– Для меня утро – лучшее время, – сказала бабушка, не отводя взгляд от туманной дымки. – Пока жизнь еще не проснулась по-настоящему.
Не можна володіти ніяким живим створенням... Все живе належить саме собі.
Кохання, звісно, така штука, що весь час спонукає людину щось пригадувати: скажімо, чийсь погляд, стрибки у воду, сміх, порухи рук, запах махрового рушника. А з іншого боку, воно змушує цілком і повністю забувати, приміром, про те, що ти запросив свого найкращого друга в село до свого вічно чимось невдоволеного дідуся.
" ...если один человек не может полюбить другого - это не его вина. Поэтому надо стараться не влюбляться в тех, кто не сможет ответить тебе взаимностью"
" Кто не сбивается с дороги, тот никогда ничего не находит"
Любовь заставляет вас запоминать всякие мелочи, которые обычно быстро исчезают из памяти: взгляд, прыжок в воду, смех, движение руки, запах полотенца. Но всё прочее совершенно забывается, например то, что ты пригласил лучшего друга погостить на острове, в доме своего дедушки, злющего и сердитого на весь мир.
Я был один - только я и рой комаров.
Написание книги — это приключение. Сначала она служит вам игрушкой и развлечением, потом становится вашей тайной любовницей, затем превращается в вашего повелителя, а после становится тираном. Наконец, когда вы уже готовы смириться со своим рабством, вы убиваете монстра и выбрасываете его в публику.
Я на море могу бесконечно смотреть. Папа иногда даже сердится. Говорит:
- Неужели ты за всю жизнь к нему не привык?
А я не могу привыкнуть. Потому что море всегда разное. Мне кажется, что с ним можно дружить, почти как с человеком. Слушать, как оно разговаривает волнами. Доверять ему свои секреты. Оно ведь никому не скажет. Смотреть, как оно меняет цвет, будто одежду. Иногда оно делает мне подарки: красивые камушки, ракушки, куски черепицы с не нашими буквами...
Я давно заметил, что красивым людям часто сходит с рук то, за что обыкновенным здорово бы влетело.
Лучше нет на свете профессии, чем искатель приключений!
Вообще-то Чолария был геологом раньше. И еще, наверное, поэтом. Поэты тоже все оживляют.
Если есть обида, надо разговаривать, в разговоре все можно обсудить, помириться, простить. Потому что злиться и ненавидеть непродуктивно.
У слов большая сила. Если я скажу "да" и ты скажешь "да", мы совершим клятвенный обряд, мы станем мужем и женой и будем принадлежать друг другу всю жизнь.
Мы не властны в своем сердце, мой Вождь. Даже ты, даже я. Что уж говорить о юной девушке, души которой впервые коснулась любовь. Разве я своей властью отца или ты, властью закона, сможем остановить движение солнца или ветра? Никогда. Из сердца - как солнце, как ветер. С самого начала я видел, что происходит, но только и смог, что наблюдать за движением их сердец.
Мама всегда понимает меня лучше всех, ей можно даже не говорить всего, а она уже догадается.
В Максимовом аду чертей и огня не было, просто человек там всегда один. Может, там те же райские кущи, но зачем они, если ты один?
Люди думают, что изобретают что-то новенькое, а на самом деле в природе всё давно есть.
Слишком чуткая совесть никому добра не приносит.
Я всегда вопил о справедливости. Вот я ее и дождался! У нас прижимали рабочих, и затопляли копи и губили людей. А теперь, когда я стараюсь все для них сделать, рабочие встали на меня, и затопили копи, и разорили меня.
И нужно будет начать снова брать холодные души по утрам.
Его обвиняли в том, что он проповедует революцию. Но единственный переворот, которого он желал, был переворот в человеке, переход от низости, жестокости, себялюбия к верности и благородству, на которые способно человеческое сердце. Без этого всякий другой переворот бесполезен.
Он размышлял: "Отчего я здесь? Оттого, что отказался убивать, отказался пойти и воткнуть штык в тело другого человека где-то на пустынной полосе земли во Франции". Его сюда посадили не за убийство, а за то, что он отказался совершать убийства.
Дэвида вдруг поразила ужасная мысль, что каждый человек в этом мощном стремительном потоке жизни живёт своими собственными интересами, своей личной радостью, личным благополучием. Каждый думает только о себе, и жизнь других людей для него — лишь дополнительные аксессуары его собственного существования, не имеющие значения: важно лишь всё, что касается его самого. Жизнь других людей значила для каждого кое-что лишь постольку, поскольку от неё зависело его счастье, и каждый готов был принести в жертву счастье и жизнь других, готов был надувать, мошенничать, истреблять, уничтожать во имя своего личного блага, личных выгод, во имя себя самого.
Тишина. Лязгнул запор. Снова тишина. Отдаленный звонок. Люди стояли в клети, сбившись в кучу, теснясь в молчании при тусклом свете зари. Над ними высились копры, царя над городом, гаванью и морем. Под ними могилой зиял подземный мрак. Клеть тронулась и стала внезапно быстро падать в этот скрытый мрак. И звук ее падения донесся наверх из-под земли, как глубокий стон, достигающий самых дальних звезд.