нем происходят. Опираясь на свой опыт хирурга и семейного врача, он сочетает интересные клинические случаи с эпизодами из истории медицины, философии и литературы, чтобы описать тело в болезни и здравии, в жизни и смерти ярче, чем мы можем себе...
... сила и развитие народа зависят от Бога: именно он решает, побеждает человек или проигрывает, живет или умирает.
Что мы знаем о нашем теле? Для многих из нас оно остается неизведанной территорией, загадкой костей и мышц, нейронов и синапсов. Гэвин Фрэнсис приглашает нас в путешествие по человеческому телу, рассказывая о его внутренней работе и о чудесах, которые в нем происходят. Опираясь на свой опыт хирурга и семейного врача, он сочетает интересные клинические случаи с эпизодами из истории медицины, философии и литературы, чтобы описать тело в болезни и здравии, в жизни и смерти ярче, чем мы можем себе...
Если смотреть на мир из коридоров отделения экстренной помощи, он кажется сумасшедшим, опасным и, как сказал один поэт, неисправимо разнообразным.
Что мы знаем о нашем теле? Для многих из нас оно остается неизведанной территорией, загадкой костей и мышц, нейронов и синапсов. Гэвин Фрэнсис приглашает нас в путешествие по человеческому телу, рассказывая о его внутренней работе и о чудесах, которые в нем происходят. Опираясь на свой опыт хирурга и семейного врача, он сочетает интересные клинические случаи с эпизодами из истории медицины, философии и литературы, чтобы описать тело в болезни и здравии, в жизни и смерти ярче, чем мы можем себе...
Клятвы полагается выполнять.
Если с твоих губ сорвались слова древнего проклятья, остается только собираться в путь. Ведь колючие следы волшебного терновника на лице и теле не смыть ни водой, ни слезами. И будь ты прежде хоть принцесса, теперь станешь терновой ведьмой. Участь твоя — в смятении и печали скитаться по свету, пока не найдешь того, на чью голову пали сотворенные тобою темные чары. Расколдуй его, и, быть может, удастся снова стать человеком. Но дорога далека и полна опасностей. Если не боишься, возьми в спутники...
Ветер над омутом стих, не поет.
Морок клубится над зыбью болот…
Путник случайный, ступай не спеша.
В пятки от страха уходит душа…В топком мерцании слышится смех —
Ждем мы на пир полуночный всех.
Свадьбу играет болотный король,
Быть его гостем в трясине изволь!Бледной невесты прекрасно лицо,
Тускло на пальце сверкает кольцо.
Сердцу тревожно недолго стучать:
Будет вдовцом наш хозяин опять.Длинные пальцы, как прутья, тонки,
Душат объятья холодной руки.
Мы поцелуев смертельных следы
Спрячем под толщей холодной воды,Чтобы напрасно пока не пугать
Ту, что идет на болота гулять,
Ту, что из лилий букет соберет
И под венец обреченно пойдет…
Если с твоих губ сорвались слова древнего проклятья, остается только собираться в путь. Ведь колючие следы волшебного терновника на лице и теле не смыть ни водой, ни слезами. И будь ты прежде хоть принцесса, теперь станешь терновой ведьмой. Участь твоя — в смятении и печали скитаться по свету, пока не найдешь того, на чью голову пали сотворенные тобою темные чары. Расколдуй его, и, быть может, удастся снова стать человеком. Но дорога далека и полна опасностей. Если не боишься, возьми в спутники...
"Заклинания - не механизм часов, чтобы давать сбои. Древние знания утрачиваются, но силы своей не теряют." (с)
Если с твоих губ сорвались слова древнего проклятья, остается только собираться в путь. Ведь колючие следы волшебного терновника на лице и теле не смыть ни водой, ни слезами. И будь ты прежде хоть принцесса, теперь станешь терновой ведьмой. Участь твоя — в смятении и печали скитаться по свету, пока не найдешь того, на чью голову пали сотворенные тобою темные чары. Расколдуй его, и, быть может, удастся снова стать человеком. Но дорога далека и полна опасностей. Если не боишься, возьми в спутники...
Не всегда убрать с глаз долой - значит выбросить прочь из сердца.
Если с твоих губ сорвались слова древнего проклятья, остается только собираться в путь. Ведь колючие следы волшебного терновника на лице и теле не смыть ни водой, ни слезами. И будь ты прежде хоть принцесса, теперь станешь терновой ведьмой. Участь твоя — в смятении и печали скитаться по свету, пока не найдешь того, на чью голову пали сотворенные тобою темные чары. Расколдуй его, и, быть может, удастся снова стать человеком. Но дорога далека и полна опасностей. Если не боишься, возьми в спутники...
Нельзя просто выбросить события прошлого из памяти.
Если с твоих губ сорвались слова древнего проклятья, остается только собираться в путь. Ведь колючие следы волшебного терновника на лице и теле не смыть ни водой, ни слезами. И будь ты прежде хоть принцесса, теперь станешь терновой ведьмой. Участь твоя — в смятении и печали скитаться по свету, пока не найдешь того, на чью голову пали сотворенные тобою темные чары. Расколдуй его, и, быть может, удастся снова стать человеком. Но дорога далека и полна опасностей. Если не боишься, возьми в спутники...
"Сомкни же усталые веки, мой храбрый князь,
В чертоге у моря соленого на краю.
Пусть ливень на окнах начертит чудную вязь.
Я песнь о терновой ведьме тебе спою…В глазах ее черных — ни жалости, ни тепла.
Браслетами на руках — колдовства следы.
А помнишь, как королевной она была,
Пока мирной жизни ход не нарушил ты?Усни же до срока покрепче, любовь моя,
Пусть волны в полог у постели впрядут туман.
Заклятия паутину сплетаю я,
К земле колдовством пригибая твой гордый стан.За то, что посмел ты, безумец, меня желать,
Чудовищем будешь скитаться по берегам.
Я дерзость обязана чарами наказать,
Пусть падает королевич к моим ногам!Не вздумай, мой друг, говорить о своей судьбе,
И истинный смысл вещей не смей называть!
Я облик звериный искусно ткала тебе —
Сама по ночам поневолена надевать,Чтоб скрыться от яда голодных зеленых глаз,
Которые в душу без страха мою глядят…
Я спела терновую песню тебе, лишь раз,
Но сердца не возвратить — не свернуть назад."(c)
Если с твоих губ сорвались слова древнего проклятья, остается только собираться в путь. Ведь колючие следы волшебного терновника на лице и теле не смыть ни водой, ни слезами. И будь ты прежде хоть принцесса, теперь станешь терновой ведьмой. Участь твоя — в смятении и печали скитаться по свету, пока не найдешь того, на чью голову пали сотворенные тобою темные чары. Расколдуй его, и, быть может, удастся снова стать человеком. Но дорога далека и полна опасностей. Если не боишься, возьми в спутники...
Невозможно быть хорошим братом, добрым человеком и справедливым королем одновременно
Если с твоих губ сорвались слова древнего проклятья, остается только собираться в путь. Ведь колючие следы волшебного терновника на лице и теле не смыть ни водой, ни слезами. И будь ты прежде хоть принцесса, теперь станешь терновой ведьмой. Участь твоя — в смятении и печали скитаться по свету, пока не найдешь того, на чью голову пали сотворенные тобою темные чары. Расколдуй его, и, быть может, удастся снова стать человеком. Но дорога далека и полна опасностей. Если не боишься, возьми в спутники...
Нам часто кажется, что мы держим судьбу под уздцы, но стоит немного ослабить повод, чтобы понять: она несет нас, повинуясь лишь собственной прихоти.
Если с твоих губ сорвались слова древнего проклятья, остается только собираться в путь. Ведь колючие следы волшебного терновника на лице и теле не смыть ни водой, ни слезами. И будь ты прежде хоть принцесса, теперь станешь терновой ведьмой. Участь твоя — в смятении и печали скитаться по свету, пока не найдешь того, на чью голову пали сотворенные тобою темные чары. Расколдуй его, и, быть может, удастся снова стать человеком. Но дорога далека и полна опасностей. Если не боишься, возьми в спутники...